Мне выделили диван, постельные принадлежности, даже пижамку, показали, где ванная, туалет и, наконец-то, свалили.
Упал – уснул. Все.
***
Утро наступило неожиданно резко.
Кто-то упал в коридоре с такими матами, что я, дернувшись спросонья, свалился с кровати. Выбравшись из зловредного одеяла, опутавшего меня, как осьминог, я пошел на разведку.
Приоткрыв дверь, наблюдаю картину: Дари, обмотанный в простынь, как римский патриций в тогу, восседает на полу и художественно кроет матом неизвестных вредителей, потрясая руками для придания веса своим словесам.
Поэт, бляя.
Замечает меня-подглядывальщика. Замолкает, встает, поправляет простынь, мрачно топает на кухню. Слышу щелчок чайника. Выходит обратно в коридор. Вздыхает.
- Ты, это, Макс…
- И тебе доброе утро.
- Прости. Разбудил тебя, да? Извини. Эти мудаки опять, не попрощавшись, съебались, – вздыхает опять. – Кофе будешь? Только у меня растворимый. Молотый эти звери выдули.
Эт он о своих любовниках так? Миленько.
- Да, спасиб, только сначала в ванную, лады?
- Давай, пошли, покажу, что и где.
- Мне вчера Таш показал.
- Познакомились? Когда успели?
- Вчера, - повторил я.
- Когда только успели, – с усмешкой Дар пошлепал обратно на кухню.
Ванна этих буржуев ещё вчера меня несказанно поразила и порадовала своими размерами и удобством, и я с превеликим удовольствием приступил к утренним помывочным процедурам.
На кухне меня ждал уже одетый Дар, заканчивающий раскладывать яичницу по тарелкам, и одуряющий запах кофе.
- Проходи, присаживайся.
- Спасибо.
- Ты извини за вчерашнее. Не ожидал, что эти звери ко мне нагрянут. У Таша еще три недели выставка, да и Алекс – не думал я, что он с соревнований сорвется. Сюрприз мне хотели сделать.
- Да уж, а мне-то какой сюрприз, – пробухтел я.
- Да. А в шесть обратно уехали. Даже не разбудили, гады, опять своими записочками дебильными отписались.
- И часто они у тебя так?
- Да, частенько. Таш – дизайнер, художник, отличный фотограф. Он сейчас в Берлине, приглашен к участию в выставке, посвященной какой-то военной тематике. Я даже не знал, что у него такие работы есть. Какие-то давние, я их и не видел даже. А Алекс – он отличный механик, сейчас участвует в очередных гонках.
- А почему «Таш»?
- Таш? Потому что Станислав, Стас. Только Катька, племяшка их, когда мелкая была, картавила у них, Стас у нее не получался, выходило: Таш. Ну, и привязалось.
- Их? – выдал я обалдело.
- Удивлен? Братья они, двоюродные. Их семья нормально к этому относится. Они даже меня приняли, мои звери им почти ультиматум выдвинули, когда меня показывали.
- И давно вы вместе?
- Года четыре.
- Э?????
- Да. Я как раз в одиннадцатый пошел, а они из Англии вернулись, где последние два года учились. Они с моим братом в одном классе были. Когда об их отношениях узнали – скандал знатный был, пришлось менять школу. Как ни странно, семья их отношения приняла, у них девок в роду полно, с внуками проблем нет, да и не старшие они, не наследники. Я тогда восьмой заканчивал, а их отправили в Англию.
- То есть, они тебя соблазнили, что ли?
- Дурак, что ли? - передразнил он меня. - Им друг друга с головой хватало. Это я, как их увидел, с ума сошел, полгода все рядом ошивался, народ веселил. А для них все «мелким» был. Так бы, наверное, и облизывался все на них, случай помог.
- Какой?
- Блин, любопытный какой. Сам ведь видишь, какой я. «Тонкий и звонкий», – усмехнулся Дар, – а в школе - так вообще. Мечта педофила. Так что, они меня, аки рыцари в доспехах блестящих, спасли из лап насильника окаянного. Вот. Это щас прикольно вспоминать, а тогда я реально чуть со страху не помер, как мне тот имбецил по башке двинул. Не знаю, каким ветром их тогда на тот дискач занесло, вроде не ходили они на подобные тусовки. Вот. Ну и как-то понеслось у нас. Они тогда меня хорошо так успокоили. После такого порядочные люди обычно замуж зовут. А они поперлись заново с семьей знакомить. В новом статусе, так сказать.
- Да. Прикольно. Извини, но по тебе не скажешь, что ты…
- Педик? – язвительно выдал он.
- Парнями увлекаешься, – поправил я.
- Ха! Увлечешься тут. Эти звери ревнивые, потом до смерти ведь затрахают, и не только мозг. Да и не хочу я никого, кроме них.
- Блин, не знал, что ты семейный человек у нас. А почему скрывал?
- Я не скрывал. Никто не спрашивал, я не говорил. Ты спросил - тебе рассказал. Все просто.
- Просто, скажешь тоже. У меня девчонка, самое большое, три месяца была.
- Просто не любил.
- А ты любишь?
- Да.
- Обоих?
- Да.
- Парней?
- Да. Когда влюбишься, поймешь, что пол не имеет значения. Я, пока их не встретил, тоже с девчонкой больше года встречался. Сейчас вижу, что тогда правильный выбор сделал, что оставил её, хоть и трудно было. Она сейчас замужем, сыну два года, счастлива.
- Так вы видитесь?
- Конечно. Хороших людей не надо из жизни терять, если с любовью не сложилось. Я и на свадьбе её был.
- Понятно. Слышь, я все спросить хотел. Почему Дар, а не Саша?
- Так прикольно же!! Да и привык уже. А вообще – с восьмого класса где-то.
- Ха! Выпендрежник. Так и мне, может, Милей надо было зваться?!
- Почему Милей?
- Потому что! У тебя Александр – Дар, у меня Максимилиан – Миля.
- Пиздец, как тебя!
- А то! Матушка любимая.
- А батюшка? – решил схохмить он.
- Не знаю, не видел никогда. Почти сразу после свадьбы умер. Он медик, на вызове был – в скорую врезались. Мамка его до сих пор любит, замуж не вышла, хотя и сейчас красивая, как девчонка, ей больше двадцати пяти не дают.