В село меня пустили без проблем, сразу разбудив всех радостной вестью – знахарка явилась. Многие повыскакивали на улицу, стараясь раньше других заказать зелья, отвары и мази от своих хворей.
— Эй-эй, не все сразу, я тоже всех вас рада видеть. Бабушка Любава, как ваша спина? Тетушка Карима, а как ваш младшенький? О, дядя Михей, у вас новые ожоги? Что? Обоз с юга прибыл вчера? А когда отъезжает? Завтра. Тогда я завтра вас покидаю. Еду учиться в Университет. Что? Почему так рано? Племянник тетки Велиссы вчера заявился, помощь ему нужна знахарки. Прихворнула мамка его, да и сам весь изранился, пока добрался до нас. Заказы я вам к вечеру принесу...
Беседовали мы прямо на улице, так как в этом селе жили самые добрые люди в мире. Они приняли нас с Велиссой с распростертыми объятиями, а после ее смерти заботились обо мне так, чтоб будь их воля – я бы уже была замужем за первым парнем на селе, Жданом, а по форме напоминала шарик. И не только из-за беременности! Проще говоря, каждый вызвался помочь, кто дорожный котелок даст, кто припасами в дорогу поможет, все женщины уверяли, что я просто обязана принять различные скатерти, занавески, платья, сарафаны, постельное белье и прочее, что пригодится в качестве приданого Ну и Бореслав Горемыкович обещался продать мне двух справных лошадок по дружественной цене. Поэтому я быстренько записала удвоившийся список пожеланий и направилась к постоялому двору, чтобы переговорить с главой обоза насчет "болезного племянника покойной тетушки Велиссы". На первое время ему понадобится место в одной из телег, а это стоит дорого, да и не всякий согласиться. Но по предварительным сплетням в обозе нет даже лекарки, а купец Авдотий мучается зубной болью.
— Надо же, какие крали здесь водятся, – радостно воскликнул какой-то парень, явно охранник из обоза. – Эй, красотка, не хочешь посмотреть на мои кубики на животе?
На этот раз я даже не вздрогнула. Мне уже через полтора месяца 19, а подобные предложения мне начали делать в 16, так что время привыкнуть к хамству и распущенности некоторых недалеких придурков было.
— Вряд ли там есть что-то, что меня заинтересует. Конечно, если ты не болен какой-нибудь экзотичной болезнью, с которой я еще не сталкивалась.
За три года (если округлить) я научилась отвечать твердо, но с милой улыбкой, так чтобы не приставали больше, но и не обиделись. Обиженный мужчина непредсказуем, а значит, опасен, а я опасности не очень люблю. Я обеими руками за стабильность.
— Чей это чудный голосок я слышу. Неужели это ты, Талиока? Ну как там Велисса? – пророкотал знакомый голос купца Авдотия. – Где эта прохиндейка?
— Умерла три месяца назад, – неуклюже ответила я. Ну не умею я вилять и подготавливать к таким новостям!
— О, надо же... Прими мои соболезнования. Мне твоя тетка-вертихвостка нравилась, – расстроено огладил бороду смущенный купец.
— Угу... Авдотий Лаврентьевич, возьмите меня с собой в столицу, а? Мне учиться же надо. А я вам зуб вылечу и знахаркой обозной подработаю, – состроила я умоляющие глазки, не забыв молитвенно сложить ручки у груди.
— Да о чем речь, конечно возьму. Знахарка завсегда нужна, – обрадовано похлопал меня по плечу купец.
— Только со мной парень будет, племянник тетушки Велиссы. Лихие люди поранили его сильно, лежать бы ему надо, да в столицу спешит. Мамка у него больна, а братья и сестры без присмотра. Пока я буду лечить мамку, он за малыми присмотрит.
Хоть бы прокатило! Место в обозе будет стоить не меньше трех сотен, а на эти деньги даже в столице можно жить месяца полтора на не самом плохом постоялом дворе. Деньги надо экономить, к тому же золотом у меня всего тысяча – остальное в виде камушков драгоценных.
— Ну, это надо серьезно обговорить. Какие у тебя зелья на продажу готовы?...
Глава 2.
В пути
— Ты мне дорого обходишься, родственничек Макс, – недовольно буркнула я, закутывая особу императорских кровей во второе одеяло, выделенное мне селянами.
В обозе мне разрешили пристроить болезного в повозку с тканями, так как она лучше всего защищена от непогоды. Сильные молодцы из охраны с утра пришли за нами и любезно вынесли Макса на носилках, хотя были при этом немного недовольны. Туда же я засунула два своих сундука среднего размера. На самом деле, благодаря каким-то хитрым чарам в эти сундуки можно было запихать не только весь мой хлам (что я и сделала), но и имущество всего села. Велиссе их подарила одна из сильнейших магинь по имени Блэр. Тетка не слишком охотно рассказывала о ней, но явно любила. Они пока в университете учились, вместе мансарду снимали, на Цветочной улице дом Љ7. Если будет возможность там и поселюсь. А пока до столицы добраться надо и Макса доставить туда целым и невредимым.
— Прости, что доставляю столько проблем, – растерянно он улыбнулся, пытаясь сдуть челку.
Волосы я ему обстригла и покрасила в рыжий цвет, чтобы больше походил на Велиссу. Сама я красилась в черный, так как цвет волос был весьма приметный и нежелательный. Тетка Велисса сравнивала его с эльфийским красным вином "Кровавые лепестки розы" и напоминала, что такой цвет – признак грязной крови. Ну не то, чтобы грязной, скорей с примесями крови другой расы. И судя по оттенку, грешили либо родители, либо дедушка с бабушкой по женской линии. А так как уши у меня нормальные, то эльфы здесь ни при чем. И глаза на багровые, значит демоны в родословной не отмечались. Короче, дело ясное, что дело темное. Но лучше подобное прятать, а то многие религии весьма отрицательно относятся к таким как я.
— Да ладно, что уж теперь поделаешь. Не бросать же тебя. Тетка Велисса учила меня, что мы в ответе за тех, кого приютили. Как себя чувствуешь? – смутилась я, щупая императору лоб.
— Хорошо. Только чешется сильно под бинтами, – пожаловался он, пытаясь почесать грудь. Легонько стукнув его по рукам, я погрозила пальцем.
— Чешется – значит заживает. Не смей тревожить швы, я из завтра утром сниму и снова поменяю повязки.
— А на кого собираешься учиться? – поинтересовалось Величество, пытаясь незаметно почесать хотя бы бедро.
— Хочу на алхимический факультет, но специальность еще не выбрала, – мечтательно улыбаясь, ответила я.
— А почему не Лечебный?
— Лечить я и так умею, но больше люблю творить новое, а не сохранять уже использованное. В хижине не удается делать сложные составы, а в Университете есть лаборатории, реторты, реактивы, пере....
— Я понял! Все-все, сдаюсь, – перебил меня Макс. – Но разве ты не знаешь, что если тест выявляет у претендента особые способности, то ему не позволяют самостоятельно определять свою сферу обучения.
Я призадумалась. На самом деле у меня есть одна особая способность, но она еще не полностью развита. Я мимикрирую. Контролировать этот процесс я пока не могу, да и не вижу я применения для этого.
— Не думаю, что мои особенности могут повлиять на выбор факультета. Но если подумать, то забесплатно я готова учиться на любом факультете, а алхимию изучать факультативно.
Если подумать, то так даже лучше. Алхимики привязаны к своим лаболаториям, да и зарабатываю мало. Мне жизнь впроголодь надоела, а попутешествовать хочется. Может на общий профиль пойти?
— А может, замуж выйдешь? – сцеживая усмешку в кулак, спросил этот провокатор
— За кого? – не сразу почувствовала подвох я.
— Как за кого? Перед тобой самый умный, красивый, сильный, влиятельный и богатый мужчина Империи, а ты еще спрашиваешься! – почти натурально возмутился он, уже начав совсем неаристократично похрюкивать к концу своей речи.
— Да ну? Где? Почему я вместо него вижу слабого как котенок, неровно подстриженного нахала, не гнушающегося порой даже шантажировать несчастную и наивную меня. – Поддержала шутку я и мы оба с удовольствием расхохотались, что, наверно, и положило начало нашей дружбе.
— А кто меня стриг, а? У тебя вместо рук что? – ехидно поинтересовался этот стервь.