…образ Джона Кирни с раздавленной головой вспыхнул под зажмуренными веками. Но на сей раз я не стала гнать его прочь.
У него очень красивые руки. Аккуратные.
Ногти округлые, розоватые; пальцы не слишком длинные, но ровные — ни выступающих суставов, ни заусенцев. На сгибе между большим и указательным — родинка. Запястья массивные, крепкие, с чётко обозначенной косточкой. Её наполовину прикрывает край чёрного узкого рукава.
Я сейчас ростом с воробья, не больше. Но так даже лучше: удобней прятаться. Присев за ретортой, я вижу фрагмент столешницы из полированного дерева; каменную ступку; ряд склянок, загадочно поблёскивающих в тусклом свете масляной лампы; причудливые металлические инструменты на подставке; колбу над керосиновой горелкой…
Остальное утопает во мраке.
Красивые руки сперва покоятся на столе. Они похожи на сделанную из воска модель — бледные, неподвижные. Мне даже чудится, что я вижу гладкий срез там, где начинается манжета…
А затем они оживают. И плавные уверенные движения завораживают, как течение спокойной реки.
Руки перетирают в ступке порошки.
Выпаривают жидкость в колбе.
Листают книгу…
Когда они исчезают, я вспархиваю и заглядываю в гранитную ступку — и едва сдерживаю подкатившую к горлу тошноту.
Там, на дне, отнюдь не порошки, но крохотные человечки, наполовину перетёртые в кашу. Один мне незнаком; другой, измазанный чёрным, похож на Джона Кирни. Двое других ещё живы, они барахтаются и тонко пищат, запрокинув головы. Но прежде, чем я успеваю прийти на помощь, что-то хватает меня за воротник — и сбрасывает вниз, в кровавое месиво.
Руки.
Те самые красивые руки.
— Гинни, проснись.
Я успела узнать этот голос; обрадоваться; затем вспомнить — и почувствовать, как в груди колет.
— Бабушка!
Меня словно подбросило на кровати. Сквозь вертикальную щель между закрытыми ставнями просачивался бледный свет. В комнате слабо пахло застарелой пылью и вишнёвым дымом.
Если тень леди Милдред и побывала здесь, то она уже успела исчезнуть.
Я всё ещё ощущала призрачное касание — ко лбу, к плечам, точно объятье и поцелуй. Ужас от фантасмагорического сна немного сгладился, но вместе с ним из памяти стёрлись и лица человечков из ступки. Джона Кирни узнать было легко. Второй мертвец, вероятно — Рон Янгер, погибший первым… но кто двое остальных? Будущие жертвы — или ещё не найденные?
— Леди Виржиния? — хрипло спросонья позвала Паола, неуверенно приподнимаясь на локте.
— Доброе утро. Я вас разбудила? — с напускной безмятежностью откликнулась я. — Прошу прощения.
— Утро? — так же растерянно откликнулась гувернантка, щурясь на тусклый свет. Взъерошенная, с блестящими от сонливости глазами, она походила на диковатую птицу. Я, наверное, выглядела не лучше. — Скорее, ближе к полудню, если судить по солнцу. Впрочем, нет ничего удивительного в том, чтобы встать поздно после долгой и трудной дороги. Уже молчу о том неприятном зрелище, которое…
Видение ступки с перетёртыми человечками всплыло перед внутренним взором, и меня передёрнуло.
— Не будем пока об этом.
Похоже, идея вызвать сон об убийце оказалась не слишком удачной.
Во время завтрака ничто, к счастью, не напоминало о трагедии. Эллис и Лайзо провели ночь в коттедже, однако нынче же вечером собирались отселиться в другой дом, как и обещали. Я же не стала рисковать и повторять вчерашний неудачный опыт, а потому приказала накрыть отдельный стол для Джула, Аклтнов и Лайзо. Детектив же на правах почётного гостя присоединился к «господской» трапезе. Он долгое время бросал на меня многозначительные взгляды, игнорируя недовольство Клэра, а когда подали кофе с печеньем, заявил:
— Нам всем срочно необходима прогулка по окрестностям! Я просто изнемогаю от желания узнать, как же выглядят ваши владения, леди Виржиния.
Я обернулась к Паоле — в поисках поддержки.
— Прогулка? — задумчиво кивнула гувернантка, улыбнувшись краешками губ. — Да, пройтись детям было бы очень полезно. Сэр Клэр Черри, могу ли я рассчитывать на ваше одобрение в этом вопросе? Понимаю, что после вчерашнего происшествия… — и она умолкла, опустив взгляд. — Но здоровье детей — прежде всего.
— Это заговор какой-то, — едва слышно выдохнул Клэр и добавил погромче, недовольно морщась: — Разумеется, я не собираюсь запирать Кеннета и Чарльза в доме. И посмотреть на родовое гнездо Валтеров, безусловно, стоит. Но Джул отправится с вами.
— Вы не верите в мои способности защитить двух женщин и троих мальчишек? — смешно задрал брови Эллис.
— Я верю в ваши безусловные и исключительные способности притягивать неприятности, — сладко откликнулся Клэр. — К слову, рассчитываю на вашу компанию при посещении констебля после обеда, — мстительно добавил он.
Эллис расцвёл:
— Прекрасно! То, что надо! Вы знаете, как делать приятные сюрпризы.
Зубы у Клэра отчётливо скрипнули.
Так или иначе, но прогулка состоялась. Погода благоприятствовала: после вчерашней метели, события необычайного и редкого, ветер стих. Тучи по-прежнему укрывали небо плотной пеленой, однако из-за обилия снега резало глаза, как в самый яркий солнечный день. Развалины старинного замка Валтеров зловеще чернели под сугробами и издали выглядели ещё внушительнее и больше, чем были на самом деле.
Я шла на полшага впереди остальных, вместе с Эллисом. Затем следовала Паола, ведущая за руки мальчиков Андервуд-Черри, и на редкость молчаливый Лиам. Замыкал шествие Джул. Не уверена, что он слушал рассказ, однако ощущение взгляда в спину не оставляло меня всю дорогу.
— Первое оборонительное сооружение было воздвигнуто на этом холме около семисот лет назад. Самый обычный «мотт-и-бейли», то есть двор, окружённый стеной, и деревянная крепость на холме. — Я старалась, чтобы у меня получалась занимательная история, а не выдержка из хроники, но, судя зевающему Лиаму, выходило не слишком хорошо. — Единственное отличие заключалось в том, что стена получилась уж слишком большой, а холм был естественный, не насыпной. Когда миновали времена бесконечных войн, по приказу короля внешние стены были разобраны, а ров засыпан. Примерно тогда же мой дальний предок, носивший в то время фамилию Лэндер, перестроил крепость, используя уже не дерево, а камень… Что такое, Лиам? Ты хочешь что-то сказать? — не выдержала я, когда Лиам в очередной раз открыл и закрыл рот.
Мальчик встрепенулся.
— Простите, леди Гинни… Я, это… Тут вон смешной дяденька, ну, мистер Аклтон, вчера такую глупость сказал, а она из головы не идёт, потому что Лайзо не засмеялся, как всегда, а протянул этак: «Может быть, легко верю», а он в таких делах…
— Краткость украшает джентльмена, — ровно заметила Паола, и Лиам залился краской. А затем выпалил вдруг, глядя прямо на меня:
— Мистер Аклтон сказал, что тысячу лет назад тут был алтарь у этих, ну, дубопоклонников. Прямо на месте замка. Это правда?
Я не выдержала и рассмеялась, чувствуя облегчение. Слава Небесам — не очередная зловещая тайна, а всего лишь старые россказни.
— Это местная легенда, Лиам. Всякий раз молодое поколение добавляет к ней занимательные подробности, но суть не слишком меняется. Да, поговаривают, что Вильгельм Лэндер построил первые укрепления во владениях дубопоклонников. Однако с тех пор земли вокруг неоднократно распахивались, а в холме каждые следующие хозяева замка рыли новые подземные ходы, подвалы и убежища, но ничего похожего на алтарь так и не нашли. Приятно, конечно, чувствовать причастность к столь древней истории, однако поверит в неё только не самый умный человек.
— Но Лайзо сказал…
— Мистер Маноле сказал просто «может быть», — мягко перебила я мальчика. — Вероятно, он не хотел обидеть хозяина дома, а потому согласился… Или ты упорствуешь, потому что боишься подниматься на холм? — сдвинула я брови в притворном замешательстве.