– Но если они сами признались, – удивился Сысоев, – то зачем их?…
– Так надежнее, – улыбнулся майор. – Кому-то рассказать могут.
– А вы, Андрей Валентинович, опытный…
– Так я уж восемнадцать лет в органах. Меня пару раз чуть было не уволили. Первый раз – по делу. Я чуть выпивши был, ну и одному мужику – он жене своей голову бутылкой разбил – прилично здоровье попортил. А жена оказалась стервозой. В общем, тогда виноватым себя чувствовал. А второй – гниду одного брали. Он мальчишек маленьких насиловал, я ему и попытался из яиц яичницу сделать. Тогда меня тоже пожалели, но звание задерживали два раза. Да мне плевать на это! На пенсию уж пора, а что-то не хочется! – Майор засмеялся. – Нинка, жена моя, все бурчит – когда же ты дома-то будешь? Но не получается никак. Знаешь, – он понизил голос, – буду до конца тянуть лямку, пока уж на дверь не укажут. Тогда и уйду.
– Ну и где же мне Лапина искать? – думая о своем, пробормотал Сысоев.
– Спроси всех по всем дорогам, кто находился там в это время. Примерное время узнать несложно. Кто-то наверняка видел „Ниву“. Узнаешь, по какой дороге они ехали, а там уже легче будет. Ты инспекторов ГИБДД спрашивал?
– Да, – кивнул капитан. – Никто не видел машину Лапина. Скорее всего он поехал по пробитым лесовозами дорогам вдоль реки Илезки, до дороги Терехово – Брусенец. Он меня так возил. Там и искать надо.
– Только действуй потихоньку, – предупредил майор, – а то уберут. Съезди туда вроде как на рыбалку или на пикничок. Возьми с собой кого-нибудь, кому доверяешь. Жену в это не впутывай. И вообще никого из тех, кто тебе дорог, не бери. И еще, – вздохнул он, – если уж хочешь что-то узнать, то начальству ни полслова. Даже если объявят Лапина в розыск как пропавшего без вести, ничего это не даст. Годами ищут, но редко кого находят. Тут сработает только твоя личная инициатива. А вообще-то давненько я на рыбалке не бывал. И на Илезке вроде клюет неплохо… Так что в выходные поедем и порыбачим. Ты как к рыбалке относишься?
– Да я вообще-то не рыбак, – вздохнул Сысоев.
– Придется им стать, – улыбнулся Андрей Валентинович. – Видишь ли, в чем дело, Саша, дважды там, где твой Лапин работал, пытались копаться налоговики и прокуратура. Но ничего не нашли. А ведь лес уходит в Финляндию и даже в Швецию, это не секрет. Да и через таможню проходит. Документы в порядке, и все дела. Когда же Россия научится свое добро беречь? Здесь даже японцы были! – Майор засмеялся. – Понятное дело, незаконно лес приобрели, а что делать? – Он выругался.
– Вот, наверное, Анатолий и нашел какие-то бумаги, – сказал Сысоев. – Скорее всего из-за них Славку и убили. Но тот хищник был: все, что плохо лежит, но стоит денег, не упускал. И плевал он на законы. Толик не такой, он просто работяга. И…
– Все они работяги, – насмешливо перебил его майор, – но капиталисты. Может, Анатолий хотел этими документами компаньонов поубирать? Не верю я в порядочность таких деятелей. Но ты говорил, что у Лапина имелись какие-то документы, и хотя бы поэтому его необходимо найти. Ну а если он мертв, то все очень серьезно.
– А куда же Толька-то делся? – недоуменно спросил рыжий лесоруб. – И Горюнов пропал. Вместе с машиной исчезли. Во дела, блин!
– Совсем Россия оскотинилась, – недовольно проворчал лесоруб, пивший чай из алюминиевой кружки. – Ладно молодежь деньги „капустой“ называет и набралась всяких словечек из видиков. Но ты-то, Илья, – обратился он к рыжему, – мужик ведь. Дети у тебя, а все туда же, мать твою в баню.
– Ладно тебе, Иваныч, – поморщился Илья. – Тут видишь, чё делается. Приехали за Толькой эти трое, а он раньше укатил и пропал вместе с машиной и Горюновым. Вот тут и выбирай слова, твою мать!.. – плюнул он. – Похоже, скоро нас всех…
– А лес кто пилить станет? – усмехнулся Иваныч. – Мы лес валим и годны им поэтому. Конечно, если что-то вякать начнем, под пилу запросто положат. Лично мне все эти дела их мимоходом шли. Мне двоих детей поднимать надо да стариков родителей обеспечить. Платят здесь неплохо, на других участках и половину не получишь. Лишь бы платили вовремя, а кто нами управлять будет, мне лично без разницы.
– Вот такие, как ты, Россию запросто назад коммунякам отдадут, – усмехнулся смуглый крепыш, – потому что…
– А тебе-то, Али, до России что? – остановил его Иваныч.
– Вот уж не думал, – покачал головой Али, – что от тебя такое услышу. Ведь сколько лет вместе, да и семьями дружим.
– Давайте все-таки про Тольку, – сказал скуластый парень. – Все-таки и бабки наши ушли. Если не Анатолий их взял, то кто?
– Да Анатолий никогда такого не сделал бы, – возразил Иваныч. – Я его уж сколько лет знаю. Скорее всего пытаются подставить его. А вот зачем все это, не знаю. Я предполагаю – Анатолия убили и деньги забрали, чтобы мы думали на него. Тогда, даже если и в милицию обратимся, его будут искать по подозрению в краже. Хотя дурость это, конечно… Там денег-то всего двенадцать тысяч пятьсот три рубля. Но видимо, на это нас и толкают.
– Тогда, выходит, среди нас крыса имеется, – сказал длинноволосый парень.
– Точно, мужики, – кивнул Илья, – Андрей прав. Как мы про это раньше не подумали? Кто же это? – Он по очереди осмотрел всех.
– Надеюсь, никто из нас, – проворчал Иваныч. – А подумать на любого можно.
– Не скажи, – перебил его Андрей. – Месяцев пять назад к нам в бригаду сунули пятерых, а три месяца назад еще троих. За тех, кто был с нами сначала, я голову даю.
– Тоже верно, – вмешался Иваныч. – Значит, надо составить список тех, кто в бригаде недавно. И отметить тех, кто пришел по рекомендации хозяев. Покумекаем трохи и выйдем на эту крысиную морду.
– Мне Чернов не по душе, – сказал Андрей. – Уж больно он крученый. И с москвичами все время терся, пока они тут были. Помнишь, наверное?
– Да, я помню, – кивнул Иваныч. – Но мне, например, Букин не в кайф. Какой-то он больно скользкий.
– Сейчас надо сесть, – вмешался в разговор Али, – взять список и обсудить каждого. На всех ведь тоже собак не навешаешь.
– Да не в масть все вышло, – недовольно усмехнулся куривший сигару Леонид. – Похоже, у нас вот-вот неприятности начнутся. Срисовали нас мусора с лесными делягами, а сейчас в этом деле уже два жмура. Братанов Лапиных порешили. Насчет младшего особенно непонятно… – Он затянулся.
– Чего тут непонятного-то? – усмехнулся плотный бородатый мужчина. – Пропал Толька. Не от бабы же он слинял?… Замочили его. А ментовня на нас это дело повесить хочет. Давненько они нас за решетку упрятать желают. Я сразу базарил – зря мы с этими бизнесменами хреновыми дела заимели.
– Не потянули бы мы войны с ними, – возразил Леонид, – они бы прислали сюда команду, и от нас остались бы только кружки с недопитым чифирем. Ништяк, что так мы еще какие-то бабки маем. А насчет жмуров – тут Сысой, сучара, на нас пытается неизвестно что навесить…
– Да при каких тут Сысой? – зло спросил бородач. – У тебя к Сысою свои претензии, так не втягивай нас в это.
– Ты, Каштан, за базар отвечаешь?! – заорал Леонид. – Знаешь…
– Не кажи зубы! – прорычал тот. – Я таких, как ты…
– Хорош! – рявкнул коренастый старик с наколками на обеих руках. – Что вы как бабы на базаре, – презрительно поморщился он. – Надо по делу базар вести, а вы… – Он махнул рукой. – В зону вам пора обоим. И не базлать! – осек он собравшегося что-то сказать Каштана. – Этих деляг доить надо. Если не будут монету гнать, сожжем к едрене фене все ихние запасы древесины! Шустрый, когда бабки они должны подогнать? – спросил он.
– Через неделю.
– В общак зоны почти все уйдет, – вздохнул старик. – Сейчас там караул, можно сказать. В некоторых уже и пайка мылится. А раз пайка разыгрывается, зона – гиблое дело. Пайка уже давно не играется, но раз на зонах начали, значит, кранты там. Получается, надо братву поддержать. А мы никак на пожизненно осужденных не выйдем. Вообще никакого выхода…