3
Как ни странно это кому-то покажется, но, возвращаясь домой, Даша Свиридова тоже вспоминала события полугодичной давности. Конечно же она думала о Сережке Белове. Она постоянно о нем думала. Он был особенный, он отличался от всех ребят. Ни один из них не мог с ним сравниться. У него были властные жесты, четкие черты лица, не идеальные, но красивые, уверенная походка. Он всегда был подтянут, ходил с гордо поднятой головой, говорил всегда спокойно, с достоинством. Даже когда он опаздывал на урок или его вызывали в учительскую на разборку, он никогда не оправдывался, не извинялся. Учился Сережка неважно, но не потому, что у него не было способностей, а потому, что ленился лишний раз учебник открыть. Захотел бы, знал ту же самую химию от А до Я. Слов нет, он, конечно, любил похулиганить, но при этом у него было обостренное чувство справедливости. В такого парня трудно было не влюбиться, и Даша сама не заметила, как влюбилась. Но это была тайная любовь. Никто в классе о ней даже не догадывался. Да что там в классе! Алиска и та ничего не подозревала. Как все счастливые люди, она была чуточку эгоистична и беспечна.
А Сережка ходил по школе с приятелями, и девчонки для него вроде бы не существовали. Похоже, ему нравился только футбол. Вот его он мог обсуждать с дружками часами, и глаза его синие-пресиние сверкали, как две звезды на темном небосводе. Казалось, Даше радоваться нужно: не она, так ведь и никакая другая его не интересовала. Но нет, не получалось. В каждой улыбнувшейся ему красавице, в каждой пошутившей с ним ровеснице она видела угрозу своему счастью. Сердце ее начинало ныть при мысли: а вдруг он влюбится в одну из них? Что она тогда станет делать? И вообще как тогда дальше жить? Ведь ее любовь к нему не имела границ – как бесконечность. Ей и в голову не приходило подойти к Сергею первой, куда-то его пригласить, в общем, проявить инициативу. Она считала, что девушка должна ждать, когда ее заметят.
Но однажды у нее с Алиской зашел разговор, который заставил ее действовать. Они сидели у Даши дома, делали вместе уроки, и вдруг Алиска, томно вздохнув, произнесла:
– Любви хочется…
– Чего-чего? – переспросила Даша, погруженная в математические дебри.
– Любви! – внятно повторила Алиска, и пришедшее в эту секунду решение уравнения моментально вылетело у Даши из головы.
Ничего себе заявочка!
Уж кому-кому, а подружке грех было на это жаловаться. Мальчишки кружили вокруг нее, как шмели вокруг прелестного благоухающего цветка. С восьмого класса бесконечные романы – длинные и эпизодические. Так Алиска листала страницы скучной и обеспеченной жизни. Один раз Даша пошутила на эту тему: «Ты что, поставила себе программу максимум и уверенно идешь на рекорд?» Алиска шутку не оценила. С тех пор они особо о чувствах не разговаривали. Точнее, Алиска делилась с ней то одной победой, то другой, а Даша внимательно слушала и помалкивала. Ей нечем было похвастаться.
– Это тебе-то, красавица, не хватает любви? – усмехнулась Даша, впрочем невесело.
Сергей Белов по-прежнему видел в ней только одноклассницу, у которой можно легко списать домашнюю работу или сдуть самостоятельную по химии. Тут он всегда выбирал ее, вернее, не ее, а ее вариант.
– Представь себе, не хватает! – Алиска надула пухлые губы, подкрашенные дорогой помадой персикового оттенка, но тут же вышла из образа обиженной: – Вот и ты туда же – «красавица»! Ну, красавица! А толку что? Если бы мне каждый раз по доллару давали, когда это говорили, я бы давно миллионершей стала.
Дашка, у которой неплохо было с чувством юмора, коротко рассмеялась:
– Я бы на этом не разбогатела.
Теперь Алиска прыснула в ладошку: красотой Даша не отличалась. И знала об этом. Единственная гордость – тяжелая коса. Только кто ее сейчас замечает! Это в старину ценили. И вообще с ней неудобно, хлопот много – мыть, расчесывать, причесывать, а отрезать – рука не поднимается. Да и кто его знает, может, только хуже себе сделает?
Хотя Дашин отец утверждал, что она, как и ее мама, красива опасной красотой: скрытой, той, которую не каждому дано разглядеть. «Именно такие лица с несовершенными формами, – любил повторять он, – художники и вообще одухотворенные личности во все времена считали источником притягательности и вдохновения». Дашка не очень-то в это верила. У любящего отца всегда есть в запасе тысячи способов, чтобы успокоить дочь. Но и по поводу собственной внешности особо не комплексовала. Какая есть, такая есть.
– Нет, я серьезно, – сказала Алиска, перестав улыбаться. – Всем парням от нас, девчонок, одно только и нужно. – Тут она многозначительно посмотрела на Дашу, чтобы той стало ясно, о чем идет речь. Даша знала, подружка любила целоваться до самозабвения, но руки распускать не позволяла. – А мне хочется большой и чистой любви. Вон как у Малышевой с ее Волковым. Везде вместе, всегда воркуют, как голубки.
– Ну не везде и не всегда. Иногда и они ссорятся, – возразила Даша.
– Да брось! Волков готов ботинки Анькины лизать, – вздохнула подружка. – Даже в Прагу ее с собой возил, маме родной представлял. А хочешь скажу тебе одну вещь?
– Ну скажи, – рассеянно согласилась Даша.
Она вроде бы сообразила, как доказать тождество.
– Мне кажется, что Белый в меня влюбился.
Авторучка выпала из Дашиных рук, покатилась по столу и упала на пол:
– А почему ты так думаешь?
– Ну это вообще на подсознательном уровне работает. Сама понимаешь, у меня опыт в этом есть. В общем, похоже, парень повзрослел. Созрел, так сказать, для серьезных отношений. Но главное, мы же спектакль этот затеяли ставить с «бэшками».
– А он-то здесь при чем? – спросила Даша, мучительно соображая, как же от нее укрылось, что между Белым и подружкой что-то происходит.
– А при том. Ко мне их Кахобер подошел, попросил, чтобы я с Сергеем поговорила насчет роли герцога. Я заикнуться не успела, а Белый мне: «А ты там будешь играть?» Я отвечаю: «А как же! Перед тобой, солнышко, леди Винтер». А он улыбнулся своей фирменной улыбочкой в тридцать два зуба, ну, ты сама знаешь, как он это делает, и говорит: «Тогда я согласен». Как тебе?
– Мне? – произнесла Даша онемевшими губами. – Мне ничего, – и схватилась за соломинку, как утопающий: – А как же Игорь? Ты же говорила, что на этот раз все серьезно.
Алиска в последнее время с Игорем из одиннадцатого «А» встречалась. Стоило ему появиться в прошлом году в школе, как старшеклассницы прозвали его Томом Крузом. Алиска его у Вики Смирновой отбила, первой красавицы школы, и очень этим достижением гордилась.
– А что Игорь? – помолчав, сказала Алиса. – Я же от него не отказываюсь. Но у нас с ним в последнее время что-то не клеится, – призналась она и принялась за решение уравнения.
А Даше стало не до синусов и косинусов. Она решала для себя совсем иную задачку. Гораздо сложнее, не с двумя, а с тремя неизвестными.
В любви, как известно, каждый сам за себя. И потом, у Алиски ведь ничего серьезного с Сережкой не было. Пока. Нужно было срочно что-то делать, как-то менять ситуацию. И она решила: была не была. Спустя два дня, набравшись храбрости, Даша подошла к Сергею, чтобы пригласить его в кино. А вдруг сработает? Вдруг она привлечет его внимание, когда они будут вдвоем. Запинаясь и краснея, она промямлила что-то о том, что фильм всем парням нравится, убойное такое кино, и получила в ответ: «Извини, Даш, но ты мне не нужна». Нет, Сергей, разумеется, так не сказал, все же он неплохо к ней относился, но смысл короткого диалога был именно таков: мне нужна не ты, а Алиска. После этого Даше ничего не оставалось, как уйти. И она ушла. Молча. Без слез. А душа ее при этом кричала на всю Вселенную: «Глупый слепец! Как же ты не видишь – тебе нужна только я! Я одна и никто другой!»
Шли дни. К концу приближалась последняя четверть. Репетиции, экзамены, все будто с ума посходили. Что же касается Даши, то она, как ни странно, продолжала на что-то надеяться. А потом случилось то, что случилось. Сергей сначала приклеил охранника к стулу, а чуть позже подрался с Борькой Шустовым. Как все утверждали, эти подвиги он совершил из-за Алиски. Она к тому времени уже рассталась с Игорем, или он с ней расстался, ну да это неважно. Главное, что Алиска устремилась на поиски новой большой и чистой любви. После выпускного бала, когда Сережка отправился провожать Алиску, Даша окончательно прозрела и поняла – чуда не произойдет. Сергей для нее навсегда потерян.