– А вода в бассейне кажется черной-пречерной… – Я протянула руки вперед и словно зомби пошевелила пальцами.
«Сестра» взвизгнула и бросила в меня подушку. Ответ не задержался.
Классно и в Индии встретить любителя подушечных боев! Мы оторвались и вскоре обессиленные лежали на полу спальни среди разбросанных вещей.
– Ну, я пошла домой, – отдышавшись, произнесла Анила. – Если что – зови. Главное, не вздумай выходить замуж.
– Как только соберусь, сразу сообщу тебе, – успокоила я ее.
– И тогда я начну плести погребальные гирлянды.
Утром меня разбудил папа. Его по случаю приезда дочери отпустили на целый день, и мы собрались в поход по магазинам.
– Я думал, сходим в музей раджи Келкара. – Папа озадаченно почесал короткостриженый затылок. – Посмотрели бы на коллекцию гончарных изделий. Многим из них больше двух тысяч лет.
Он пытается соблазнить меня осколками прошлого?
– Пап, ты предлагаешь юной девушке посмотреть на глиняные черепки, когда ее манят витрины супермаркетов?
Папа вздохнул. Он и с мамой-то не любит ходить по магазинам, а тут я. Мама осталась дома с моим четырнадцатилетним братом и сменит меня на посту в Пуне лишь в сентябре. Я думаю, к тому времени папа отойдет от моего шопинга.
– Ну, пожалуйста! – Я повисла на его крепкой шее. – Мне совсем нечего носить.
– А чьи чемоданы весили так, словно в них упаковали по слону? Неужели книжки с собой привезла?
– Хочу такую же яркую одежду, как у Анилы, – призналась я, потупив взор.
– Уже познакомилась с соседкой? – улыбнулся отец. – И как она?
– Мастер метания подушек.
– Вижу. – Папа кивнул в сторону холодильника, на котором лежала незамеченная мною диванная подушка.
– И большая болтушка. Я столько всего узнала!
– Я уверен, что прежде всего ты выведала, где находятся магазины.
– И пытать не пришлось!
«Феникс Маркет Сити» хоть и уступал по размаху магазинам Китая, брал местным колоритом: пальмы и живые цветы, сияющие витрины и запах специй, который витал не только на улицах, но и в кондиционируемых помещениях.
– «Старбакс»!
От радости, что встретила любимую сеть кафе, я крикнула так громко, что заставила обернуться почти всех посетителей.
– Ильсиюша, – начал папа, отхлебнув кофе из зеленого стаканчика со стилизованным изображением сирены. Мой пульс тут же перевалил за сто. Так всегда. Стоит родителям назвать меня Ильсиюшей – жди не очень приятных вестей. Я оказалась права. – Я уезжаю с командой Гиви на сборы и взять тебя с собой не могу. Не сердись. Гиви получил травму, и больше ехать некому.
Тренер по классической борьбе из Грузии прибыл в Индию со своим многочисленным семейством, не зная ни слова ни по-английски, ни по-русски, и все с интересом наблюдали, как он освоится, так как даже с папой общался на пальцах.
– Но ты не переживай. – Папа положил свою большую ладонь мне на руку. – О тебе позаботится мой ученик Санджай Датарайя. Он учился в Питере, и как никто другой знаком с нашими порядками и обычаями. С ним будет легко и безопасно. Я оставлю тебе его номер телефона. На всякий случай.
– Воин? Защитник?
– Друг, прежде всего. И хороший гид. – Папа мягко улыбнулся. – Вот ему-то ты точно не откажешь пойти посмотреть на черепки.
Глава 2
На следующее утро, позавтракав со мной, папа укатил на своем джипе «Махиндра», пообещав звонить каждый день. А я занялась уборкой.
Достав замшевые балетки из коробки, ахнула. Их покрывал тонкий слой плесени. Да что же здесь творится? Одеваешься во влажную одежду, спать ложишься в сырую постель, и нет спасения от этой сырости. Вода, кругом вода…
Вспомнились трех-четырехэтажные жилые дома, что видела по пути на виллу. Они пугали своей чернотой.
– Копоть? – спросила я у отца, крепко держась за раму джипа, подскакивающего на кочках.
– Плесень. От высокой влажности.
Еще бы, пять месяцев дождей.
Высотки в центре выглядели совсем иначе: сверкающие стекла, современная архитектура, яркие рекламные баннеры. Пятизвездочный отель «Вестин Пуне» в виде огромного корабля и похожее на НЛО офисное здание компании «Инфосис» казались пришельцами из других миров на фоне развешанных на кольях тряпок и хижин из картонных коробок, покрытых плесенью жилых домов и куч мусора. Блеск и нищета Индии.
Только попав в центр, я поняла, почему папа предпочел поселить меня в пригороде. Бесконечный людской поток перемежался с потоком машин. Шум двигателей и запах отработанного топлива убивали все впечатления от красот зданий эпохи колонизации и ярких храмов, стоящих чуть ли не в каждом дворе. Дорогие автомобили и проржавевшие корыта ехали в ряд с бесконечно сигналящими моторикшами и скутерами, школьными автобусами и огромными траками, не подчиняясь никаким правилам движения. Махнул левой рукой, высунув ее в окно – дал понять, что сворачиваешь налево.
Но как же в Пуне было зелено! Казалось, воткни в землю палку, и она непременно зацветет. Джунгли неустанно отвоевывали пространство у города, лезли лианами на дома, распускались экзотическими цветами под ногами, кидали воздушные корни баньяна на проезжую часть.
Протирая насухо пол в доме, боясь, что и он может покрыться плесенью, я залезла под кровать. Один из каменных изразцов, заменяющих плинтус, привлек мое внимание – за него все время цеплялась тряпка. Я ткнула пальцем, чтобы вдавить выступающий угол, но добилась обратного – плитка вовсе отвалилась.
Под кроватью было тесно, и я никак не могла пристроить изразец на место. Мешал пот, капающий даже с носа, поэтому я не сразу заметила, что за плинтусом открылось пустое пространство.
– Вот шайтан! – Пытаясь пальцем поддеть провалившийся куда-то вниз изразец, я порезалась об его край. Боль, нетерпение, даже злость заставили меня вылезти из-под кровати и сдвинуть ее в сторону. Только тогда я поняла, что обнаружила тайник – в щели лежало что-то, завернутое в ткань. Потянув ее за край, я извлекла на свет прямоугольный предмет. Хотя меня съедало любопытство, решила поступить разумно – сначала обработать рану, а уж потом разворачивать клад. Мало ли какую заразу можно здесь подцепить!
Красная ткань оказалась куском сари. На ум пришел рассказ Анилы о невестах, которые в Индии традиционно выходят замуж в сари красного цвета.
Моя фантазия рисовала шкатулку с драгоценностями, но все оказалось гораздо прозаичнее. Передо мной лежал дневник – небольшая книжица с отлично сохранившимся кожаным переплетом. И что удивительно – ни пятнышка плесени! Даже золотое тиснение «Mydiary» нисколько не потускнело.
– Ну вот, а Анила говорила, что в доме останавливаются только мужчины, – вслух проворчала я, беря в руки явно женскую вещицу: дневник закрывался с помощью двух атласных лент. И все-таки назвать его современным я не могла: закругленный срез страниц, отделка кожи и шрифт выглядели очень уж старомодными. Я даже понюхала дневник. Он совершенно не пах двадцать первым веком.