Перекусывая, она проверила сообщения по голосовой и электронной почте, ответила на них, внесла несколько заметок в свой блог, который обновляла два-три раза в неделю. Блог приводил посетителей на ее веб-сайт и наоборот, а кое-кто в результате записывался на ее занятия.
Фиона успела осушить бассейн и просмотреть план следующего урока и уже готовила все необходимое, когда по ее мостику снова загрохотал чей-то автомобиль.
«Прощай, отдых», — подумала она и нахмурилась, поскольку во второй раз всего лишь за два дня по ее дорожке катилось незнакомое транспортное средство. Прикрыв ладонью, как козырьком, глаза от солнца, Фиона узнала Рози и Девина Колдуэлл, а когда машина чуть повернула, заметила сзади в детском сиденье Хуга.
— Ладно, мальчики. Идеальное поведение. Встречаем.
Все три пса выстроились в линеечку и уселись со стороны водительского сиденья. Девин вышел из машины.
— Привет, Пек, привет. — Пек поднял лапу, и Девин, улыбаясь во весь рот, наклонился пожать ее. — Рад снова тебя видеть.
— Ньюмен, — представила Фиона, когда Девин двинулся вдоль строя, пожимая лапы. — И Богарт[4].
— Похоже, вы любите классические фильмы. — Девин пожал руку Фионе. — Надеюсь, мы не нарушили ваши планы.
— Разумеется, нет. — Фиона повернулась к Хугу, который — совершенно здоровенький, в красной курточке с капюшоном и в джинсах — уже стоял у машины, держась за мамину руку. — Привет, Хуг. Хочешь поздороваться с Пеком и его приятелями?
— Собачки! — Хуг подбежал и обхватил ручонками Пека. — Собачка меня нашла. Я потерялся.
Фиона познакомила малыша с остальными собаками, также удостоившимися жарких объятий.
— Вчера я вас даже не поблагодарила, — начала Рози.
— Вам было не до меня.
— Я… Вы не возражаете? — спросила Рози, увидев, что Хуг ползает по растянувшимся на земле собакам и, хихикая, дергает их за уши.
— Они на седьмом небе от счастья. Они любят детей.
— Мы собирались взять собаку. Думали подождать год-другой, но теперь… — Рози улыбнулась, не сводя глаз с Хуга. — Какую породу вы рекомендовали бы для неугомонного трехлетки?
— Как видите, я неравнодушна к лабрадорам. Они великолепно подходят детям, хорошо уживаются в семье, но требуют много внимания, и им необходим простор.
— У нас есть двор, а недалеко от дома парк. Знаете, если бы у вас нашелся второй Пек, я схватила бы его не раздумывая. — Глаза Рози налились слезами. — Простите. Я еще не совсем пришла в себя. Мисс Бристоу…
— Фиона.
— Фиона. — Рози крепко сжала обеими ладонями руки Фионы. — У меня нет слов. Просто нет слов. Я не представляю, чем мы могли бы отблагодарить вас. Любые деньги, любой поступок — ничто в сравнении с тем, что вы сделали для нас.
— Хуг играет с моими собаками и смеется. Это и есть благодарность. Ради этого мы и работаем.
Девин одной рукой обнял жену за плечи.
— Мы написали о вашей команде в вашу организацию — в Поисково-спасательную службу. Сегодня мы отправим письмо с чеком. Хоть что-то.
— Это немало. И будет принято с признательностью.
— Когда мы возьмем щенка, то обязательно запишемся на ваши занятия, — пообещала Рози. — Я не хочу, чтобы кто-то другой дрессировал его. Помощник шерифа Энглвуд сказал, что у вас есть Школа послушания и вы дрессируете поисковых собак.
— И все же не хотелось бы вас больше задерживать. Но сначала… Хуг, кажется, ты что-то приготовил для мисс Бристоу и Пека? Вообще-то нас предупредили, что у вас три собаки, — добавил Девин, когда Рози повела Хуга к машине. — Поэтому мы подумали о каждой.
Хуг вернулся, прижимая к груди три огромные кости из сыромятной кожи, и вывалил их перед псами.
— Не хотите? — огорчился малыш, когда сидящие псы даже не пошевелились.
— Они не возьмут, пока не получат разрешение. — Фиона положила по косточке перед каждой собакой.
— Возьми косточку! Возьми косточку! — закричал Хуг.
Фиона добавила соответствующий жест, псы радостно вскочили и церемонно поклонились, на что Хуг опять захихикал.
— Они говорят, что очень тебе благодарны.
Рози протянула Фионе букет алых тюльпанов.
— А цветы Хуг сам выбирал для вас. Сказал, что они похожи на леденцы на палочках.
— Действительно похожи. Они прекрасны. Спасибо.
— Я нарисовал картинку. — Хуг взял у мамы рисунок. — Я нарисовал себя, Пека и вас.
— Как красиво, — восхитилась Фиона, разглядывая разноцветные загогулины, кружочки и черточки. — Потрясающе.
— Это Пек. Большой пес. Это Фи, а это я. Еду на спине Фи. А это Ушастик. Он тоже ехал на спине. Мы с мамочкой написали имена.
— Замечательная картина.
— Повесьте на ваш холодильник.
— Обязательно. Спасибо, Хуг. — Фиона обняла малыша, вдохнула его запах, естественный запах беззаботного детства.
Счастливое семейство погрузилось в машину. Помахав им на прощанье рукой, Фиона вернулась на кухню, прикрепила к дверце холодильника рисунок, устроила в ярко-синей вазе тюльпаны-леденцы. И с наслаждением использовала последние минутки, чтобы настроиться на следующее занятие.
4
Лучший друг человека, черт побери.
После генерального сражения и бешеной погони Саймону удалось наконец вырвать деревянный молоток из мертвой хватки Джоза.
Удерживая обслюнявленную, изгрызенную киянку над подпрыгивающим, как меховой мячик, щенком, Саймон представлял, с каким удовольствием треснул бы питомца по упрямой башке. Вряд ли он действительно треснул бы, несмотря на сильное искушение, но мысли — не преступление. У Саймона закружилась голова, в глазах замелькали яркие мультяшные птички.
— О, если бы тебя не было…
Саймон положил молоток на верстак подальше от Джоза и в который раз обвел взглядом рассыпанные по полу мастерской игрушки и косточки.
— Ну почему они тебе не нравятся? Почему? — Саймон подобрал обрывок веревки длиной с Джоза и протянул ему. — На, грызи.
Всего через пару секунд, когда Саймон обтирал тряпкой пострадавший молоток, щенок сплюнул веревку на его ботинок, сел на попу, забарабанил по полу хвостом и с озорным блеском в глазах уставился на хозяина.
— Ты не видишь, что я занят? У меня нет времени на игры через каждые пять проклятых минут. Кто-то из нас должен зарабатывать на жизнь.
Саймон повернулся к винному шкафчику из вишневого и эбенового дерева, изумительному, без всяких преувеличений. Пока щенок атаковал его шнурки, он приклеил специальным клеем последние украшения, с трудом сосредотачиваясь на работе, стряхнул щенка, взял тисочки. Стряхнул, приклеил, стряхнул, приклеил.
Ворчание и счастливое повизгивание Джоза сплетались с песнями рок-группы «U2»[5], выбранными сегодня в качестве аккомпанемента.
Саймон пробежал пальцами по гладкому шелковистому дереву, одобрительно кивнул и, волоча по стружкам вцепившегося в ботинок щенка, потащился проверять, не высох ли клей на паре качалок. Похоже, маленькому мошеннику все же удалось вовлечь его в игру.
Саймон работал еще почти два часа, то таская пса за собой, то разыскивая его, и в конце концов заставил себя оторваться от работы и отвести Джоза в место, которое прозвал Дерьмовилем. И решил, что все не так уж плохо. Передышка позволила прочистить мозги, подышать влажным воздухом, насладиться ярким солнцем. Саймон никогда не уставал наблюдать за игрой света — солнечного или лунного — над узким заливом, отделяющим его личный пляж от остального острова.
Он любил стоять на своем холме и слушать тихий, ровный гул воды в заливе, словно раздвигающем его личную территорию, или сидеть на крыльце мастерской и разглядывать наступающие на участок лесные заросли.
В конце концов, у него были причины для переезда на этот остров. Он мечтал об одиночестве, тишине, свежем воздухе и прекрасной природе.
Может, как ни странно, мать оказалась права, навязав ему собаку. Теперь приходится больше бывать на воздухе, что и было важной причиной переезда. Появилась возможность оглядеться, расслабиться, приспособиться к новому окружению. Воздух, вода, деревья, холмы, скалы, цвета, формы, текстуры, углы и плавные изгибы — потенциальные источники вдохновения художника.