Панголин. Тайна бога - Акулов Андрей

  Андрей Акулов

  Панголин

  1

  Тайна бога

  Насколько крепки оковы?

  Из Библии Мироноса.

  И разгневался Бог на людей.

  И покинул забывших заветы Его.

  И настал судный день для людей.

  И сказал тотчас сатана правящим детям своим: "Начинайте сеять огненные грибы, дети мои".

  И полетели во все концы огненные стрелы.

  И выросли адские грибы, подпирая небо черными шляпками.

  И сказал сатана детям своим: "Выпускайте огненные ветра, дети мои".

  И задул огненный ветер, унося деревья, дома и мясо с костей людей и животных.

  И сказал сатана детям своим: "Выпускайте смертоносные лучи".

  И осветили лучи смерти всю землю.

  И проникали они во все щели и норы, никому не давая спрятаться.

  И покрылись оставшиеся в живых люди язвами и нарывами.

  И умирали долго и мучительно: в голоде, в холоде и болезнях телесных.

  И была то кара за грехи людям. За то, что провозгласили себя равными Богу. За то, что забыли молитву о спасении. За то, что поддались искушению дьявольскому.

  Но не везде выросли грибы огненные. И остались земли сатаною не тронутые.

  И жили там люди блаженные, праведные. И кормились они только тем, что подал Бог с природою, не используя дьявола знание.

  И послал Бог Сына своего Мироноса указать спасенным людям путь к процветанию.

  И воцарился на земле Мир праведный".

  Мироград - столица Божьих Земель. Как и любой город, его окружает неприступная каменная стена. Сразу за ней ютятся трущобы и районы, где доброму человеку лучше не появляться в темное время суток. Тут повсюду невысыхающая грязь, помои, дешевые шлюхи и пьяные разборки. Затем начинаются улицы мастерских, магазинов, рынков и кабаков. Там та же грязь, помои, но проститутки уже ухоженные и дежурят солдаты. В центре - чистота и порядок. Это район элиты, которой благоволит сам бог. Над строгими постройками богатых горожан возвышается главный храм Мироноса, где в закрытом склепе покоится нетленное тело пророка. Величественное сооружение, будто пышное белое облако, пестрит множеством сводов и арок. Десятки пузатых башен и колоколен каскадом уходят в небеса, а золоченые купола по яркости сияния соперничают с солнцем. Здесь - средоточие всей церковной власти и накопленных знаний. В обширной библиотеке хранятся рукописи Спасителя, его первых учеников и последователей, различные толкования и пересказы библии Мироноса и его учения. Этот храм - олицетворение всей силы и могущества слова "Миронос!" Но помимо цитадели духовности тут есть и темный подвал забвения.

  Тяжелая дверь тюрьмы пронзительно скрипнула и ударилась о каменную стену. В проеме показалась голова с копной соломенных волос. Кулл - молодой коренастый охранник - посмотрел по сторонам и выпрыгнул в коридор. На нем болтались легкие давно не чищеные доспехи. Брякнув железом, он вразвалочку двинулся к освещенному столу. Меч на застегнутом слишком свободно ремне волочился по каменному полу и гнусаво бренчал, словно ворчливая старуха. В руках солдат нес потускневший шлем с лисьим хвостом на макушке. Белый кончик был сломан.

  - Приветствую! - Кулл показал желтые зубы и отвесил поклон темной камере. - Как здоровье? Слава Мироносу! Здрасьте... У нас новенький? - крикнул он напарнику. И продолжил: - Здравствуйте. Добрый день.

  За столом в конце коридора сидел солдат в сверкающем стальном панцире. Он кивнул и, не отрываясь от изучения дежурного журнала, крикнул:

  - Ага. В пятой.

  - За что его?.. Мое почтение. Добра дня.

  - Да, он зарезал жену, кхек, и напал на печь, - усмехнулся Буй и отодвинул журнал в сторону.

  Это был верзила с лицом похожим на поднявшееся тесто, пышной бородой и вьющимися сальными волосами. Он вскочил, натянул шлем - круглый лысый горшок, лишенный каких-либо украшений - и молниеносно откинул забрало.

  - Ооо!.. - Кулл поднырнул под головной убор и отмахнул забрало, словно прядь волос. Рыжий хвост на макушке заходил в такт размашистых шагов, а белый кончик нервно запрыгал, как паяц на ярмарке.

  Тюремный надзиратель - работа не пыльная: сиди себе на стуле, да в карты играй. Условия сносные, если не считать вшей, сырости, вони и некоторых ограничений. Спать на посту строго запрещалось, но напарники часто делали небольшие отступления от этого правила. Так что, служба шла вполне себе сносно.

  Когда будущим охранникам исполнилось по шестнадцать лет, они, как и все выпускники церковных школ, сдавали экзамены. От них зависело будущее каждого ученика. Для молодых Буя и Кулла церковные смотрители единогласно выбрали службу в армии, что и было отмечено на их левом предплечье татуировкой в виде щита и меча.

  Солдат - в их случае не так плохо как, к примеру, работник в поле. Служба в войсках Мироноса хоть и опасна, зато неплохо оплачивается, и доступны все привилегии военного: власть меча, кабаки и девки.

  Больше всего оба боялись попасть в пограничные отряды, уехать на дальнюю заставу и просидеть там до самой смерти, защищая Божьи Земли от набегов "диких". В том, что "костлявая" найдет их там, они не сомневались: мало кто возвращался с накопленным жалованием после окончания двадцатилетней службы. Но эти счастливчики могли позволить себе прожить остаток беспокойных дней, не заботясь о куске хлеба. Впрочем, большинство из них селилось в трактирах, где быстро спускали все богатство, а дальше кто в могилу, кто в разбойники и потом в могилу. Раньше них приходили только нищие калеки. Они устраивались у городской стены, на рынке или при церкви и выпрашивали милостыню.

  После начальной подготовки, военные учителя вывели Бую и Куллу точное предназначение - охранник. На предплечье добавилась алебарда. Далее судьба окончательно свела их вместе и усадила на отполированные скамейки в городской тюрьме.

  Кулл поднял руки в клепаных перчатках и уверенно двинулся вперед. Буй стал в стойку. Светловолосый сделал ложный выпад влево, и ударил справа. Пальцы едва коснулись забрала противника, и оно опустилось. Буй зажмурился и замахал руками, словно отбиваясь от осы.

  - Хоп! - выкрикнул нападавший.

  Они рассмеялись одновременно: Кулл звонким задорным смехом, а Буй, гудя, как шершень в ведре. Оба быстро освободили головы от неудобных шлемов.

  Тюрьма представляла собой длинный узкий коридор. Он упирался в стол охраны и поворачивал под прямым углом так, что надзирателям всегда были видны обе ветки. По сторонам проходов теснились камеры-ячейки, отгороженные друг от друга каменными стенами. В углу, кроме стола и двух деревянных стульев, стоял старый шкаф, а в стене мерно потрескивал камин. Было душно, сыро и ужасно воняло дерьмом и немытыми телами.

  Кулл пробарабанил по столу костяшками пальцев.

  - Ну, рассказывай, кто там в пятой?

  Буй тотчас оживился. Откинулся на спинку стула и обнажил желтые лошадиные зубы.

  - Этот идиот, кхек, накачался в кабаке и пошел домой, а там его жена, упокой, Господи, ее душу, ковыряется в печи и стонет как шлюха. Он подумал, что она изменяет ему с великаном!.. - Буй залился смехом. - Этот герой убил бедную женщину и накинулся на любовника - на печь!.. - чуть выговорил охранник и зашелся в приступе хохота.

  Кулл залился звонким смехом. Из пятой камеры донесся отчаянный вой.

  - Не скули там! - крикнул Буй.

  - Как ты думаешь, куда его? - шепотом спросил Кулл, впервые убрав улыбку с лица.

  Буй тоже понизил голос:

  - Кхек. Известно куда - в яму, куда же еще за убийство. Не на каменоломню же.

  - Дааа, - протянул светловолосый.

  Он резко наклонился в сторону. В руке блеснуло лезвие. Скрежетнул металл о камень.