- Да, я окончила музыкальную школу, - ответила Ждана ровным голосом, - Но вам ведь это известно, Яков Алексеевич?
Откуда, вот откуда взялась в ней уверенность? Или это просто отчаяние? Кто разберет….
Яков ухмыльнулся. Вернее его губы растянулись в ухмылке, а глаз коснулся металлический холодок.
- По субботам с девяти до десяти, - Ящер кивнул на шестиэтажное здание с яркой вывеской: Ночной клуб «Пятигорье».
- Жить я, конечно же, буду в подвале? Или на чердаке? – невесело рассмеялась Ждана.
Яков молчал, и, нажав кнопку на дверной панели, опустил стекло перегородки, отсекавшей салон от водителя.
- Павел, проводи! - короткий приказ Ящера подсказал Ждане, что разговор окончен.
- До встречи, Яков Алексеевич, - спокойно проговорила девушка и, открыв дверь, вышла из машины.
Порыв ветра швырнул снежинки в ее лицо, заставив отвернуть голову. И боковым зрением Ждана заметила изучающий взгляд мужчины. Взгляд, в котором не было того холода, надменности и пренебрежения, которые сквозили еще минуту назад. Ждана моргнула, прогоняя наваждение, и пошла навстречу новому этапу своей жизни.
Отныне ей предстояло петь в ночном клубе. Она была «против» такой карьеры, но ее мнение никого не интересовало. Ей не нравилась публика, раздражал яркий свет, запах алкоголя и громкая музыка. Но ведь ее никто не спрашивал. Да и, если честно, все оказалось немного лучше, чем успело нарисовать ее воображение. Да, она пела в ночном клубе, но пела всего около часа. Да, она сидела на сцене перед пьяной публикой, но никто не смел приблизиться к ней. Даже персонал не смотрел в ее сторону. Тот самый Павел, либо кто-то из охранников, проверенных и немногословных, каждый вечер забирал ее из дома и привозил обратно домой. Дом, который также предоставил Ящер. Небольшой одноэтажный коттедж, уютный и обособленный, с палисадником по периметру и высоким забором. Полнейшая изоляция.
Ждана пела по субботам, причем репертуар она подбирала сама. Иногда это были популярные песни модных исполнителей, либо что-то давно забытое. Но чаще Ждана исполняла свои композиции. Глубокие, полные смысла, горечи и отчаяния. А еще в них была надежда. Вернее ее искра, такая, которую не погасить даже десятью такими Ящерами, сколько бы усилий они не прилагали.
Ждана вела замкнутый образ жизни, все ее общение сводилось к интернету. Она начала общаться со старыми друзьями. Но на вопрос «Куда пропала», Ждана неизменно отвечала, что теперь живет за границей, что она подписала контракт с одной компанией, совсем небольшой и расположенной очень далеко. Приехать не может. И когда сможет – не знает. Да друзья, собственно, и не рвались к ней. У всех своя жизнь.
Ждана пела, а на каждом выступлении почти физически ощущала на себе взгляд откуда-то сверху. Тяжелый и изучающий взгляд. Но из-за софитов, светящих на нее, рассмотреть она никого не могла. Но точно знала, что там, на балконе, сидел Яков.
Первые время она просто пела, стараясь отвлечься от всего. И только ее песни говорили за нее. Обычно ее выступления заканчивались поездкой домой и одиночеством, но однажды охранник Павел, прервав ее выступление, привел ее на тот самый балкон. К Якову.
Пятигорских занимал столик у перил. Он сидел в широком кресле, словно на троне. Он не смотрел на вошедшую девушку, его взгляд был направлен на сцену, словно Ждана все еще пела там.
- Вызывали, товарищ Яков Алексеевич? – улыбнулась девушка.
От ее слов Ящер вскинул бровь и повернул голову в сторону Жданы.
- Полегче, малышка, - тихо, едва различимо, шепнул Павел, и отодвинул кресло для Жданы. Та села и благодарно улыбнулась парню. С охранником у них успели сложиться дружеские отношения. По крайней мере, Ждане хотелось так думать.
- Нравится здесь петь? – нарушил молчание Ящер.
- Нет, - честно ответила Ждана, - Но вам же неважно мое мнение, не так ли?
Павел, стоя в дверях, кашлянул. Ящер поднял брови вверх.
- Ты помнишь, какой сегодня день? – его взгляд скользил по лицу девушки, спускаясь ниже. На тело, затянутое в ярко-красный шелк. Платье было длинным, с длинными рукавами и глухим воротом, но Ждана почувствовала себя раздетой.
- Помню, - тихо ответила девушка.
Яков придвинул в ее сторону рюмку с прозрачной жидкостью. А сам взял в руки бокал с коньяком.
- Я не пью водку, - тихо прошептала Ждана, с силой сжимая руки в кулаки и пряча их под столом.
- Мне плевать, - холодно проговорил Яков, и опустошил свой бокал.
- У меня полная непереносимость алкоголя, - зачем-то начала объяснять Ждана, - Организм отторгает его. Не в плане похмелья, а в плане…. Мне, правда, нельзя. Честно.
- Я понял, - перебил Яков девушку, - И почему ты такая?
- Это гены, от мамы достались, - вздохнула Ждана, испытывая необъяснимое желание донести до Якова мысль. Так, чтобы он понял, она не пьет в этот день не потому, что не хочет, а потому, что нельзя, - У нее тоже так было. Полная непереносимость спиртосодержащих напитков.
- Лучше бы непереносимость была у твоего отца, - горько усмехнулся мужчина, - Как говориться, царство им небесное.
Яков залпом допил коньяк. И вновь пристально посмотрел на девушку.
- Как тебе твоя жизнь? – спросил Яков.
- Терпимо, - честно ответила девушка.
- Терпимо, - задумчиво повторил Ящер, - Человек способен привыкнуть ко всему. И ты привыкла. Я полностью изолировал тебя от мира. Отобрал у тебя все, что было. Твои мечты, желания, надежды. Твоих друзей. Все. И ты привыкла.
Ждана молчала, слушая слова Ящера. Он прав во всем, кроме одного.
- Почему ты это терпишь? – как-то слишком задумчиво и уже совсем не надменно спросил Ящер.
- Вы сами сказали, человек может привыкнуть ко всему, - пожала плечами девушка, - И я привыкла терпеть.
Ящер, задумчиво подпер подбородок пальцами, уперев локоть в подлокотник.
- И ты больше ничего не хочешь, ни к чему не стремишься? – тихо спросил Яков.
- Стремлюсь, - пожала плечами Ждана, - И вы не правы. Я все еще мечтаю. И надежда у меня есть.
Девушка скопировала позу мужчины. И позволила своему взгляду точно также скользнуть по распахнутому вороту рубашки, неизменно белоснежной, задержаться на пальцах, удерживающих упрямый подбородок.
Между ними вновь повисла тишина. Но в этой тишине появилось напряжение, словно два сильных противника противостояли друг другу. Один из них должен был сдаться, или они падут оба. Но никто не торопился уступать.
- Мне надоело тебя жалеть, - прервал молчание Ящер, - Сегодня самое время расплачиваться.
Больше Ящер не сказал ни слова. Кивнул Павлу. Ждана вернулась на сцену. А Павел, прекрасно слыша разговор босса с девушкой, велел парням сразу же после выступления везти Ждану домой.
***
После звонка Павла Ждана не сомневалась, что Ящер едет к ней. Она предпочитала не обманывать себя, мужчина не станет церемониться и, вероятнее всего, накажет ее за все. Вернее, за поступок отца.
Сквозь открытое окно кухни Ждана слышала, как к воротам подъехал автомобиль. Обхватив себя руками, девушка глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь унять дрожь. Словно взглянув на себя со стороны, Ждана поняла, что не переоделась. Она была все в том же ярко-красном платье.
Калитка тихо почти бесшумно захлопнулась, впуская позднего гостя. Также тихо и бесшумно открылась и закрылась входная дверь. Ждана тихо прошла, шелестя длинной юбкой, в просторную залу. Она замерла у стеклянных дверей, ведущих на задний дворик. На сумеречном небе зажигались звезды, даря кусочек надежды на спокойную ночь. А за спиной Ждана разобрала тихие шаги, приглушенные ковром. Шаги, которые медленно, но верно рушили ее надежду на счастье.
Ждана не оборачивалась, и только напряженная спина выдавала ее. Глубоко вздохнув, Ждана чуть наклонившись вперед, прижалась своим лбом к прохладному стеклу.
- У меня есть одна просьба, - тихо прошептала девушка, прикрывая глаза и не пытаясь сдержать слезы, - Сделайте это быстро. Не хочу затягивать.