– Твой отец учился в Вэннье, – произнесла она задумчиво, захваченная воспоминаниями.
– Вы хотите сказать, что сожалеете о моих магических способностях? – кажется, мальчик обиделся. – Я стыжусь, что не оправдал Ваших надежд и не смогу всегда охранять Вас, как подобает примерному сыну и как сможет это мой старший брат.
– Мы очень гордимся Вашими магическими способностями, – она опять засмеялась его преувеличенной обиде и пригладила тёмные волосы сына. – Вэннье – хорошее место для простых дворян, но твой путь – путь мага. И мы очень тобой гордимся.
– Но отец не простой дворянин, – тщательно пытаясь скрыть удовольствие от слов матери, зардевшийся подросток потупился. – Отец – глава рода Мурасе-Ито. Нам не должно забывать о древности нашего рода.
– Родной мой, иногда меня беспокоит твоё стремление забивать голову древностью рода и кровными узами. История с геральдикой – хорошие науки, но «старый» не всегда значит «лучший». Люди – не вино, – в продолговатых чёрных глазах плясала усмешка.
Мальчик склонил голову, но убеждённым не выглядел. Однако женщина не стала развивать тему.
– Скажи мне, нравятся ли тебе твои сокурсники? Много ли у тебя друзей?
– А, все они приятели, не более того, – отмахнулся сын. – Среди них мало поистине достойных, хотя многие происходят из знатных родов. Но встречаются даже, поверите ли, вовсе плебеи... – увидев выразительно изогнутую материнскую бровь, подросток оборвал фразу. – Простите, – сказал он сокрушённо. – Я знаю, Вы не любите подобные разговоры.
– О да, – со вздохом произнесла женщина, – и я была бы так рада, если бы твой отец тоже помнил об этом.
– Но отец очень прислушивается к Вашему мнению.
– Иначе я бы не связала с ним свою жизнь, – мягко улыбнувшись, женщина встала. Двигаясь неторопливо, плавно, отошла к высокому, в два человеческих роста, окну с переплетённой мозаикой тонких решёток, каждая ячейка своего оттенка, разница меж которыми едва заметна глазу.
Длинные блестящие чёрные кудри матери спадали на спину, убранные просто – только серебряным венком искусно выделанных веточек. Мать не любила драгоценности, и сейчас на ней красовался минимум подобающих статусу украшений: к венку на чёрных волосах серебряные длинные серьги, на красивой шее два ожерелья, и свадебные браслеты на левом запястье.
– Нижайше прошу простить, – одна из створок двери в залу отворилась, вошёл замковый лакей, поклонился. – Её юная сиятельство умоляют юного господина о возможности перемолвиться парою слов.
– Ацуатари? – вопросительно повернулась мать. – Ллия, твоя кузина?
Подросток переадресовал вопрос слуге, переводя на него взгляд.
– Поистине так, – снова поклонился лакей. – Её юная сиятельство изволили прислать вызов.
– Кристалл, да? – Ацуатари поднялся, направился к выходу.
Лакей услужливо нагнулся, придерживая дверь, подождал, когда подросток выйдет.
– Поистине так, – донеслось в спину привычное.
Ллия. Эллиния Ито-Хиносе, кузина уже неизвестно в каком колене родства, а также наречённая с самых ранних лет. Вместе росли, вместе ходили пешком под стол и учили буквы. Порой, бывало, вместе сбегали от опекунов и учителей, водили за нос слуг, прятались в лесах и с визгом летели в ручьи, поскальзываясь на крутых берегах.
Года два назад, когда Ацу поступил в Королевскую школу, Ллия вместе с родителями уехала на Водный, получать образование там. Отец твердил, что это глупости, что незачем девчонке какое-то особое образование, да и на Огненном материке полно хороших учителей, – но Ито-Хиносе всё равно уехали.
Ацу вошёл в комнату связи, закрыл дверь. Строго говоря, изначально тут располагался кабинет отца: огромный письменный стол из коричневого полированного дерева, кресло с высокой спинкой, заполненные книгами шкафы. Два больших окна сейчас были тщательно занавешены: для создания необходимого при сеансе связи полумрака.
Кристалл сиял мутновато-молочным светом, сигнализируя о вызове.
Ацу упал в кресло, попутно посылая необходимый для контакта импульс – привилегия магов, способных управлять схемами напрямую. Кристалл разгорелся, создавая изображение: хорошенькая кудрявая девочка в пышном платье, с кокетливо-задумчивым ожиданием на лице.
– Ах, Ацуатари! – воскликнула девочка, замечая оживление кристалла. – Как давно мы не виделись!
Ацу сухо кивнул. На летних каникулах Ллия присылала вызов чуть ли не каждую неделю, пользуясь шансом пообщаться с кузеном, прежде чем тот снова пропадёт в недоступной для светской болтовни Королевской школе. Прошлый разговор состоялся как раз дней пять тому назад.
– Как Ваши дела, что нового? – когда это у неё, интересно, появилась эта манера обращаться на «Вы», ведь они тыкали друг другу с детства. Может, считает, что это очень по-взрослому?
– Всё по-старому, – нехотя ответил подросток. – Завтра уезжаю в Хиэй.
– Вот как, – девочка перед другим кристаллом надула губки. – И мы снова не сможем поговорить вплоть до Ваших следующих каникул, не так ли?
– Как ни жаль, – неискренне сказал Ацу.
– Вы знаете, – Ллия вдруг оживилась, – недавно мне сделали комплимент, и я была так польщена!
– Неужели? – поддакнул подросток без малейшей искры интереса.
– О да! – Ллия хитро улыбнулась. – Сказали, что у меня талант к арифметике! – она расхохоталась. – И всё! Вы ведь не подумали, что я могу увлечься кем-то другим, ведь правда же?
– Нет-нет, что Вы... – как ей ещё не надоели эти бессмысленные разговоры.
– Я уже давно зову Вас сюда, на Водный, – девочка переменила тему, – может, Вы наконец уже назначите определённую дату? Это было бы так замечательно!
– К сожалению, порядки в Королевской школе весьма строги, – Ацу начал привычные оправдания, – ученикам не позволено путешествовать без сопровождения взрослых, тем более так далеко. А мой отец, увы, постоянно занят.
– Может, её сиятельство соблаговолила бы? – Ллия приблизила к кристаллу лицо, состроила умоляющую рожицу.
– Мне очень жаль, но я боюсь, положение не позволит ей оставить отца, – поспешил возразить Ацуатари, пока Ллия не потребовала позвать мать.
– Вот как, – кузина снова капризно надула губы. – Но я хочу с Вами увидеться! Последний раз мы пожимали друг другу руки в прошлом году!
– Да, я разделяю Ваши чувства, – вынужденно поддакнул Ацу. – Но увы, скорее всего, придётся подождать до будущего лета. Я уже перейду в последний младший класс, и кое-какие послабления непременно появятся, – подросток осёкся, сообразив, что невольно говорит правду, и это, без сомнений, сполна отзовётся на нём через год.
– Ах, ну тогда придётся ждать лета, – Ллия разочарованно выдохнула и сжала руки.
– Простите, – сказал Ацу, стараясь реалистично, не слишком воровато оглянуться. – Кажется, меня зовут. Видимо, я понадобился отцу.
– Ну вот! – локоны её метнулись волной, когда она картинно качнула головой, выказывая негодование. – Ах, право же, иногда мне кажется, что родителей ничуть не интересует наше мнение! Они обращаются с нами хуже, чем со слугами!
– Простите, – повторил подросток, вскакивая с кресла. – До следующей связи. Передайте моё нижайшее почтение Вашим достойнейшим отцу и матери. Скажите, что я скучаю по дядюшке с тётушкой.
– А по мне? – кокетливо спросила девочка, устремляя на кузена хитрый взгляд.
– Да, разумеется, и по Вам тоже, – привычно солгал Ацу, сгибаясь в прощальном поклоне. Огонь бы побрал эти треклятые обычаи говорить истасканные вежливости на прощание.
Не дожидаясь, когда Ллия ввернёт ещё что-нибудь, подросток потушил кристалл. Выпрямился, с опаской посмотрел на письменный стол – не остались ли следы мысленной связи. Вздохнул облегчённо.
Как всё-таки хорошо, что завтра его здесь не будет, и кузина не сможет больше надоедать бессмысленными беседами.
Ацуатари отнюдь не ненавидел Ллию, вовсе нет. Дело было только в её любви к этим долгим разговорам ни о чём – подобное он никогда не понимал.