Слухи о том, что Император порвал отношения с Медведем, ходили давно. Последний год мы не получали спецзаданий и только тренировались. И все же слова Медведя посеяли в наших умах панику.
Шанс избежать пожизненной связки с владельцем окончательно испарился. Никого из нас не возьмут на имперскую службу, не предложат места среди приближенных. Теперь путь только один: понравиться клиентам. Продаться дорого и выгодно.
- Чего раскисли? - гаркнул Медведь. - И без гвардии проживете. Все равно туда редко кого отбирали.
Больше всех поник Амон. За его плечами имелось множество успешных операций и тренировочных вылазок, так что шанс был.
- Значит, так, - продолжил Медведь (голос бодрый, а в глазах - грустинка), - раз отличники первыми нарвались, так им и «кукол» нести.
Амон скрипнул зубами, но не возразил. Ноздри его раздувались: вот прям дракон огнедышащий. Еще бы, кому охота «дичью» быть? «Ловчими» куда как интереснее. Эх, и погоняем мы их нынче.
Недовольные участью Амон и его напарники получили на складе «куколок». Массивные рюкзаки, напичканные сверхточной аппаратурой, крепились к спинам телохранителей и имитировали беспомощного хозяина. Выдумка Медведя работала проще некуда: ты несешь на спине ценнейший груз. Его нельзя ронять, сильно трясти, подвергать перепаду температур и прочим прелестям дальних переходов. От него зависит твое будущее. И твое здоровье.
Связующий ошейник - еще одна разработка - подчиняет тебя «куколке». «Умрет» ноша - и тебе несдобровать. Это еще хорошо, что на время занятий ошейники работали не в полную мощность. В настоящей связке жизнь телохранителя полностью подвязана на владельца. Не уберег хозяина - сдох.
Медведь лично закрепил ошейники на шеях «дичи». Выставил среднюю мощность. Они ж элита, цвет подразделения, так пусть и огребают по-полной.
Да, видела я пару раз, как крючило парней, потерявших связь с «куколкой». Электрический разряд поражает кровеносные сосуды и нервы - бедолаг корежит и сгибает в пружину. Пульс и дыхание замирают. Болеют после такого долго. А иногда и в сознание не приходят: издержки профессии.
- А вы чего замерли? - заревел Медведь на нашу пятерку. - Собрались и выстроились в шеренгу.
Приказ мы исполнили в момент. Шутить с батей опасно.
Медведь обошел нас по очереди. Проверил, плотно ли застегнуты фиксирующие шлемы ремни. Принюхался: брагу из местной плесени не гнали, зубы и форму почистили.
- Почему мокрый? - напустился Медведь на Дылду.
Тот со свистом втянул в себя воздух, но нас не сдал. Уперся в колючие глаза бати и отчеканил:
- В чан с обеззараживающей жидкостью упал.
- А если я вас на Плум зашлю - что делать будешь? - не унимался Медведь.
Дылда опустил взгляд и промолчал. О суровом климате планеты-льдины ходили легенды. Там и в сухой одежде больше десяти минут без скафандра не продержаться. А так - верная смерть.
- Ладно, грузитесь, - проворчал Медведь. - Пилоты уже на борту.
- Если там опять Михей со своими, я его после задания контужу, - проворчал себе под нос Амон. - С его пилотажем трясет так, что внутренности в позвоночник упираются.
- Разговорчики! - предупредил батя. - Оружие и сигнальные ракеты получите при высадке. Задача ясна или повторить для особо гениальных?
- Никак нет! - хором рявкнула моя пятерка. И я вместе с ней.
- Приступить к посадке! - распорядился Медведь.
Из погрузочного отсека мы дружно перебрались в переходник - узкий туннель, похожий на прямую кишку: как внешне, так и по назначению. Герметичное покрытие заглушало звук шагов, а тесное пространство позволяло идти только цепочкой. Я, пользуясь возможностью, разместилась за Амоном и подстроилась под его поступь.
Блондин, казалось, нисколько не замечал «куколку» за своими плечами. Шел бойко и уверенно. И дыхание его было ровным. Везунчик! Когда мне выпадала роль «дичи», тяжеленная ноша пригибала меня к земле. И я крючилась, пыхтела и посвистывала, как паровой двигатель в нашем музее.
Непроницаемый рукав заканчивался внутренним люком корабля. Рычаг на себя - и мы в «норе». Металлическое нутро грузового отсека пропахло космической плесенью, пылью и людским потом. Системы вентиляции не всегда справлялись с поставленной задачей, а наряды по уборке кораблей - и того хуже.
- «Ловчие», занимайте правый борт, - распорядился Амон.
Чистюля смерил его высокомерным взглядом и вскинул густую бровь.
- Кто это тебя здесь главным назначил?
- Я сам, - не остался в долгу блондин.
Демонстративно прошествовал мимо Чистюли и первым устроился на левой стороне. Остальные элитные последовали его примеру. Бережно, словно любимых женщин, переместили «куколки» себе на колени.
Малыш протопал мимо «жертв» с видом скучающего праведника. Словно невзначай наступил на голень Амона.
- Ох, простите, - притворно извинился наш бугай, - не заметил.
- Жри меньше, а то из-за брюха не видишь, куда ступаешь, - фыркнул Амон, потирая ушибленное место.
Бобер плюхнулся напротив него и язвительно заметил:
- А ты побольше, а то «оглобли» вон какие тощие. Того и гляди, ветром сдует.
Я разместилась рядом с Бобром. Присмотрелась к Амону: ниче он не худой. Вон как кожанка на плечах бугрится, того и гляди, лопнет. Перевела взгляд на Малыша: здоровый - это да. Но толстый?.. Ох уж эти мальчишки. Дурачатся.
Дылда занял последнее пустующее место - возле устройства связи с пилотами. Окинул всех цепким взглядом.
- Готовы?
- Жми! - дал отмашку Чистюля.
Дылда вдавил до отказа желтую кнопку на передатчике. Прибор захрипел и пробасил знакомым голосом:
- Пристегните ремни, девочки, сейчас повеселимся! Йе-ха!..
- ... - ругнулся Амон себе под нос. - Как знал: Михей сегодня рулит.
- Не надо было завтракать, - скис Чистюля, закрепляя страховочные ремни. - Размотает по всему космосу.
Корабль ожил. В его корпусе утробно заурчали двигатели. Стяжки стыковочного агрегата щелкнули, замки разъехались в стороны. Наш «старичок-десантник» доживал не первый десяток лет и успел перетаскать в жестяном брюхе немало выпускников Медведя. Поди, и лихачей вроде Михея видал не мало. Потому и терпел. Тремор бил его проржавевшие суставы, по анемичным венам разбегалось топливо.
Дрожание корабля передалось и нам. Несколько секунд молчали, удерживая челюсти на месте. Руки элитных впились в «куколки», оберегая их от тряски.
И вот «космический дедушка» дернулся. Оторвался от опостылевшего Тифона и взмыл. До того момента, как пилоты включат гипердвигатели, у нас появилось время расслабиться.
- То, теперь с нами будешь покупателей дожидаться, - продолжил перебранку с Амоном Чистюля. - Наверх-то путь теперь того, заказан?..
- Я с тобой не то, что в одном ряду стоять, испражняться рядом не сяду, - возразил блондин. - Вас, ушлепков, Медведь только торгашам и покажет.
- А тя, прям, сам Император выкупит, - гоготнул в ответ Малыш.
- Почему бы и нет, - скучающим тоном произнес Амон. - В отличие от вас, никчемных, нам этикет преподают, дипломатию и философию. Медведь в элиту по-полной вкладывает. А вы, кроме как из пушек палить да сморкаться в ладонь, ничего и не умеете.
На скулах Чистюли заходили желваки. Лицо его покраснело, а ладони сжались в кулаки.
Корабль с Михеем у руля не позволил моему напарнику достойно ответить. Стремительный прыжок в гиперпространство впечатал нас в корпус, выбил из легких воздух. Я заметила, как у сидящего напротив элитчика налились кровью глаза и надулись на висках вены. И испытала нечто вроде сочувствия. Ненависть к неплавным переходам, громадным перегрузкам и к Михею конкретно объединила нас лучше съеденного вместе ужина.
Постепенно разрывающая боль утихла - и корабль, и мы выдержали испытание. Гиперпространство распахнуло неприветливые объятия и приняло нас в себя.
Дышать стало легче, кровообращение практически восстановилось. Но продолжать перепалку никто не стремился: мало выдержать вход в гиперпространство, главное - пережить выход.