Он не сразу сообразил, что за звуки до него доносятся. Оказалось, что это Кудесник смеётся. Смеётся взахлёб, как будто только что выкушал целую братину густого отвара корней беспечальника.
— Ты уж никому не рассказывай, какие мысли тебя тут одолели, — сказал наконец Кудесник, смахивая со щеки слезу радости. — Я и сам-то хорош — сказал, не подумавши.
— Так и что же делать надо? — спросил Серафим, решив, что о своих недавних страхах и Кудеснику говорить не стоит. — И я чем могу…
— А твоё дело маленькое. — Кудесник снова стал серьёзен. — Ты самолёты-то свои застраховал?
Дались ему эти самолёты! Гробы летающие. Обноски Военного Приказа. Кто ж их страховать будет!
— Нет.
— Значит, придётся один из них забесплатно разбить во славу Рода.
На Собор Святого Саввы-Мореплавателя уронить, что ли?! А фиг ли толку?
— Значит, если востоком лететь до Сиара твоего, там по пути островок будет вёрст этак в сотню длиной. Туда надобно волхвов доставить.
— А по-другому никак? — Серафим по привычке попытался торговаться.
— А по-другому никак. Пытались уже. — Кудесник слегка подался вперёд и заговорил почему-то шёпотом: — Сила там пробуждается. Сила древняя, бесприютная… И кто первее прочих ею овладеет, тот и прав окажется перед жизнью земною, перед прошлым и будущим. Если наши люди принесут нашу веру в джунгли басурманские, боги воскреснут и воцарятся навеки. Такое нечасто случается. Может, в последний раз… Только многие лапы свои туда тянут. Вокруг три дюжины кораблей шастают и воду и небо под прицелом держат. Так что никак по другому, никак… А пилотов мы тебе своих пришлём. Прежних рассчитай. Я слышал — ты мастак придраться к трудящему человеку. Ну?
Сер-Белорыб смотрел в глаза Кудеснику и едва заметно улыбался. Чтобы ответить, не надо было слов — достаточно того, что сердце наполняется тихой радостью, а душа трепетным восторгом, какого он ни разу не испытывал даже в хороводе, кружащем неразрывной вервью перед взорами Владык, которые, оказывается, давно мертвы или спят мертвецки. Да! Да! Да! Всё что угодно! Пусть боги воскреснут. Пусть вода речная пахнет мёдом. Пусть обретёт свой голос каждый лист из священной дубравы. Пусть серебряный перезвон звёзд каждую ночь звучит под чёрным куполом неба. И чтоб можно было жить одной жизнью, а не двумя.
— А ежели чего, ты здесь ни при чём. — Голос Кудесника вернул его к действительности. — Ничего не знаешь, а язычников в пилоты нанял, потому что на дешевизну позарился.
Это верно, тем, кто к приходам не приписан, можно вдвое, а то и втрое меньше платить. И развалюхи с крыльями, раз такое дело, неплохо бы всё-таки застраховать. Если агенту сверху тыщонок пять накинуть, то, глядишь, и в убытке не останешься.
4 сентября, 21 ч. 54 мин., Новаград, Южное Подворье, Главный штаб Спецкорпуса.
— Дина, голубушка, присядь пока, а я доклад дочитаю, уж больно занимательно пишет этот триста семнадцатый. — Генерал Сноп углубился в чтение шестого листа из двенадцати, рассеянно помешивая ложечкой в стакане, хотя сахар давно уже растворился, а чай, скорее всего, остыл ещё четверть часа назад.
Она присела на высокий жёсткий стул с высокой прямой спинкой. Мебель, кроме хозяйского кресла, в собственном кабинете начальника Тайной Канцелярии была нарочито неудобной — видимо, чтобы замы не слишком засиживались и не докучали начальству полномасштабным изложением фундаментальных стратегических разработок. Доклады агентов тоже нечасто попадали генералу на стол — статс-резидент старался изредка подбрасывать ему только то, что могло позабавить старика.
— Вот шельмец! — не сдержался генерал. — Ну ты подумай! Девять лет, как этого парня внедрили младшим инспектором уголовной полиции в Равенни, так он уже пробился в окружные комиссары и просит разрешения баллотироваться в Ромейский сенат.
— Ну и как? Позволите?
— А вот фиг ему! Карьерист несчастный. На самом деле толку от него — чуть. Правда, и расходов почти никаких — сам зарабатывает, взятки берёт. — Генерал пробежал глазами по последним строчкам и сунул бумаги в кромсатель. — С чем пришла?
— С докладом. — Дина постаралась сесть ещё прямее, чтобы подчеркнуть всю серьёзность своих намерений. — Обстоятельства требуют моего непосредственного участия в операции «Тлаа-Длала».
— А это ещё зачем?! — Генерал, казалось, слегка опешил.
— Эверийцы опять усилили блокаду острова. Вчера туда отправился почти весь шестой флот Конфедерации. Без активного неофициального содействия властей Сиара туда никому не проникнуть.
— А чем они, интересно, могут посодействовать? И ради чего?
— Да хотя бы чтобы досадить Конфедерации. А чем — это только на месте можно выяснить.
— У нас что, своих средств доставки не хватает?!
— С сегодняшнего утра действует приказ главы Морского Департамента Конфедерации — в любого, кто приблизится к двенадцатимильной зоне, стрелять на поражение. Любая подводная, надводная или воздушная цель уничтожается всеми имеющимися средствами. А средств у них хватает.
— И с чего это они так разбушевались?
— За последний месяц — в среднем более сорока попыток в день. Плоты, каноэ, надувные матрацы, лёгкие самолёты, один прогулочный теплоход, до отказа набитый цыганами, воздушные шары, акваланги. Некоторые даже просочились. Сектанты всяческих мастей, психи, кликуши, террористы, просто отчаявшиеся люди — все туда ломятся, не жалея жизни и здоровья.
— Ну и раньше было то же самое.
— Раньше такого не было. Какой-то кретин разместил в информационной сети сообщение, что дух Тлаа примет всякого, кто ему приглянется, и тот ни в чём не будет знать отказа. Немедленное удовлетворение любого желания гарантируется.
— Кем гарантируется?
— Духом, Ваше Высокопревосходительство! Свободным, пустым и неприкаянным духом Тлаа, которого почему-то хуже смерти боятся тамошние аборигены. — Дина даже слегка привстала, упёршись ладоням в генеральский стол. — И будьте спокойны, найдутся и такие, кого никакая эверийская военная мощь не остановит. Никакой огонь на поражение.
— Эх, руки бы тому умельцу пообрывать за такие шутки. — Генерал залпом выпил свой остывший чай и откинулся на спинку кресла, погрузившись в глубокую задумчивость.
ПАПКА № 3Документ 1
«Была белая пустыня без конца и без края. Она была холодной, и в ней не росли деревья, не было там белок, и лисиц, и лосей, и медведей. Людей там [тоже] не было. Длала сидел на холодном сугробе и совсем не знал, где он, кто он и куда [он] попал. Он знал только, что шибко наказан кем-то большим и сильным, которого больше [никогда] не увидит.
Потом он бродил по белой пустыне, но она [везде] была одинаковой, и Длала перестал. Потом он стал копать белое внизу, но дна ему не было, и Длала перестал. Потом он начал громко кричать, но никто не отозвался, и Длала перестал. Потом он стал ждать, но там не было края неба, куда уходит костёр великих духов, и никак нельзя было считать дни, потому что не было ночей, и Длала перестал.
И [тогда] вокруг ничего не стало, и Длала [точно] не знал, есть ли он [сам]. Но [однажды] Длала решил, что [если] он думает, значит, он есть. Он понял, что Длала есть, но не знал зачем, и это [его] мучило. И эта мука стала движением, криком и ожиданием, которые были [на самом деле], а не думались ему. И нашёлся человек, который его услышал и пришёл к нему. Человек знал, что есть деревья, белки, лисицы, лоси и медведи, и они стали. Человек знал, что есть женщина, и она стала. Человек знал, что есть мир, и он стал.
С тех пор никто не слышал Длала, потому что его мука кончилась, и он перестал кричать».
Ефим Кавун «Мифология и фольклор йоксов», издание АН СГ, Новаград — 17 613 г. от Н. В., стр. 298.
Документ 2
Статья 2. Общество и государство Соборной Гардарики.
2.1. Верховная власть в Соборной Гардарике принадлежит народу.
2.2 Народ осуществляет свою власть через волостные, уездные Вече и Верховное Вече, избираемые прямым тайным голосованием на срок 10 лет, а также волостных, уездных посадников и Верховного Посадника, назначаемых Вече соответствующего уровня на срок своих полномочий.
2.3. Право избираться и быть избранными в Вече всех уровней имеют граждане СГ, достигшие возраста 21 год.
2.4. Руководящей и направляющей силой общества СГ, хранящей его нравственные устои, моральные принципы и духовные ценности, является Единоверная Соборная Церковь Всея Гардарики.
Статья 3. Граждане и жители Соборной Гардарики.
3.1. Гражданином Соборной Гардарики считается:
— любой человек, если его родители являются гражданами СГ, независимо от того, рождён он на Родине или на территории любого другого государства, приписанный к одному из приходов ЕСЦГ;