2
Выходной день пролетел как пуля у виска. Впечатлений много, но все уже позади. А впереди служба.
Он ехал в отдел. Настроение – не очень. Хандра какая-то с утра напала. А тут еще в «красную волну» попал. Четвертый светофор подряд, и везде красный свет. Приходилось останавливаться. И с каждой остановкой раздражение нарастало.
Видимо, синдром понедельника действовал не только на него одного. На его глазах на желтый свет светофора остановился новенький «глазастый» «Мерседес» серебристого цвета. А за ним синяя «девятка» с приподнятым задом – как у курицы перед оплодотворением. Водитель «девятки» принялся остервенело сигналить, требуя, чтобы «мерс» ехал дальше, освобождая ему дорогу. Таких водил называют «ошпарками». Всех обгоняют, едут на красный свет, сигналят в белый свет как в копеечку. Житья от таких придурков нет на дорогах.
Все бы ничего, но из «Мерседеса» показалась женская рука с вытянутым вверх средним пальцем. На международном языке этот жест означал экспрессивный посыл в зону мужских гениталий. «Ошпарок» вскипел, в бешенстве выскочил из машины, попытался вскрыть «Мерседес». Но женщина заблокировала дверь и подняла стекло. А «ошпарок» разошелся. И давай барабанить кулаками по крыше. А тут еще и перекресток забит машинами – при всем желании водителю «Мерседеса» вперед не проехать...
Водители других машин никак не реагировали на эксцесс. Все правильно, жизнь нынче такая, сейчас каждый за себя, свой кузов ближе к заднице. Но Степан-то живет по другому принципу. Он – мент, не имеет права оставаться в стороне.
Он рывком вышел из машины, дотянулся до грубияна, двумя руками схватил его за шкирку, оторвал от земли. Росту в нем – метр с кепкой, живого весу – дерьма больше. А что-то еще ставит из себя, руки распускает. Но это он с женщиной герой. А когда понял, что запахло жареным, в момент остыл, скукожился.
– Отпустите! – жалобно попросил он.
– Еще чего! – ответил за Степана женский голос.
Из машины выходила девушка. Высокая, стройная. Пышные прямые волосы каштанового цвета, красивое лицо, спокойный макияж. Дорогой модный костюм – короткий жакет поверх нежной водолазки, узкие брюки – такие же бесконечно длинные, как и ее ноги.
– Ты откуда взялся, придурок? – не то чтобы зло, но с некоторым остервенением спросила она.
– Это вы мне? – улыбнулся Степан.
– Ну нет, – слегка растерянно улыбнулась она. И ткнула пальцем в «ошпарка». – Это я про него...
– Слышишь, придурок, тебя спрашивают, откуда ты такой взялся? – спросил он.
– Я больше не буду!
Ответ исчерпывающий. Тем более если знать психологию среднестатистического водителя. Как ведь бывает, на людях человек как человек, а сядет за баранку, так будто бес в него вселяется...
– Не будешь, тогда вали. И больше мне не попадайся!
Степан разжал руки, и «ошпарок» рухнул на асфальт. Быстро поднялся и, не отряхиваясь, скрылся в своей машине. Только его и видели.
– А вы кто будете? – с интересом и в то же время озадаченно смотрела на Степана девушка. – Я вас не знаю.
– Вы так говорите, как будто должны меня знать.
– Ну, я подумала, что это кто-то из моих знакомых мог за меня заступиться...
– А незнакомый заступиться не мог?
– Почему не мог? Мог... Но я думала, что знаю вас. А вышло, что нет... Между прочим, если бы не вы, этого придурка все равно бы по стенке размазали.
– Кто?
– Есть люди, – уклончиво ответила она.
– Криминальные личности.
– Может быть...
– Лучше бы вы мне это не говорили, – усмехнулся Степан.
– Почему?
– Потому что я не люблю, когда мне такое говорят. Как представитель закона говорю...
– Так вы из милиции! – догадалась она. – А я в милицию как раз и еду...
– Что-то случилось?
– Да, – помрачнела девушка. – Меня обокрали. Квартирная кража...
Ехидства ради Степан мог спросить, почему ж в таком случае она не обратилась за помощью к тем самым криминальным личностям, на которых ссылалась. Но, во-первых, у него не было желания ехидничать. А во-вторых, он прекрасно знал, как любят некоторые красотки пугать прохожих своими несуществующими связями в криминальном мире. И в-третьих, у него возникли вопросы иного характера.
– Когда вас обокрали?
– Не знаю, когда это случилось, но, приехав сегодня домой, обнаружила, что замок взломан, а в квартире нет ценных вещей. Главное – пропали деньги и драгоценности...
– С этим разберемся. Скажите, почему вы не позвонили на «02». Вы должны были на месте дождаться прибытия оперативно-следственной бригады...
– Да знаю я, мою соседку обворовали, так она четыре часа ждала, пока к ней приедут...
– Так... Где вы живете?
Девушка назвала свой адрес, Степан тут же связался с отделом и велел немедленно отправить на место машину со следователем, операми и криминалистом. Сам же отправился по адресу.
Он подъехал к ее дому на своей машине, она – на своей. В лифте на двенадцатый этаж поднимались вместе. Самый обыкновенный крупнопанельный дом, относительно новый, в центре города.
По пути познакомились. Девушку звали Никой – сокращенно от имени Вероника. Фамилия Дробышева. Она сообщила об этом с таким видом, как будто Степан должен был если не знать, то хотя бы слышать про нее. Но, увы, это имя ему ни о чем не говорило. И он развел руками, давая ей это понять. Тогда она предъявила свое журналистское удостоверение и с гордостью сообщила, что является корреспондентом довольно-таки известной газеты с грандиозным названием «Мега-Экспресс».
– Надеюсь, Ника, вы не станете проводить журналистское расследование? – без всякой опаски улыбнулся он.
– Ну вообще-то у меня была такая мысль. Можно было бы осветить работу нашей родной милиции...
– Что ж, воля ваша.
Степан не боялся эту красотку. Даже если он не сможет раскрыть кражу. Ведь бывают же хитроумно спланированные и осуществленные преступления. Ну, напишет она какую-нибудь гадость насчет того, что российская милиция беспомощна и не в состоянии защитить налогоплательщиков, что с того? Степан уже давно привык к таким пакостям, с него как с гуся вода...
Дверь в квартиру бронированная. Замок достаточно прочный. Был когда-то. Преступники просто-напросто высверлили личинку, вскрыли дверь и проникли в дом.
Аккуратно, чтобы не уничтожить следы преступников, Степан зашел в квартиру. Две комнаты, просторная кухня. Красиво, стильно, дорого и со вкусом. Но во всем этом квартирно-гарнитурном комплексе видны были прорехи. Бросалось в глаза отсутствие телевизора, видеомагнитофона, музыкального центра. Сейчас ни одна квартира не обходится без этого. А здесь ничего такого нет. Только пустая телевизионная тумбочка и сиротливо брошенный антенный шнур.
– Вероника, вы говорили, что у вас украли деньги и драгоценности, – сказал Степан.
– Да, и это самое главное, – сокрушенно вздохнула красавица.
– Сколько?
– Восемьдесят пять тысяч долларов наличностью и драгоценностей тысяч на триста...
– Рублей или долларов?
– Ну конечно, долларов. Кто сейчас на рубли счет ведет?
– Как это ни странно, подавляющее большинство наших сограждан деньги считают в рублях. Но не будем отвлекаться от темы... Где находились деньги?
– В сейфе.
– Драгоценности?
– Там же...
Степан осторожно прошел в спальную комнату, где за отодвинутым компьютерным столом в стене зияла дыра, на месте которой когда-то был небольшой сейф. Его вырвали вместе с мясом...
Место для тайника не самое оригинальное. Преступники могли найти сейф и без наводки. Но откуда они могли знать, что в квартире самой обыкновенной журналистки могло находиться столько добра? Восемьдесят пять тысяч долларов наличностью – это не шутка. Триста тысяч, в которые Ника оценила пропавшие драгоценности, сумма весьма относительная. Но даже при погрешности «минус» пятьдесят тысяч сумма вырисовывается очень большая.
– Вероника, извините за нескромный вопрос, где вы были этой ночью? – спросил Степан.