Все под седлами: значит, состоялась законная сделка.
Кеннет привез хлеб, а в обмен не отказался от половины , кролика, и пока он обгладывал его, радуя глаз здоровым молодым аппетитом, Грандиоза опасливо приглядывалась к флегматичным мохнатым мордам. Аранта вполголоса поинтересовалась: откуда кони? Почему он отважился приобрести их в Констанце? Не говоря уж о том, чтобы разменять золотую раду. Королевскую раду Баккара! Это было все равно что кричать о себе на площадях. Но больше всего ее взволновало то, что Кеннет не спешил начать разговор.
– Мне помогли, – лаконично ответил он.
– Я и не знала, что у тебя есть друзья.
– Да Децибелл мне, в общем, не друг. Всего лишь сослуживец и старый знакомый. Эй, как ее?.. Анеля! Не сахар, соль возьми. К новой лошади подходи с пригоршней соли, тогда ты на ней, а не она на тебе ездить будет.
– Ты спятил? – Уязвленная Аранта буквально отскочила от него, однако у нее хватило самообладания воскликнуть это шепотом. Анелька даже ухом не повела.
– Не спятил. Децибелл с нами в одной лодке. И более того. Должен тебя огорчить: мы с тобой… и с ней, если уж на то пошло, никому сейчас в Констанце особенно не интересны.
– Хочешь сказать – нас не ищут? – не поверила ему Аранта.
Это не укладывалось у нее в голове. Даже если бы Рэндалл был доподлинно уверен, что она сбежала с Кеннетом накануне свадьбы, чтобы предаться с ним греху, и даже если бы этого соображения ему было достаточно, чтобы махнуть на нее рукой, как на бесполезную отныне игрушку, маг Баккара должен был приложить все усилия, чтобы отыскать и уничтожить того, кто стал магом от крови Красной Ведьмы. А Кеннет опять же был первым, кто напрашивался на эту роль. На самом деле он рисковал ради нее больше, чем предлагал с самого начала. Хотя истинная причина оставалась для него неизвестна. Ей не стоило отпускать его вместо себя в город. Проклятие на ее медлительные мозги!
– Рэндалл Баккара мертв.
В наступившей тишине Грандиоза звонко шлепнула на щеке комара.
– Повтори, – прохрипела Аранта. Кеннет покачал головой:
– В этом нет нужды. Ты расслышала.
В глазах у нее потемнело.
– Сейчас опять припадок будет, – с плохо скрываемым отвращением высказалась Грандиоза вне поля зрения. Аранта стиснула зубы, силясь отогнать прочь злорадную холодную ночь, вздымавшуюся к голове от сердца.
Вот она, мертвая тишина в ее сознании. В панике она вновь и вновь тянулась к этому морю молчания, как вновь и вновь мы прикасаемся языком к больному зубу. Она готова была обрадоваться даже вспышке боли. Тщетно. Рэндалл Баккара, проросший в каждой ее жилке, не отзывался, и ничто даже не вздрагивало в ответ.
Так вот что это значило! Вот как это, оказывается, бывает, когда кто‑то говорит: «Не переживу!»
– На троне – Клемент Брогау…
– Заговор, – выговорила она непослушными губами.
– Чертовски похоже, – согласился Кеннет, глядя на нее с состраданием. Пришлось, смежить веки, чтобы его не видеть.
– Цареубийца, – произнесла она классическую формулу, – не может сесть на престол, совершил ли он означенное деяние собственноручно, отдал ли приказ или всего лишь помыслил вслух и был услышан.
– А папенька его сел, – возразил Кеннет. – Времена меняются, а общественное мнение уступает силе. Тем более формально крови на Клементе нет.
– Вот как? Как же ему тогда повезло?
– У нынешнего короля, – с расстановкой сказал Keннет, – есть весьма незаурядный братик.
Если лицо можно изогнуть знаком вопроса, то Аранте это удалось.
– У него два брата, – выговорила она, надеясь непонятно на что.