– Дарья, ― ее врач тихо присела на кровать рядом с девушкой и взята ту за руку. ― Сегодня у меня для тебя есть очень важная новость.
Девушка ни одним движением не среагировала на слова женщины, продолжая все так же лежать и смотреть в потолок.
– Сегодня у тебя посетитель. Хочешь ее принять?
Доктор Клиновская улыбнулась, когда Даша посмотрела на нее. Потерянная девочка, в глазах которой было полное непонимание и отчаяние, а где-то в глубине тлел маленький огонек надежды. Женщина знала: все, что нужно этому ребенку для выздоровления ― это любовь родного человека. И надеялась, что та ее получит.
– Твоя тетя приехала, как только смогла. Она здесь и хочет с тобой увидеться. Ты не против принять ее?
Тетю Таню, мамину сестру, Даша помнила с детства. Раньше та часто приходила к ним домой, игралась с ней маленькой, шутила, рассказывала смешные истории. А несколько лет назад они с ее мамой сильно поругались. Настолько сильно, что эта родственная связь оборвалась.
И сейчас осознание того, что, несмотря ни на что, тетя приехала, стало маленьким лучиком детской надежды. Снова прижаться к родному плечу, почувствовать теплые руки и такие естественные слова как «все будет в порядке» было самым большим утешением для разбитой горем девочки. Впервые она почувствовала капельку спокойствия, потому что теперь рядом с ней будет еще один человек, который разделит ее утрату.
Даша надеялась, что все обиды прошлого ― это ничто по сравнению с семейными узами. Покойная бабушка Рая часто повторяла, что кровь сильнее всего. И девушка поверила, что эти слова сейчас окажутся правдой. Вот он, ее единственный родной человек на всем белом свете.
Так уж получилось, что ее отец-латыш порвал со своими корнями, а с родней со стороны матери они мало общались. А когда вслед за дедушкой мир живых покинула и бабуля, эти отношения с родственниками и вовсе оборвались.
Раньше Даша и не задумывалась, насколько их семья одинока. Возле них всегда было много людей. Те, кто называл себя друзьями, сразу же забыли об этом, утратив к сироте интерес. На поверку оказалось, что только родная сестра матери и дядя Игорь остались верными ее родителям. Только они не бросили ее.
Да, Даша была глупой пятнадцатилетней девочкой. Папиной принцессой и маминой радостью. И вот так наивно ожидала, что ее и дальше будут холить и лелеять, окажут поддержку и защитят. Но только она не знала тогда, что это были всего лишь иллюзии, которые в скором времени разобьются вдребезги, и останутся мелкие кусочки. Кусочки розовых очков, которые потускнели, утратив свой былой обманчивый цвет. Что каждый из них она заполнит обжигающей душу ненавистью, и это чувство в итоге станет единственным смыслом ее жизни. ― Да, ― тихо прошептала Даша и почувствовала, как доктор сжала ее руку в одобрении и поддержке.После Клиновская поднялась и вышла из палаты. Через пару минут дверь отворилась, и в комнату тихонько зашла женщина. Тетя Таня была внешне очень похожа на ее маму. Те же темные волосы, такие же карие глаза и нежная улыбка. Глаза девушки наполнились предательскими слезами, а руки сжали простынь, подавляя порыв поднять их вверх в немой просьбе объятий. Но тетя словно угадала ее отчаянное желание, и, тут же быстро подойдя к девочке, сжала ту в своих теплых руках. Ощущая крепкие руки, слушая тихий нежный голос, с такими знакомыми интонациями, Даша не выдержала. Она рыдала навзрыд, намочив своими слезами белую блузку женщины.
– Тихо, дорогая, тихо. Я с тобой, ― ласковый шепот, похожий на мамин голос, обволакивал девушку, наполняя сердце необходимым ей успокоением.
– Мама, папа…
– Я знаю, родная. Их больше нет, ― женская рука нежно скользила по напряженной спине девочки. ― Ради них ты должна быть сильной, каким бы сложным это сейчас ни казалось. Но не бойся, я теперь всегда буду рядом с тобой.
– Не оставляй меня, пожалуйста.
– Но не бойся, я никуда не уйду. Я обещаю, что пока ты здесь, я буду каждый день тебя навещать, а когда ты поправишься, я заберу тебя домой. Свои дела я почти уладила и уже заказала перевозку вещей.
– Ты, правда, будешь жить со мной?
– Конечно, родная. Кроме тебя, у меня никого нет, ― ласковый тихий голос нес в себя обещание тепла и уюта, дарил утраченное чувство защищенности.
Даша неуверенно улыбнулась и снова прижалась к тете. Женщина пробыла у нее больше двух часов, а после с Дарье с неохотой пришлось ее отпустить. Но тетя Таня сдержала свое слово и приходила к ней каждый день. Они часами разговаривали, и постепенно девочка полностью доверилась женщине. Только ей она смогла полностью открыться, рассказать, что произошло в тот день. Что они с матерью собирались за покупками, хотели устроить чисто женский день. Что отцу вдруг позвонили с фирмы, а так как его машина была в ремонте, мама вызвалась его отвезти, да еще и помочь в решении какого-то вопроса. Что Даша и осталась дома одна, пока не раздался звонок из полиции.
Девочка изливала тете свою душу в поисках прощения. Она взяла на себя вину за смерть родителей, хотя это был всего лишь несчастный случай. Эти терзания разъедали ее изнутри, расшатывая нервы и истощая тело. Но исповедь, которую приняла на себя тетя Таня, стала спусковым механизмом для Даши. После нее девочка пошла на поправку, и, хотя боль не ушла, ее психическое состояние стабилизировалось, позволив, наконец, покинуть угнетающие стены больницы.
Возвращаться в родной дом было тяжело, но тетя была рядом, утешая и успокаивая. Поддерживая девочку, она помогла той сделать первый шаг навстречу счастливым воспоминаниям, которые пропитали стены дома. Став опекуном девушки, женщина не захотела менять ее привычное окружение, а, наоборот, сама перебралась в дом сестры. Спальню родителей они закрыли до той поры, пока у Даши не появятся силы перебрать их вещи. Татьяна же устроилась в другой комнате, некогда служившей гостиной.
Проблем с деньгами у них не возникло. Благо, Дашин отец владел фирмой и недвижимостью, таким образом, оставив Даше достаточное наследство для нормальной жизни. Правда, как опекун до ее двадцать первого дня рождения, им распоряжалась тетя. Да и девушка была не против такого расклада.
В первый же день они составили правила поведения, которые должны были помочь им ужиться. В них же и указывались карманные расходы Дарьи, и обязанности по дому. Жизнь размерено вошла в спокойное русло. Девушка вернулась в школу и стала проводить немного времени с друзьями. Но все же многие видели, какой замкнутой и тихой она стала.
Да, боль ― это мимолетное чувство, которое уходит со временем. Вместо нее всегда приходит что-то другое. Будет ли это пустота или смирение, разочарование или принятие, понимание или злость, любовь или ненависть ― никто не знает. И с каждым днем Даша понимала, что душа хоть и болит, но смирение уже заполняет образовавшуюся в ней пустоту. Ведь она все-таки стала немного улыбаться, слушать рассказы друзей, а иногда и смеяться. К ней снова вернулись мечты и надежды, планы на будущее и стремление их осуществить.
И однажды девушка, заручившись поддержкой тети Тани, наконец, смогла посетить могилу родителей и попрощаться с ними. Она поставила огромный букет темно-красных роз в мраморную вазу, не сдерживая слез, прошептала «я люблю тебя» и нежно провела пальцами по фотографии.
Казалось, все понемногу стало налаживаться. Как бы тяжело ей ни было, она признавала, что стоит жить дальше. Воображение вновь рисовало иллюзию нормальной подростковой жизни. И эта наивная иллюзия продержалась полгода, пока один раз Даша не вернулась домой раньше обычного времени. Девушка тихо открыла дверь, разулась и, как всегда, сразу пошла на кухню, ожидая чего-то вкусненького. Тетя Таня часто что-то покупала, дабы побаловать племянницу. Они любили заседать по вечерам за чашечкой чая и тихо разговаривать или смотреть кино всю ночь напролет. Ложиться спать Даша не любила. Теперь ее стали часто мучить кошмары о том вечере, когда разбились родители, и даже посещение психолога не помогало. Девушка просто не хотела открываться чужому человеку.