Мой дорогой дневник - Абалова Татьяна

Annotation

Мне девятнадцать лет, я весела, любознательна и с открытым сердцем иду навстречу всему новому. Но иногда происходит неожиданное. В твою жизнь врывается прошлое – случившееся не с тобой, не в твое время и не в твоей стране. И единственный способ избавиться от чужого прошлого – разгадать его тайны и остаться при этом в здравом уме. «Здравствуй, мой дорогой дневник. Я расскажу тебе историю о любви, желаниях и прекрасной Индии. Слушай!»

Annotation

Аннотация:

Мне девятнадцать лет, я весела, любознательна и с открытым сердцем иду навстречу всему новому. Но иногда происходит неожиданное. В твою жизнь врывается прошлое – случившееся не с тобой, не в твое время и не в твоей стране. И единственный способ избавиться от чужого прошлого – разгадать его тайны и остаться при этом в здравом уме.

«Здравствуй, мой дорогой дневник. Я расскажу тебе историю о любви, желаниях и прекрасной Индии. Слушай!»

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Эпилог

Пролог

Ветер был до того силен, что гнул словно тростник пальмы, кружил в небе сорванное с веревок белье, превращал в бичи воздушные корни священного дерева баньян. Но даже он был не в состоянии противоборствовать человеку, упорно продвигающемуся вперед. Прищуренные глаза идущего против ветра мужчины горели упрямством, губы превратились в тонкие линии, а скулы обтянуло так, что, казалось, кожа на них вот-вот лопнет.

– Ракеш! – Ветер подхватил и понес радостный возглас девушки, стоящей у калитки. Желтое сари плотно облепило ее фигуру, и только рука, придерживающая край, не позволяла ткани сорваться и унестись вслед за воздушными струями к неспокойной реке Индраяни.

– Ракеш! Поспеши! – Девушка убирала лезущие в лицо волосы, не понимая, отчего ее любимый не торопится. Небо готовилось разразиться ливнем, а Ракеш, услышав зов, наоборот замедлил шаг, словно очнулся и согласился с ветром, что не следует ему спешить к девушке в желтом сари. Он даже оглянулся туда, куда звал его вольный друг – на реку Индраяни.

– Ракеш?

Ах, зачем она была нетерпелива? Зачем сама сделала шаг навстречу? Зачем уткнулась лицом в его грудь?

– Каришма, – прошептал он посеревшими губами и опустил ладони на ее покатые плечи. Дрожащие пальцы смяли тонкую ткань, почувствовали тепло кожи.

Она откликнулась на имя. Подняла лицо, улыбнулась, хотя в глазах затаилась тревога.

Его ладони скользнули туда, где билась жилка, вторящая стуку сердца, сомкнулись на шее и сжали. Девушка, не веря происходящему, все еще улыбалась, а когда поняла и попыталась закричать, было поздно.

Он нависал над ней и с каким-то исступлением наблюдал, как жизнь медленно покидает тело.

– Свободен, – произнес он, когда Каришма упала у его ног.

Хлынувший ливень в одно мгновение прибил желтую ткань к земле, сделав ее тяжелой, неподвижной.

Мужчина вытер ладони о рубашку, развернулся лицом к реке и побежал, скользя по мгновенно разбухшей глине. Пытаясь удержать равновесие, не упасть, он нелепо взмахивал руками.

– А-а-а! – прокричал он в небо, с трудом забравшись на перила моста. И в возгласе его слышались боль и тоска. – Каришма!

Индраяни с готовностью приняла его в свою колыбель. Реки Индии никогда не отказывают человеку. Ни живому, ни мертвому.

Глава 1

– Джимми, Джимми, Джимми! Ача-ача-ача!

– Люда, перестань! – Я смеялась, слушая, как по телефону пискляво поет моя подруга, подражая голосу индийской актрисы. – Откуда такое старье?

– Бабушкин любимый «Танцор диско». Это все, что я знаю об Индии. Фильмы не смотрю, географию сразу после школы забыла. И если ты не хочешь, чтобы твоя подруга так и осталась темной, пиши обо всем, что встретишь в этой Пуме.

– Пуне. Город называется Пуна. Он недалеко от Мумбаи.

– Я же сказала, что не сильна в географии.

– Если будет интернет, обязуюсь писать каждый день.

– Там может не быть интернета? Бог мой! Ильсиюшка, куда тебя несет?

– К папе, родная. К папе.

– И на сколько лет он заключил контракт с тамошними вояками?

– На три года. Так что теперь я все каникулы буду проводить в Индии. Хоть выгуляю свой английский.

– Счастливая. То на Кубе жила, то в Китае, – вздохнула подруга. – Надеюсь, тебе в этой Пуме встретится какой-нибудь красавчик Джимми.

Люда была неисправима.

– Диско уже никто не слушает, а красавчик Митхун Чакраборти – ровесник твоей бабушки. Сейчас в Болливуде царят такие, как Ритик Рошан.

– Разве у мужчины может быть имя Ритик? Напоминает кличку моего кота Фунтика. Ну, пусть будет хотя бы Ритик, – согласилась подруга. – Я слышала, что индусам нравятся полные женщины.

Это камень в мой огород. Не скажу, что я такая уж полная, но худющая Людка, сидящая на калорийных диетах, жующая день и ночь, но так и не поправляющаяся ни на грамм, часто пытается меня ущипнуть. Мы так пикируемся с детства.

– Да уж. Мешок с костями им точно не понравится.

– Сволочь, – не зло огрызнулась подруга. – И не забудь, что обещала писать. Я буду ждать.

Пуна встретила дождями. Сезон муссонов приходился на мои каникулы, поэтому иной погоды я не ждала. Но Индия умудрилась удивить – дождь оказался теплым и таким мелким, словно кто-то, балуясь, брызгал из пульверизатора.

– Я снял для тебя небольшую виллу в пригороде, – перекрикивая гул двигателя, известил папа. Он вел открытый джип, что меня поначалу удивило. Вроде как не по сезону. Но дождь сменился солнцем, и стало так душно, что я оценила идею отсутствия тента. – Нехорошо девушке жить на военной базе, где одни мужчины. Но я смогу выбираться к тебе на выходные. Здесь много интересных исторических мест, тебе понравится.

Папа известный тренер по вольной борьбе, поэтому его часто приглашают поднять уровень подготовки в той или иной команде.

– Я буду всю неделю одна?

– Рядом живет индийская семья моего сослуживца, они помогут тебе освоиться. Их дочь Анила младше тебя лишь на пару лет.

Я вошла во двор с единственным деревом посередине и поняла, что совсем иначе представляла виллу. Передо мной стояло каменное строение с узкими, словно бойницы, окнами. На первом этаже «особняка» находилась веранда с парой плетеных кресел, столом и диваном, тут же располагалась полуоткрытая кухня, огороженная легкой деревянной конструкцией. Оглядевшись, я поразилась тому, что везде на полах лежал кафель. Даже двор пестрел черно-белой плиткой.