Но об этом он подумал значительно позже, в тот миг потрясённо застыл, оглушённый неслыханной наглостью и подлостью девушки. А едва попытался возмутиться, раздался звон и грохот осыпающегося со стены огромного зеркала.
Илли поспала всего пару часов и проснулась, сгорая от неясной тревоги. Осторожно оглядываясь на мирно сопящую рядом Лиру, сползла с широкой деревянной кровати, застелённой новым бельём, взятым в обнаруженном Апраксией складе. Иначе трудно было назвать огромную комнату, заваленную тюками, сундуками и корзинами с разнообразными товарами. Впечатление, что колдун занимался в свободное время грабежом на больших дорогах, создалось не только у Илли. Но пока разбираться в истоках этого богатства утомлённые путницы не стали, просто заняли спальни, принадлежащие раньше охранникам и Юнизе.
Осторожно выглянув в пустой коридор, девушка потихоньку, на цыпочках, прокралась в зал, где висело зеркало. Почти не дыша пробираясь мимо спальни наставницы, невольно вспомнила потрясшие их всех слова магини, когда та спокойно объявила, что она, Апраксия, и кузнец поселятся в одной комнате.
Поздравлять магиню казалось неуместным – какие поздравления, если та знакома с оборотнем всего несколько часов? – а спорить или советовать глупо, ведь Апраксия, несмотря на внешность, много старше Хингреда. Потому все просто сделали вид, что так и нужно и что ничего особого они не услышали. Однако Лира, устроившаяся в одной комнате с сестрой, ещё с полчаса истерично хихикала и бормотала, что это побочный эффект от общения с цветущими дриадами.
Возле зеркала Илли на минуту замерла, успокаивая разволновавшееся сердце, потом осторожно коснулась ладонями стекла, вспоминая, как делала это вместе с матерью, потянулась волновавшейся сущностью вдаль, ища зеркало, за которым может быть он.
Нашла не сразу: высокая фигура принца сначала мелькнула в холле, направляясь в широкие проходные залы левого крыла, где находились гостиные и столовые, и Илли, помня расположение комнат, уже увереннее перевела путь на следующее зеркало. Теперь она, несмотря на смазанность изображения, разглядела его получше и даже девушку, которая шла с принцем под руку, заметила, хотя в тот момент не придала этому особого значения. Проследила, в какую гостиную они вошли, и потянулась к тому зеркалу, почти сразу найдя к нему путь. Мать снова оказалась права: когда приспособишься, ничего сложного.
Что в гостиной расположились не просто фрейлины, Илли догадалась, рассмотрев, как принаряжена королева и как важно держится сидящая напротив неё дама. А потом распахнулась дверь, и вошёл Кандирд со своей спутницей. Как-то криво улыбаясь, прошёл к матери и остановился. А девушка что-то объявила, и даже сквозь лёгкую дымку Илли увидела её счастливую улыбку. Ну а когда та подняла руки и прямо перед глазами дриады сверкнул хорошо знакомый ей браслет, в душе Илли что-то словно взорвалось.
– Остановись, не делай этого, я сказала неправду! – рвались из сердца девушки слова, а руки, не эти, тонкие её пальчики, а те, что были за сотни лиг отсюда, рвали, ломали закрывавший зеркало знак, чтобы вынести свою хозяйку туда, к её принцу.
И старинный знак не выдержал, треснул, а вместе с ним и далекое зеркало, осыпая разбитыми кусочками образ любимого.
– Илли! Что стряслось? – Первой, как обычно, принеслась Апраксия, а следом за ней мать и сонные дриады.
Подняли сидящую на полу у потемневшего зеркала девушку, усадили к столу, обступили тесной кучкой. Поглаживая по волосам и плечам горько рыдающую дриаду, постепенно успокоили, уговорили рассказать, что произошло.
– И о чём ты плачешь? – выслушав нехитрый рассказ, мягко спросила Элинса, прижимая дочь к груди.
– Мне его жалко… – всхлипнула Илли, – если он поверил, что я не люблю его, и решил жениться на той, что выбрали родители, он же будет страдать.
– Умная девочка, – усмехнулась магиня, – а почему ты решила, что Интария этого не понимает? Я знаю о ней намного больше, чем ты, и уверена, королева вовсе не из тех правителей, что пытаются решать проблемы государства ценой счастья своих детей. Да и король её поддерживает. Так что давай ты уже начнёшь соображать трезво… а то это ваше цветение совершенно испортило твой характер.
– Я предлагаю послать ему весточку, – с умным видом предложила Лира, – назначить встречу и ждать. Он же мужчина? Вот и пусть принимает решение.
– Она уже послала, не переживай, – хмыкнула мать, – даже дурак поймёт, что зеркала в королевских гостиных ни с того ни с сего сами не лопаются.
– Этого маловато, – невыспавшаяся Лира всегда была слегка кровожадной, – мужчинам такого намёка недостаточно. Ему нужно точно сообщить, где и когда.
– Ну и где? – насмешливо уставилась на неё Апраксия.
– Где-нибудь подальше от мам и пап, – отрезала Лира, – пусть решает сам.
– Подальше от королевы у него дворец, – расстроенно буркнула Илли и вдруг уставилась на сестру нехорошо заинтересованным взглядом, – я тебе говорила, что обожаю тебя?
– Вроде да, – пожала плечами та и великодушно добавила: – Но можешь повторить.
– Повторяю. И объявляю: ты идёшь со мной. Мам, где наши праздничные платья?
– Не поняла, – сообщила окружающим Лира, – но пойду обязательно. Сейчас одеваемся?
– Немедленно. Матушка, я не хочу, чтоб он заранее знал, что я дриада. Вообще чтобы никто из них не знал. Для этого мне нужна Лира, ты не против? А если нужно будет, позовёте.
– Не против, – обменявшись взглядом с мужем, легко согласилась Элинса. – А там зеркала не за-крыты?
– Я знаю в округе столько зеркал, что хоть одно, да пропустит. К тому же у меня поместье недалеко. Если не пройдём во дворец, пойдём туда, – Илли была настроена очень решительно.
– Лучше сразу идти туда, – задумчиво сообщила магиня, следя, как Лира потрошит сумки, – ведь у тебя есть повозка или карета? Вот и приедете во дворец как приличные сеньориты. И не забудь из каждого дома давать нам привязку.
Глава 5
– Кандирд! – Интария, быстрее всех сообразившая, что произошло, рванулась к белеющему сыну, повисла на нём, сунула в рот тревожный свисток.
– Убью, – с тихим рыком Кандирд двинулся к озадаченно оглядывающей кучу осколков принцессе, в бешенстве даже не замечая повисшей на нём матери, – сумасбродка.
– Что случилось? – в комнату толпой вломились охранники и дежурный маг.
После попытки захвата власти магистр Транбиус по приказу короля подобрал себе ещё пяток молодых способных учеников из тех магов, кому осталось учиться всего ступень до получения звания мастера. Они получили большое жалованье и хорошие комнаты в специально выделенной части третьего этажа, возможность заниматься в башне магистра и единственную обязанность – по очереди дежурить неподалёку от того места, где находилась королева.
– Успокойте его, – приказала королева таким отчаянным голосом, что маг, не сомневаясь ни секунды, швырнул из заряженного магистром амулета такую порцию сна, что принц покачнулся.
Но в тот же миг вспыхнуло вокруг него голубоватое свечение, доказывающее, что королевскому артефакту такие воздействия не нравятся.
– Ещё. – Королева, уже почти зажатая между Лиззи и сыном, безуспешно дергала его за воротник и хлопала по щеке, а Канд только уворачивался от рук матери, как от назойливой мухи, твёрдо помня где-то в глубине подсознания, что этой женщине причинять вреда он не желает ни в коем случае.
Зато вот ту, вторую, надменно поджавшую капризные губки, с вызовом глядящую ему в глаза и упрямо застывшую на месте, желает просто убить, придушить, как бешеного волчонка, раздавить, как ядовитую змею. Движимый одним затмившим разум желанием Канд уже обманным движением освободил одну руку, протянул к тонкой шейке и почти сомкнул на ней пальцы, как спохватившийся маг разрядил в него сразу два сонных амулета.
– Всем стоять на местах, не двигаться! – В гостиную влетел Бенгальд в сопровождении своих людей, бросился к неудобно, боком лежащему на полу брату и стоявшей возле него на коленях королеве. – Кто его?