— Это сестра нашего короля. Она недавно скончалась…Бедная девочка… Вы сейчас живете в ее покоях…
— А портрет короля где-нибудь есть? — спросила она разглядывая черты молодой девушки.
— Нет. Король приказал снять все свои портреты после… Они ему напоминали о….Но, говорят, они с сестрой очень похожи…
— Значит, он был красив…. — печально вздохнула королева.
***
— Рион, что вы здесь делаете? — спросил король, застав получасом позже у того же портрета своего друга.
— Смотрю на ее портрет и думаю о том, что она так и не стала моей женой, Ваше величество…
— Неужели вы об этом жалеете? — вопрос был задан с плохо скрываемым любопытством.
— И да, и нет… — в голосе Ференса звучало что-то похожее на тоску. — Она была слишком хороша для меня. Да и мысль породнится с королевским родом — меня, конечно, прельщала. Но я избрал себе иную стезю…
Немного помолчав, он продолжил:
— Я хотел попросить Вашего благословения на свой брак с одной милой девушкой из знатного рода… Мой отец изъявил желание, чтобы я женился до его смерти. Он рассчитывает на внуков…
— Благословляю… — голос был глух и эмоции короля прочитать было трудно.
— Благодарю! Я так люблю ее! Она прекрасна! Я обещаю, что внука мы назовем в честь Вас, Дориан!
И король покинул этот коридор, бросив последний взгляд на портрет … Он вошел в тронный зал. Королева уже был там, и слушала менестреля…
Начало песни, очевидно, было пропущено, но короля привлек странный напев. Она сел и попытался вникнуть в смысл песни, которая так нравилась королеве…
Когда я впервые увидел тебя,
То сердце мое забилось неверно…
Как можно прожить жизнь тебя не любя?
как можно прожить, расскажи, королевна…
Под сонным балконом струны моей звон.
Тебя я пою, но песнь моя бренна…
Но все же она не встревожит твой сон.
Заснешь ты с улыбкой, моя королевна…
И будет прекрасна и звездна та ночь,
Я петь тебе буду всю ночь незабвенно.
И сладок твой сон, королевская дочь,
И дивные сны у моей королевны…
И стража дворца, здесь в тени миндаля.
Меня вместе с лютней возьмет непременно.
Предстану под очи отца-короля…
И песнь о тебе пропою, королевна.
И хлопнет в ладоши от счастья король.
И скажет он мне, что давно так не пели…
— А ты, милый мальчик, отныне, изволь,
остаться при славном дворе менестрелем.
И будет король очень добр ко мне,
Меня будут слушать и есть будут ленно…
И тонут слова в крепком, красном вине.
Но ты будешь рядом, моя королевна…
И дрогнет твой взгляд под смолою ресниц…
А губы едва прикоснуться к вину.
— Ах, мой менестрель, ты сегодня как принц…
Подай этот кубок отцу моему.
И я околдованный взглядом тех глаз,
Смотрю на тебя, а ты несравненна.
С улыбкой выполню странный приказ…
Ведь ты попросила, моя королевна…
В разгаре веселья ты манишь рукой,
Твой лик, как икона, мной благословенна.
И я как собака пойду за тобой,
Куда б не вела ты, моя королевна …
Захлопув за мной в свою комнату дверь,
Не дрогнули в окнах в зарницах рассвета…
Сказала: — Ты мне послужил, менестрель…
Скажи мне, что хочешь, я выполню это…
— Чего ты молчишь, ну, хотя бы пропой…
Или боишься пред знатною девой?
Раскрою я тайну сейчас пред тобой…
Ведь завтра проснусь я уже королевой.
Но разве, мой принц, за меня ты не рад?
Ты так изящно поднес этот кубок…
А в нем самый страшный, мучительный яд
— И в нежной улыбке сомкнула ты губы…
Я в сторону солнца скачу резво прочь.
Я не держу на любимую гнева…
Спит на плече, королевская дочь,
Спит и не дышит, моя королевна….
Раньше за такое можно было бы лишиться головы. Петь такие песни о дворцовых интригах перед носом короля и королевы… Но в глазах королевы стояли слезы… Королева обратила омраченный взор на короля… И сердце под маской сжалось от нежности. Она была так мила, так трогательна, как ребенок…
«Я не могу больше смотреть на нее, — думала Мидори, — Господи, что я затеяла…»
И король встал и прошел в свои покои. Там он долго сидел в ожидании лекаря. Но время шло, а знакомого стука не раздавалось…
Сердце бешено колотилось
«Неужели… предал… предал….»
Король позвал стражу. Страже было поручено найти королевского лекаря Аугустина и привести тот час к королю. Старика нашли. С кинжалом под ребром. Он лежал аккуратно прислоненный к гобелену в нескольких шагах от портрета.
«Интересно, что он успел рассказать перед смертью… Его убили вскоре после моего разговора с Флорианом… Почему столько навалилось в один день… Чувствую, теперь пришло время посвятить во все это Королеву…Одна я корсет не расшнурую…»
— Кто там? — королева Эвен принимала каждодневную горячую ванну. Служанки про такое охали и ахали, что слишком много воды переводит, что никакого здоровья от этого не будет, наоборот — один вред… Вон король — моется редко, а эта каждый день…
Дверь открылась, и на пороге появился король. Он захлопнул дверь и, молча, закрыл дверь на ключ.
«Откуда у него ключ от этой комнаты… Что ему от меня надо….Я не одета…»
Больше книг на сайте - Knigolub.net
— Вставай, одевайся… — он сказал это резко и четко.
— Я сейчас позову служанку, она меня оденет…
Король схватил исподнее и подал ей… А сам сел на кровать.
— Обойдемся без служанок… — голос короля изменился. Он стал более высоким. Как у мальчишки…
— А теперь слушай и смотри внимательно. От этого зависит твоя и моя судьба… — И король изящным движением снял маску. Она открыла красивое, бледное лицо, без единого шрама…
Королева замерла в восхищении. Для юноши он был очень красив…
— Рано радуешься, — мрачно продолжил король и расстегнул камзол. Уже почти одетая королева увидела что-то наподобие корсета…
— Расшнуруй! — голос уже приказывал…
И королева стала послушно его расшнуровывать сзади. Корсет открывал гладкую кожу и изящные изгибы женского…. ЖЕНСКОГО….тела.
И уже через минуту друг на друга смотрели две полуодетые женщины. Одна из них раскрыла рот, чтобы крикнуть, но вторая закрыла его и приставила к горлу возникший из-ниоткуда стилет.
— У тебя есть выбор: либо ты умрешь сейчас самой позорной смертью, либо выслушаешь и проникнешься моим задумом. От него зависит и твоя жизнь и моя. Но твоя больше, потому, как стоит тебе рассказать, что ты видела, я найду тебя раньше, чем возмездие меня. Меня зовут Мидори. Я сестра ныне покойного короля, за которого себя выдала, чтобы найти его убийц. Мне нужно только две вещи — время и поддержка в одном спектакле. У королевской четы родится ребенок. Но родишь его не ты, а я… После осуществления задуманного я уйду со сцены… А королевство оставлю тебе и моему ребенку, который родиться уже через девять месяцев. Только он будет иметь право на престол. О том, как обезопасить его от козней мачехи, я тебя посвящать не буду.
— И ради этого ты пошла на преступление: похоронила короля под чужим именем, обвенчалась в церкви с женщиной, узурпировала престол — все ради мести и ребенка? — глаза королевы раскрылись от ужаса. Она присел на край кровати.
— Что значит, узурпировала престол? Он по праву принадлежит моей семье, но после смерти короля женщина наследовать его не могла… законно… — принцесса надела ночную рубашку, прихваченную с собой и тоже села рядом, но стилет не убрала из рук.
— Мидори, так, кажется, тебя зовут? Как же Бог посмотрит на все твои грехи после смерти? Насмешка над христианскими традициями? — королева следила за стилетом в руках принцессы.
— Мой род издревле поклоняется другим богам. Они никакого отношения к твоему Богу не имеют. И если Ваш Бог такой справедливый, почему он оставил меня одну? Отнял всех, кого я любила и знала?
И тут она увидела перед собой лицо возлюбленного, который говорил, что любит другую. И на нечеловеческих глазах навернулись слезы…