Глава 2
Первая сигналка сработала немного не там, где ожидала магиня, а дальше к центру деревушки, и Апраксия сразу шепнула про это другу.
– Берут в кольцо, – сообразил он и разозлился.
Значит, решили переловить всех и намерены не позволить уйти никому. А вот он теперь намерен не позволить уйти им.
– Сколько людей ты сможешь посадить в свой стазис?
– Думаю, десяток ещё войдёт.
– А сколько сейчас сидит?
– Штук пять осталось, но все парни.
– Сбрось их в ближайший погреб и усыпи. И лови врагов столько, сколько сумеешь. Они намерены уничтожить эту деревню.
– Ясно. – Магиня метнулась к покатой крыше погреба, распахнула дверцу и занялась освобождением своих закромов.
И в этот момент поймала жертву первая ловушка. Твёрдая, утоптанная почва под ногой неизвестного злоумышленника на секунду превратилась в болото и, едва он провалился по колено, застыла в прежнем виде. Не осознав, в чём дело, он рванулся, упал, ломая своим весом кость, и, не удержавшись, взвыл от боли. Глухой молниеносный удар прервал его мучения и сказал магине и следившим за приближающимися тёплыми точками дриадам о характере ведущих этот отряд командиров много больше, чем подробный отчёт. Тот, кто может так легко добить своего соратника, никогда не остановит меч и над головой ребёнка или женщины.
– Юниза, Лира, Илли, сюда, – позвала Элинса так тихо, что мог уловить это только острый слух дриад, – быстро круг. Мы не можем причинить им вреда… но мы имеем право защищать слабых и останавливать зло. Есть метод, называется «густая трава». Я сама всё сделаю, вы просто держите руки и поддерживайте меня.
Встав в тени под стеной дома, четыре дриады сомкнули руки и приступили к своему извечному призванию давать жизнь и силу растениям. Но не всем вокруг, а тем, что нужны были им в этот момент.
Чужаки, ощутимые более тусклыми комочками тепла из-за надетого на них снаряжения, после внезапной гибели одного из сподвижников продвигались очень медленно и осторожно. И всё же ещё один попался в ловушку и остался на тропе, торопливо выкапывая вокруг ноги кинжалом ямку и пригибая голову в невольном ожидании последнего удара. Однако командир прошёл мимо, слишком поздно начиная догадываться, что деревеньку будет взять не так просто, как ему казалось. Кто-то защищал этих никчёмных людишек, а ведь у него были точные сведения, что, кроме старухи травницы, поблизости нет никого достойного обычного пинка. Но старуху его арбалетчики подстрелили сутки назад… и она давно должна была сдохнуть. Или они ошиблись, те, кто проверял эти места, и просмотрели колдуна или лекаря?
А может, староста не поскупился и приплатил за ловушки проезжему магу? Во всех случаях нужно торопиться, к рассвету от этой гнусной деревни ничего не должно остаться, кроме пепелища и кучи изуродованных тел. Грязная работа… но кое-кто хорошо за неё заплатил.
А кое-кто уже знает, на что с наилучшей пользой истратить эти деньги.
Дьявол, какие густые и колючие сорняки и чем дальше, тем гуще! Да они что, с тропы, что ли, сбились, его проводники? Или это очередная ловушка?
– Господин полковник… трава! – Испуг в голосе впереди идущего воина поднял в душе командира бурю раздражения.
– Ты… падаль, травы не видел?
– Такой – нет. – От отчаяния солдат забыл про всякое почтение. – Она же растёт!
– Убью, – яростно пообещал полковник и попытался шагнуть к этому паникёру, придавить своими руками, но тут собственными глазами, смазанными зельем кошачьего глаза, увидел такое, от чего его кровь застыла в жилах.
Трава действительно росла. Неумолимо, быстро и совершенно беззвучно.
– Плохая новость. – Вошедший в комнату Хингред, занимавшийся в амбаре допросом пойманных воинов, был мрачнее тучи. – Оказывается, таких отрядов три. Вернее, один разделился. У них секретный приказ уничтожить три небольшие деревушки. Солдатам сказано, что это деревни оборотней, съевших нескольких знатных господ.
– Когда они должны напасть? – встревожилась Элинса.
– Хуже всего, что сейчас. Но деревни дальше, в соседних долинках, можем успеть… если у вас есть силы.
Девушки, отдыхавшие в светелке на застеленных новыми одеялами лавках, молча поднялись и принялись надевать сброшенную обувь и пояса. Идти на допрос пленников они отказались – дриадам противно насилие. Но вот от того, чтоб защитить обречённые деревни, отказаться не могли.
– Но что здесь было делать господам из Тригона, если он намного южнее? – недоумевала Юниза, заматывая волосы тёмной косынкой. – Ведь это воины Тригона?
– А кто бы узнал, чьи здесь были воины, если бы в живых никого не осталось? – резонно заявила Илли. – Да на них бы и не подумали! Тут всего в трёх десятках лиг земли герцогства, а за перевалом городок Тешвар, если я правильно запомнила.
– И вот это хуже всего, – процедил Хингред, – потому что, обнаружив эти зверства, король обязательно обратился бы за разъяснениями к Тимарглу Нелюдимому. А тот не выносит даже малейших намёков на свою непорядочность или жестокость.
– Мы готовы, – окинув взглядом дриад, сообщила Элинса. – Давайте зеркало. Зови Апи и старосту. Его же там знают? Чтобы мне не пришлось объясняться так же долго, как тут.
– Я готов, госпожа. – Староста смотрел на старшую дриаду влюблёнными глазами. После того, что он услышал на допросе, она представлялась ему светлым духом-спасителем.
– Кого в той деревне ты хорошо знаешь? Зеркало у него есть? – быстро распоряжалась дриада.
– И учтите, все пленные подлежат королевскому суду! – уже открыв дверь, строго выговаривала кому-то из селян Апраксия. – Если хоть одного недосчитаюсь, с тебя спрошу. Как пойдём?
А вот это она спрашивала уже у Элинсы, стоявшей напротив зеркала, предусмотрительно захватив несколько балахонов.
– Сначала я, потом заберу тебя, ты место в стазисе освободила?! Возьми пяток крепких мужчин, одну женщину и старосту.
В зеркале отразилась освещённая свечой комната, распахнутые сундуки, разбросанная одежда и растерянно мечущаяся женщина.
– Хозяйка! – мягко окликнула её Элинса.
– Пресветлые духи, – остолбенела та, – а ты кто?
– Дриада. Спасти вас хочу. Напали на вас враги-то?
– Да, бьются на западном краю. У нас там комедианты ночевали…
– Быстро накинь вон то покрывало, чтоб лица и фигуры не видно было, и встань к зеркалу. Апи, готова? Пойдёшь вместо неё. Одна женщина. Девочки, идите за ней, у вас сил хватит без обмена. Илли, не бойся, у тебя получится, путь открыт.
– А я и не боюсь. – Девушка шагнула к зеркалу, потянулась к незнакомой комнате, к пламени свечи и обнаружила, что уже стоит рядом с ней, зачарованно глядя на бьющийся, как пойманная бабочка, огонёк.
Через миг рядом оказались остальные, и в комнате стало тесно.
– Фина, ну что ты возишься, я уже детей одела, – в комнату заглянула пожилая женщина и зажала рот рукой.
– Не бойся, – пробегая мимо неё, бросила Лира, – мы свои.
– К-какие ещё свои? – охнула та. – А где Фина?
– В Калиновке, но она сейчас придёт. – Апраксия, распахнув окно, деловито вытряхивала из стазиса свой улов прямо во двор. – Прибыли, бегите на западную окраину.
В этот раз дриады не стали никого наделять силой, едва приведя в дом хозяйку и Хингреда, вышли во двор и уже привычно взялись за руки.
Куча тёплых точек, мельтешившая в паре сотен метров от них, перемешалась так плотно, что они не стали разбираться, кто свой, а кто чужой.
Просто вырастили густую, как щетка, стену травы, и во второй раз это получилось у них намного быстрее. Буквально за несколько секунд воюющие оказались скованы упругими стеблями по рукам и ногам. Вот только селяне сообразили, что происходит нечто противоестественное, раньше воинов, и почти все местные успели отбежать.
– Ловко, – похвалил прибежавший с Хингредом староста и, найдя взглядом в толпе полуодетых жителей главу этой деревни, заорал: – Прон! Бросайте оружие, теперь их можно брать голыми руками. Нужно связать и положить рядком, это пленники короля.