Кариди Екатерина Руслановна
Рабыня_1. Черная Сельма
Рабыня.
Рабство это...
Угнетение? Унижение? Нищета? Богатство? Стабильность, дарящая покой? Отсутствие выбора? Свобода?
Можно ли сделать из рабыни госпожу?
А из госпожи рабыню?
Новелла первая.
Черная Сельма.
Сельма родилась весной. Ее мать была уже в возрасте, и, видимо, последние роды подорвали ее здоровье. Она недолго прожила после этого, девочка осталась сиротой. Отца своего малышка Сельма никогда не знала. Впрочем, в их племени редко кто знал своих отцов, мужчины никогда и не жили со своими женщинами, так было испокон веков, так будет всегда. Женщины ее народа сильны, они не нуждаются в чьей-либо помощи или защите, чтобы вырастить потомство.
Но и женщины, и мужчины относятся друг к другу с неизменным уважением, хотя и стараются держатся подальше друг от друга. До тех пор, пока не наступит сезон любви. О, тогда наступает время жарких любовных схваток, время объятий и безумных ночей. Но сезон любви проходит, и они снова расходятся, совершенно чужие друг другу. Только иногда, встречаясь на узкой тропинке, могут поздороваться, или мужчина искоса взглянет на свое новорожденное потомство и глаза его выразят мимолетную радость. Вот, в общем-то, и все.
Сельме после смерти матери пришлось трудновато, но помогли другие, соседки, тетки, ровесники. Выжила. Выжила, выросла и стала превращаться в редкостную красавицу. Она была совсем еще юной, когда ее впервые заметили и попытались взять несколько парней в сезон любви, говорили даже, что среди из них были ее сводные братья. Но те парни были еще неопытны, и Сельма отбилась и убежала. Ей повезло, рядом не оказалось матерых мужиков, а не то, пришлось бы ей нянчиться с малышом, когда сама еще толком не в девушку не оформилась.
Но тогда ей повезло. А после она научилась прятаться к началу сезона, в остальное-то время ей ничего не угрожало. Такова была жизнь в ее племени, таковы обычаи. Однако, иногда то, что кажется нам незыблемым, меняется в одночасье. Рушится привычный мир, и нам не найти уже в нем безопасного места, чтобы укрыться от надвигающейся беды.
Так случилось и с народом ее племени. В один из дней пришли белые люди, вооруженные странными палками, несущими смерть. Мужчин убили в первую очередь, пожилых и грудничков тоже. А молодых женщин, девушек и юношей увели в рабство. Сельма и тогда сумела спрятаться. Ей опять повезло. Но видимо, все-таки надо было уйти тут же, искать себе другое место, а она не хотела уходить далеко от родных земель. Глупость, конечно.
Потому что ее выследили. Поймали в ловушку и заперли в клетке, Сельма дралась, кусалась и царапалась, как сумасшедшая. А белые люди хохотали, после того как заперли ее, предварительно связав. Хохотали, показывали пальцами, говорили что-то сальное. Она поняла, что за судьба ей уготована, потому что ее кормили хорошо и поили только чистой водой, да еще и капелькой вина. Из нее сделают рабыню. Ценную рабыню, для удовольствия какого-нибудь извращенца. Лучше смерть.
Один из белых мужчин, старший, так показалось Сельме, часами простаивал перед ее клеткой и явно любовался. Она отворачивалась, не желая никого видеть, не ела, не пила. Но голод не тетка, и в какой-то момент она не то, чтобы смирилась, но поняла, так просто уходят силы. А силы ей пригодятся, если она хочет когда-нибудь вырваться на свободу.
Сельма понимала, что всему виной ее редкостная красота. Ее проклятое великолепное, гибкое и грациозное черное тело, из-за него она и станет рабыней. Не будь она так красива, давно уже убили бы за непримиримый и непокорный злобный нрав.
***
Рабыни не выбирают свою судьбу. Они могут только выбрать, как вести себя в тех или иных обстоятельствах.
Разумеется, от их поведения во многом и будет зависеть их судьба. Замкнутый круг. Казалось бы, но нет.
Когда белый мужчина, ее первый хозяин, отчаялся приручить ее, он не стал портить такое прекрасное тело, а просто решил продать его на аукционе. Пусть тот, кто заплатит бешеные деньги за эту строптивую красавицу, с ней потом и мучается. Везли ее в клетке, чтобы не сбежала. Сторожили, как зеницу ока, пока не сдали с рук на руки работорговцу. Сельма измучилась по дороге от постоянного ощущения грязи, собственного унижения и ненависти. Работорговец оглядел, ее нашел изможденной психически, вялой и сильно исхудавшей. А потому не выставил на торги сразу, а неделю подержал на усиленном питании, но из клетки не выпустил, точнее, перевел в клетку побольше. В комнату с зарешеченной стеной. Мимо нее по коридору ходили люди, разглядывали, шептались, прищуривали глаза, оценивая, стоит ли он тех денег, которые работорговец хотел за нее получить. Сельме казалось, если бы толстая металлическая решетка, она убила бы их всех на месте, просто загрызла бы зубами. Но решетка была из стальных прутьев в палец толщиной, и держалась она в стене крепко. Оставалось только, приняв безразличный вид, игнорировать бесцеремонные взгляды и пошлые разговоры.
А в день торгов ее решили взбодрить. Чтобы глаза горели поярче, чтобы дышала глубоко и страстно. Чтобы ее желали сильнее, охотнее раскошелились бы за такую дикую красоту. Сельма и впрямь готова была убить их всех, но ее обездвижили, надели ошейник, знак величайшего унижения, и повели на торг.
***
Сам торг Сельма помнила смутно, перед самым выходом в зал ее чем-то напоили, видимо, наркотик какой-то, сознание погрузилось в спасительное полузабытье. И что там кричали желавшие ее купить, как развивались события, она в этом практически не участвовала. Рабыни не выбирают свою судьбу. Они могут только выбрать, как вести себя в тех или иных обстоятельствах.
Ее купил пожилой мужчина. Что он извращенец, это Сельма поняла сразу. По сальному плотоядному взгляду, по трясущимся от предвкушения рукам, по глазкам, полным отвратительного желания властвовать, во что бы то ни стало. Он будет ее ломать, добиваясь покорности. Чтобы она лизала чью-то руку? Лучше смерть.
Примерно так все и было. Сначала к ней пытались применить "лечение" голодом, потом плети. А когда это не помогло, стали просто избивать кнутом и палками. Он избивал ее сам. Получал удовольствие. Правда неполное, потому что Сельма так и не подчинилась. Когда ее прекрасное черное тело покрылось незаживающими рубцами, хозяин, наконец, призадумался, а стоит ли терять деньги? Да, избивать ее приятно, но не настолько, чтобы нести такие убытки.
Снова был месяц у работорговца. Тот пришел в ужас, видя, во что превратилось великолепное тело, всплеснул руками и велел лечить и откармливать. Лечить и откармливать! А потом торги повторились снова. На этот раз ее купил странно одетый, чопорный старик. Ее снова посадили в клетку и повезли далеко-далеко. Сначала в железной повозке, потом в брюхе огромной железной лодки, потом снова в железной повозке. Там, куда ее везли, становилось все холоднее, но тот старик, что купил ее, хорошо заботился о своей собственности. И делал он это с совершенно непроницаемым бесстрастным лицом, впрочем, она вела себя так же. Словно они игнорировали друг друга. Сельме было все равно, где и от чьих рук она погибнет, но как ни странно, подобное отношение нового хозяина ей нравилось. Он не унижал ее, не бил, это уже хорошо. До чего она дошла! Теперь ей казалось, что такая жизнь очень даже приемлема, лишь бы ее не трогали. Глупая девчонка.
***
Дорога, в конце концов, закончилась. Они приехали в странный каменный дом, огромный, холодный. И дождь, моросящий постоянно. Замечательное унылое местечко! Но там была такая чудесная нежная зеленая-зеленая трава. Побегать бы по этой траве...