– Золото открылось нам, Михайло Васильевич. В этом ты прав! Только не прав по поводу его судьбы. А судьба золоту светит одна – владеть металлом будем мы. Двое – ты и я!
– Конь – наследие государства! – не согласился Светоч. – Умолчав о нем, мы совершим уголовное преступление…
– Ха-а-а! – прямо в лицо ему рассмеялся Гейзер. – Вот скажи-ка мне, что такое государство? Давай-давай!
– Ну-у, – озадаченно протянул очкарик. – Государство – это политическая организация общества во главе с правительством и его органами, с помощью которых…
– Государство – это кодла жадных чуваков, грабящих тебя и меня! – перебил Гейзер. – Так было, есть и будет. Если мы сообщим о животном, его потащат в столицу, где оно просто исчезнет. Бесследно, типа как другая конина из могилы Мамая. На голову чиновники срубят себе виллы, ноги станут яхтами, туловище… тупо банковским счетом!
– Вполне возможно, золотого коня поставят все же в музей, – задумчиво изрек Светоч. – И тогда… нам с тобой дадут прибавку к стипендии!
– Или не дадут! – усмехнулся Гейзер. – Ученые будут конину изучать, публика глазеть. И те, и те будут стараться умыкнуть по кусочку.
– А на скрижалях истории будет отбито, что реликт отрыл профессор Шер, – с печалью сказал Светоч. – Про нас никто и не узнает… – Михайло решительно повел узкими плечами: – Командуй, Георгий!
Гейзер удовлетворенно кивнул и побрел к одежде, чуть прихрамывая. На ходу подытожил:
– Надо придумать план по незаметной доставке лошади в цивилизацию.
– Это конь, Георгий! – крикнул Светоч в спину френду. – Профессор сказал, что Батый отлил коня!
– А есть разница?.. – озадачился Джордж, остановившись.
– Вообще-то да! – ехидно заметил очкарик.
Гейзер вернулся к косогору, вплотную подошел к Светочу. С непривычно серьезным выражением лица он сказал чуть с запинкой, подбирая слова:
– Такой момент, Михайло Васильевич… Монголы отлили конягу. И я не думаю, что они отлили коняге половые признаки. Пусть каждый называет конягу, как желает. Если тебе нравится слово «конь», то называй «конь». Мне… мне фиолетово, как называть кусок аурума, зарытый на берегу реки! И я его назвал лошадью только потому, что надо было его как-то назвать! Первое название, которое дернуло сейчас мой язык, было слово «лошадь»! Надеюсь, данную тему мы прояснили раз и навсегда?
Михайло посмотрел на лучшего френда сквозь круглые очки, не мигая, и произнес с невозмутимой иронией:
– Хорошо. Только вот… стоит ли говорить столько слов по поводу пустяка?..
– Для тебя полторы тонны золота – пустяки?.. Правда?.. – Улыбка Гейзера мало походила на улыбку. – А вот для меня полторы тонны золота – не пустяки!.. Представляешь?!
Джордж хлопнул френда по плечу, поднял с песка одежду и стал одеваться. Михайло строго смотрел вслед, от иронии на лице не осталось и следа.
2. Как взять кладЛагерь представлял собой прямоугольную площадку площадью около двухсот метров. Вдоль одной стороны прямоугольника стояло десять палаток, такого среднего размера. Напротив палаток отвели место для лопат-ломов-топоров.
Палатка профессора, похожая высотой и формой на небольшой шатер, возвышалась особняком. Она стояла так, что из нее отлично просматривался весь лагерь.
Напротив профессорской палатки темнело костровище, посреди которого тлел костер, который денно и нощно поддерживали дежурные по кухне. Дежурных археологи назначали сами, по принципу очередности. Здесь же лежала посуда – общественная, в которой варили еду, и кружки-миски для личного пользования. Чуть поодаль стоял грубо сбитый из досок трехметровый обеденный стол, врытый в землю.
После сытного ужина археологи затеяли подкидного дурака. Дежурные Люся и Лада мыли ведро из-под чая и участия в игре не принимали. К слову, отличницы не одобряли карточных игр, даже самых безобидных. Джордж и Михайло отошли в сторонку и, делая вид, что интеллигентно кушают ириски, обменялись репликами. Для конспирации они действительно съели по конфетке, и Гейзер попросил Светоча немного подождать. Джордж только…
– Я только удовлетворю позывы своей задницы, а потом сядем и основательно пораскинем мозгами, как дальше быть с золотом. Хорошо?
– Попы, – странно отреагировал Михайло.
– Ч-что?
– Ну-у… нужно говорить – «попа» или «анальный проход», – пояснил ботаник. – То слово, которым ты обозначил часть своего тела, грубое, точнее, не совсем этичное.
Гейзер озадаченно нахмурился.
– Хмм… Не ведаю, что у тебя, Михайло Васильевич, находится под спиной, но у меня там задница! И тебе нужно запомнить – как задницу ни обзови, она все равно останется задницей и ничем иным!..
Джордж отошел в кусты, обронив напоследок:
– Буду через десять минут!
Михайло повернулся почувствовав на себе пристальный женский взгляд. Его рассматривала Олесия Магнитсон. Девушка стояла в другом конце лагеря, дабы не привлекать к себе внимания археологов, и манила Светоча нежным пальчиком.
– Пойдем к тебе в палатку, – почти телепатически услышал Михайло ее ласковый голос.
* * *Гейзер положил лопух на желтую кучку, встал, натянул штаны, почесал зад и пошел по тропке к лагерю.
На порядком истоптанной траве проступали буквы: «Г. Д.!». Восклицательный знак осталось выложить наполовину.
Джордж вернулся в лагерь и увидел здесь ту же самую картину. Время на природе течет неспешно, и мало что меняется. Это в городе, идя в магазин, ты видишь целую машину, а идя из магазина – машину разбитую. Чем меньше рядом цивилизации – тем меньше рядом перемен!
Дежурные Люся и Лада все мыли посуду, только уже ведро из-под каши. Археологи за столом все играли в карты. Только Светоча не наблюдалось.
– Михайло Васильевич! Ты куда ушел?! Отзовись! – крикнул Гейзер во весь голос.
– Тише, Джордж, – пожурил Гриша Масленкин. – Михайло Васильич уединился в палатке с Олесией.
– Наконец-то решился потерять невинность! – поддержал Тимофей Рыжиков.
– Ага! – ехидным смехом прыснула Томочка Любимая.
Длинный Вася переводил рыбий взор туда-сюда.
– Вы что, не рады за Светоча? – неожиданно сказала Настя Тихонова.
Она демонстративно встала и отошла, бросив свои карты.
Гейзер как само собой разумеющееся воспринял все реакции археологов, но реакция Насти его удивила. И заинтересовала, вот и удобный повод с нею поболтать. Просто поболтать. Эх, если б не срочное дело, связанное с золотом!.. Сейчас нужен Светоч, а Настя подождет.
* * *Михайло Васильевич Светоч впервые в жизни сосредоточенно совершал телодвижения, необходимые для продолжения рода человеческого. Очки с круглыми стеклами лежали на женских трусиках – невдалеке. Под Светочем сладко стонала Олесия Магнитсон. Топик девушки был задран к подбородку, груди свободно подпрыгивали при каждом толчке.
Рядом раздался деликатный кашель.
Светоч немедленно прекратил фрикции. Олесия страстно схватила его за бока:
– Давай-давай, Миша! Ну ты чего?!.
Светоч, близоруко щурясь, смотрел вбок. Олесия тоже посмотрела вбок. В полуметре от любовной парочки сидел Гейзер. Он сказал просто, подчеркнуто обращаясь к Светочу:
– Я уже целых пять минут сижу. Жду, когда ты закончишь.
– Ты, Гейзер, совсем спятил! – визгливо крикнула Олесия. – Слезай, чего разлегся! – пихнула очкарика.
Тот неловко сполз с девушки, подхватил очки. Дужки запутались в кружевах трусиков.
Олесия натянула топик, оправила юбку, метнулась к выходу, прошипев:
– Скотина ты, Джордж!
Светоч разъединил дужки и кружева, надел очки, натянул спущенные трико и кротко сказал:
– Ты испортил наши с Олесией отношения. Надеюсь, ты это понимаешь и тебе стыдно. Просвещаю, я хочу на ней жениться!
– Да ладно? – усмехнулся Гейзер. – На Леське? И когда же ты принял такое решение? За те полчаса, что мы не виделись?
– Еще год назад, – с превосходством ответил Светоч. – Олесия мне давно нравилась, просто не знал, как к ней подступиться.