Высокорослый ладный «котик» уже избавился от надоедливой мамаши, помахивал веером из пригласительных билетов, радушно улыбался прохожим.
Только что напряженное, чуть нахмуренное лицо Лидии облегченно расправилось.
Матвей не мог ей не понравиться — ее типаж! Широкоплечий и приветливый брюнет с осанкой и манерами!
Как будто растягивая удовольствие, поглядывая на с у д ь б у приятной наружности, Лидочка вдруг свернула в сторону, улыбнулась странностям фортуны… Подошла к аппарату, где торговали мягким мороженым. Купила стаканчик с шоколадной розочкой…
К тому же аппарату побежал мальчишка. Протягивая деньги продавцу, ударил макушкой по локтю замешкавшейся, залюбовавшейся Котом студентки…
Вафельный, наполненный мороженым конус чутко врезался в нос Лидии Корнеевой!
Мягкий коричневый комок скатился с лица, частично провалился в декольте, измазав грудь, частично прокатился по майке и белоснежным джинсам!
Потерянная, готовая разрыдаться Лидочка стояла на выходе из сквера и потрясенно крутила испачканными мороженым руками. Майка, джинсы и лицо заляпали густые коричневый капли…
Нашкодивший мальчишка убежал. Продавец сердечно предлагал неловкой покупательнице полотенце не первой свежести…
Кое-как отчистившись, Лида все же разрыдалась. Идти в таком виде на встречу с СУДЬБОЙ и думать нечего! Скромная приличная студентка Лидия Корнеева выбежала практически на середину автострады, поймала частного извозчика.
Уехала.
Буквально в метре от места, где остановился столичный бомбила тихонько выла Жуля-Зульфия.
Фархад, презрев строжайшие запреты хроно-департамента, полностью подавил носителя, взял под контроль речевые, слуховые и двигательные центры Матвея Духова, и подошел к сестре:
— Езжай на адрес, — приказал негромко и сочувственно. — «Пожарники» постараются по камерам довести мальчишку до места. Вероятно, он и есть — дефект. О нем узнаю все. Кто он, откуда, кто его родители. Если деньги на мороженое пацану дала соседская старушка, проверят и ее!
По лицу Матвея Духова гуляли волны — Фархад разнервничался. Жуля-Зульфия затравленно озиралась, понимая, что глупейший поступок ее начальника и брата-заступника сейчас снимают камеры наружного наблюдения, его проступок занесут в рапорт и позже на Фархада обязательно наложат штрафные санкции!
— Иди, Фархад, иди! — взмолилась Зульфия. — Работай!
«Кот в сапогах» попятился. Поднял руку в прощальном жесте. И отправился развлекать шумную толпу детишек.
3 июля 14 часов 42 минуты МоскваЗульфия почти не помнила, как добралась до дома Светы Жуковой. Дорога сложилась в кошмарные, обрывочные слайды, в памяти агентессы хроно-департамента остались лишь безостановочные приказы разбалансированного рассудка:
«Тихо, тихо, Зульфия, не торопись! Погибнешь вместе с носителем и это — навсегда! бесповоротно! Береги доставшееся тело!»
Кошмар, растянутый на километры закончился лишь во дворе.
Жуля-Зульфия кое-как затолкала скутер в колясочную. Получила привычную порцию презрения от кумушек на лавочке возле подъезда:
— Светка! Опять свой драндулет в дом завозишь! Колясочная не для мотоциклов предусмотрена!
Но отвечать не стала. Сил не достало огрызнуться по установившейся традиции.
Поднимаясь на лифте до четвертого этажа, Фия размышляла — кого увидит на площадке у квартиры? за ней уже п р и ш л и? или ситуацию считают разрешимой малыми силами?
По строгим порядкам хроно-департамента носитель, накрепко задействованный в операции, подлежал уничтожению. Физическое устранение использовали крайне, крайне редко, чаще человеку стирали память, убирая воспоминания о произошедших не по его воле событиях. И потому для долгосрочных операций подбирали носителей, чей жизненный цикл и без того закончен. Особо не наглели, без нужды не злодействовали.
Потенциальная покойница Света Жукова прервет свой цикл завтра днем в два часа. Предполагалось, что Зульфие придется дождаться этого момента. Ее намеревались выдернуть из прошлого буквально в момент аварии (точное до доли секунды время вычислили на пошаговой реконструкции по камерам наблюдения ГИБДД), Зульфия о б я з а н а д о в е с т и носителя до точки прерывания, поскольку тот на несколько суток был насильственно изъят из нормальной жизни. Света Жукова на пару дней выпала из привычной круговерти, пропала для друзей и близких…
После того, как и вторая операция по ликвидации хроно-прорыва влетела псу под хвост, о «мирном» возвращении из под колес рефрижератора придется позабыть.
Не известно, сколько реального, нынешнего времени займет слежка за мальчишкой, но как только о нем поступят первые точные сведения, начнется обратная пошаговая отмотка. В будущем и настоящем могут пролететь недели — вперед-назад, чиновник хроно-департамента (в чужом теле) притопает к квартире Светы Жуковой, едва появится необходимость.
…Необходимость притопала в лице сантехника Сидорова. В процессе разработки операции «пожарники» брали на заметку всех вероятных носителей-потенциалов в ближайшем радиусе. Отменно подготовленные в спец-интернатах агенты запоминали каждое лицо. При встречах — если рядом не было посторонних, — пользовались секундными мимическими сигналами, подсказывая: свой вошел в контакт.
Фия знала, что Валерий Анатольевич Сидоров погибнет послезавтра от удара током. Фархад предполагал задействовать потенциального покойника при случае возникновения нештатной ситуации, поскольку Валерий Анатольевич проживал неподалеку, что называется, под боком обретался — на подхвате. Но привлекать к операции этого носителя агентам не потребовалось.
…Едва выйдя из кабинки лифта, Зульфия попала под колючий взгляд сантехника. Ноздреватый нос умеренно выпивающего Валерия Анатольевича на мгновение хищно выгнул ноздри, в груди младшего агента хроно-департамента Зульфии Амировой помертвело сердце: перед квартирой стоял шеф-директор активного подразделения циклонов — герр Штраус. Рихард Штраус собственной персоной.
Валерий-Рихард дождался пока Жуля-Зульфия, плохо владея онемевшими пальцами, опорет замки, раскроет перед ним дверь…
Заговорил уже в квартире, используя интерлингву — международный язык далекого будущего:
— Рассказывай, — приказал, заходя в гостиную, где на столе все еще стоял хрустальный шар, и усаживаясь на диван.
Зульфия, судорожно стискивая пальцы в кулаки, вытянулась перед шеф-директором. Если бы не рассказы брата, она ни за что не опознала бы мимический сигнал начальника — Зульфия ни разу не встречала Штрауса, работающего в головном тибетском центре! Герр Рихард отвечал за работу в с е х активных подразделений всемирного хроно-департамента, то что он сейчас л и ч н о прибыл в Москву — событие из ряда вон! Перенервничавшая Зульфия, пожалуй бы, упала в обморок, прибудь к ней шеф-директор Восточно-Европейского сектора, появление же САМОГО Штрауса, подстегнуло так, что почти вогнало в ступор! Но, благо, не позволило упасть.
В Москве происходили события мирового масштаба. Только так Зульфия смогла объяснить возникновение перед квартирой Штрауса.
— Тридцать шесть дней назад я получила приказ на ликвидацию хроно-прорыва Духов-Корнеева…
— Я знаю, — отмахнулся шеф-директор. — Меня интересует, почему вы пошагово не отработали предысторию прорыва.
— Мы отработали…, - удивленно промямлила Амирова.
И это было правдой. Едва от архивариусов пришел сигнал о появлении прорыва, ситуацию отмотали назад, нашли точку излома нормального процесса, исследовали причины его возникновения.
По нормальному течению истории Матвей Духов и Лидия Корнеева познакомились бы еще в школе. Лидочка должна была вместе с мамой и бабушкой переехать в другой район, придти в новую школу и там встретить одноклассника Матвея. Сразу после достижения восемнадцатилетнего возраста Матвей и Лида подали бы заявление в ЗАГС, поженились, нарожали «хроно-бревен».
Но Лидочка не переехала. Ее мама Ирина Максимовна внезапно обзавелась недостающей суммой денег и, вместо того, чтобы продать крошечную квартирку в хорошем район и переехать в новостройку на окраине, выкупила у соседки Тани Никодимовой однокомнатную квартиру, объединила два жилища в приличные хоромы.