Все три воззрились на меня своими прекрасными глазами. В них плескался смертный ужас и одновременно покорность судьбе, и это меня возбуждало.
— Я принимаю твой дар, Кимра. Что ты хочешь взамен?
— Молю о том, чтобы твоя магия даровала мне победу. Темного Принца, что засел в моем старом замке, пора свергнуть. Он зажился на этом свете! А еще я прошу отдать мне существо, которое живет с Принцем. Оно посмело нарушить законы нашего мира. Оно овладело тайным знанием мужчин, оно убило моего брата! Пусть послужит науке, прежде чем мы ликвидируем богопротивное создание.
Кимра почтительно склонил голову, ожидая моего вердикта. Ну этого ему не видать. А за то, что он посмел назвать мою супругу «существом», я прослежу, чтоб он увидел воочию гибель своего насквозь прогнившего мира.
— Чем так хороши эти существа, что ты привел мне? Что в них такого, что может стать равноценным грузом на чаше весов?
— Я лично отбирал их, следил за их взращиванием, изучил их родословную. Чистейшая порода, Странник.
— Я принимаю твои дары, Кимра. Иди.
Я взглянул на полного надежды королька и переместил к его людям, так и оставив без ответа.
Девушки позади меня всхлипнули. Я усмехнулся. Они очень боялись. И это правильно. Такие, как они, недостойны жить.
Несколько лет назад Элви, скучающая по своей обычной жизни, по подруге, попыталась наладить с этими существами контакт. Она верила в женскую дружбу, ей не хватало, как она говорила «простого женского общения». Моя жена отказывалась называть женщин этого мира «существами», она с ними разговаривала, рассказывала о другой жизни, о свободе, она пыталась устроить революцию. Моя глупая девочка! И что из этого вышло? Предательство, которое закончилось покушением.
Одна из тех, кого Элви приблизила к себе, заманила ее в ловушку. Моя жена любила кататься верхом по окрестностям. Ей нравилась природа этого мира, буйство красок. Она фотографировала на свой старенький пленочный фотоаппарат цветы, деревья и вид, открывающийся с обрыва, на котором стоял замок. И вот однажды она взяла с собой «подругу». Та очень хорошо сыграла свою роль. Элви не могла даже представить, что эта негодяйка была шпионкой правителя. А правитель тот… Элви нравилось общество мужчин, интересных и умных мужчин. Он зачастил в замок на приемы, втираясь в ее доверие. И моя жена очень скоро начала считать его своим другом.
Вероятно, это была моя вина. Я недостаточно ясно объяснил Элви, что это был за мир, по каким законам он жил. Я думал, что достаточно отдать моей непокорной и свободолюбивой жене приказ не покидать стены замка без моего сопровождения. Но мир вокруг был прекрасен. Моя свита из этого мира была полна дружелюбия. Два моих советника окружили Элви должным ее положению поклонением, и она исследовала новый для себя мир с широко раскрытыми глазами. Я даже представить себе не мог, что, кроме всего прочего, Элви задумает кого-то к себе приблизить. Люди! Я этого не учел. А жена моя, которая всегда делала то, что сама считала нужным, пока ее не брали за шкирку, точно нашкодившего котенка, даже не подумала мне сообщить о своих «новых друзьях».
Расплата была очень скорой. Они устроили пикник, а «новый друг» Деннел не придумал ничего более оригинального, как похитить Элви. Но перед этим он решил слегка развлечься. Колечко, которое демон Белет подарил моей жене, среагировало мгновенно. Элви даже удивиться не успела, как незадачливый насильник исчез в сопровождении спецэффектов вроде адского пламени и загробного хохота. Полагаю, демон придумал это для устрашения возможных свидетелей. И это подействовало. Сообщница дала стрекача, а моя жена, пребывая в двойном шоке от предательства и весьма скорой расправы над своим обидчиком, вернулась домой и закрылась в своих покоях.
Девицу эту я нашел почти сразу, как только вытащил из разума нежелающей разговаривать супруги подробности. Предательница умирала долго и мучительно, а Элви… Элви пожелала посмотреть на казнь. Я ей в этом отказал. В тот же вечер я принял решение: жена забудет почти все, что с ней произошло, будет спокойно жить в замке, и ей в голову даже не придет оспорить любой мой приказ.
Но иногда я заставал ее в глубокой задумчивости. Она сидела в небольшом садике, уставившись на цветы, и молчала. Однажды, почувствовав, что я смотрю на нее, она подняла на меня глаза и спросила:
— Почему такой прекрасный мир может быть настолько жесток? Почему люди предают просто так? Я же никому ничего не сделала. Я была слепа. Я жила в сказке, которую создал для меня мой сказочный принц. Я пришла из мира, где жестокость к ближнему встречается часто, но не настолько же! Я думала, что в других мирах все может быть иначе. Собственное превосходство. Превосходство рас и полов… Все люди одинаковы, да? И бессмертные такие же. Нет мест во Вселенной, где можно просто расслабиться и жить, не ожидая удара в спину. Где-то можно сдерживать самые подлые порывы человеческих душ моралью, жесткой рукой власти, вероятно… но где-то все зашло так далеко, что излечить эту гниль невозможно. Разрушь этот мир, Смерть. Я не хочу, чтобы он существовал. Карфаген должен быть разрушен!
— Этот мир связан с несколькими другими. Это небольшая спираль. Разрушится этот мир, погибнут и связанные с ним, — объяснил я жене, усаживаясь рядом.
— Невелика потеря, — покачала головой Элви, а потом расплакалась. — Что я говорю, Смерть? Неужели это я? Я ненавижу войны, я ненавижу, когда гибнут люди. Но мир, где мужчины решили, что они достойны жить вечно, а женщины — лишь искусственно выведенная раса рабов — неправильный мир.
— Поэтому я здесь. Тысячелетия назад здесь был изобретен эликсир бессмертия. Магия и наука соединились в разуме нескольких местных ученых, и естественное развитие мира прекратилось. Баланс был нарушен. Правитель мира решил, что эликсир достанется лишь лучшим из лучших. Так появилась раса Первоначальных. Кимра и его брат — их потомки. А женщины… Существа, как их здесь называют, были нужны только для развлечений. Так повелось еще с древнейших времен. Дети в этом мире рождаются крайне редко. Их искусственно выводят в лабораториях, если это необходимо. И материал для этого самый лучший. Я говорил тебе перед нашим уходом сюда, что это опасный мир. Для твоего разума в первую очередь.
— А я тебя не послушала, — вздохнула Элви. — Я не восприняла твои слова всерьез. Прости меня. То, что произошло, — наказание мне за непослушание. Ты никогда не будешь ничего говорить просто так, и… и я не учла менталитет местной расы. Ты прав, я наивна… Но другие миры? Они тоже… такие же?
— Местные маги научились ходить через пространство. Те миры похожи на этот.
— А ты проверяешь, можно ли что-то изменить?
— Считай меня разведчиком в этих мирах, милая.
— А если способов… изменения этих миров не найдется?
— Миры будут разрушены, Элви. Но ты же понимаешь, просто так миры рушить нельзя. Пострадает баланс мироздания. Нужно серьезное основание.
— Такое как пойти против законов жизни… и Смерти? — Она подняла на меня глаза.
— Да, моя дорогая. Этого хватит, и с лихвой. Но для меня есть еще одно основание: если эти миры угрожают тебе.
Элви недоверчиво хмыкнула. Она подумала, что я шучу. Пусть продолжает так думать. Я был прав, приняв решение о коррекции ее разума.
Я повернулся к дару Кимры и откинул капюшон. Я был голоден, и эта «жертва» оказалась весьма кстати.
Все три девицы рухнули на колени и поползли ко мне.
Я смотрел, как они отталкивают друг друга, как дерутся за первенство в очереди утолить мой вечный голод. Они были очень похожи внешне на ту, что предала мою жену. Ту, которой Элви предложила дружбу. Словно выведенные в инкубаторе близнецы. Да они таковыми и были, созданные по особому проекту, способные лишь слушаться определенных команд, не умеющие размышлять и не желающие размышлять. Пустые оболочки, существа, созданные, чтобы удовлетворять погрязшую в своей самоуверенности и безнаказанности расу смертных мужчин, которая возомнила себя богами.