– Нет, не успел, – мрачно ответил Потапов. – Вы прекрасно знаете, что я не ушел, а «меня ушли». И я тогда не думал, что мне снова придется заниматься подобными вопросами и вообще встречаться с вами. Но время поменялось. К власти в стране пришел другой президент…
– Бывший ваш коллега, а с ним пришли и другие времена, – перебил гостя Дронго.
– Может быть, – согласился Потапов, – но мой опыт оказался нужен. Меня пригласили на работу заместителем руководителя службы охраны президента. И сейчас я работаю в этой должности.
– Поздравляю, – сказал Дронго, – вот уж действительно талант всегда найдет себе дорогу. Такие кадры никогда не остаются невостребованными. Их всегда можно использовать. На любой работе и в любое время.
– Да, – согласился Потапов, – и я не понимаю вашей насмешки. Я приехал к вам по очень важному делу. Нам нужна ваша помощь.
– Это я уже догадался. Иначе вы вряд ли появились бы здесь, чтобы «понюхать» «Фаренгейт». Тем более что он вас так раздражает.
– Этого я не говорил, – улыбнулся Потапов.
– Уже неплохо. Что входит в сферу вашей компетенции?
– Охрана объектов в Москве и Московской области. Барвиха, Жуковка, Горки, в общем, все наши объекты. Я приехал к вам по очень важному делу, – повторил генерал.
– Что случилось?
– Убийство. Убили очень известного человека. Вчера вечером на его даче в Жуковке. К сожалению, весть об этом распространилась очень быстро, и нам пришлось сегодня официально объявить о смерти…
– Бывшего вице-премьера академика Глушкова… – закончил за собеседника Дронго.
Потапов машинально дотронулся до виска. Поправил очки.
– Откуда вы знаете, что его убили? – тихо спросил он.
– По всем каналам уже целый час говорят о внезапной кончине Федора Григорьевича Глушкова, – пояснил Дронго. – Я вспомнил, что он жил именно в Жуковке. Кроме того, вы не приехали бы ко мне так неожиданно. Значит, все совпадает. Ни один канал не сообщил, как и почему погиб бывший вице-премьер. Может, вы удовлетворите наше любопытство?
Потапов посмотрел на Вейдеманиса. Он хорошо знал, что Эдгар был бывшим офицером Первого главного управления КГБ СССР. И поэтому, чуть замешкавшись, произнес:
– Его застрелили. Почти в упор. Из пистолета. Убийца сделал один выстрел. В сердце. Самое интересное, что выстрела никто не слышал. Ни соседи, ни наши охранники. Никто. В общем, Глушкова убили. Нашли на втором этаже, в кабинете. А пистолет не нашли, исчез. Наши эксперты установили, что выстрел был сделан из пистолета системы Бернарделли, модель «П-18 компакт».
– Бернарделли? – удивился Дронго. – Очень редкая модель. И дорогая, насколько я знаю. Владельца этого пистолета нетрудно установить. У этих пистолетов интересное двухрядное расположение патронов. Последние модели стоят несколько тысяч долларов. Вы выяснили, кому принадлежал этот пистолет?
– Он не проходит по нашей картотеке.
– Странно, – нахмурился Дронго. – Такой пистолет – большая редкость. И насколько я знаю, их почти нет в стране. Может, он был у Глушкова? Мог ему кто-нибудь его подарить?
– У него не было такого пистолета. Во всяком случае, никто его не видел. Ни супруга, ни сын. Но у нас другие подозрения. Из дома пропала очень ценная коллекция старинных монет. Это мы успели установить.
– Убийство с целью ограбления? – не поверил Дронго. – Бандиты не побоялись появиться в охраняемом поселке и залезть в дом бывшего вице-премьера? И вы хотите, чтобы я поверил в такую чушь?
– Я сам не верю, – признался Потапов, – но пистолет мы не нашли. И коллекцию тоже не нашли. По нашим данным, она была уникальной, там были редчайшие монеты. Тысяч на триста-четыреста. Долларов, конечно.
– Поразительно, – пробормотал Дронго. – Вы опросили соседей?
– Конечно, – в голосе генерала послышалось недовольство. – Рядом с домом Глушкова находятся еще три дома. В одном живет вице-президент Академии наук, в другом – руководитель таможенной службы страны, а в третьем – заместитель министра иностранных дел. Как вы понимаете, мы не могли устраивать у них обыски. Все трое – люди слишком известные, чтобы мы их подозревали. Хотя с каждым из них мы побеседовали. И с членами их семей тоже. В этот вечер на даче находилось не так много людей. У замминистра иностранных дел жена в больнице, поэтому он был на даче с сыном. Академик ужинал с женой и дочерью. Наш главный таможенник гулял по дачному участку со своей супругой. Больше никого не было. Никто из них ничего не слышал. Тем не менее Глушков убит, коллекция монет пропала, оружие не найдено. Охранники уверяют, что никто из чужих на даче не появлялся. Но в самом комплексе около восьмидесяти домов. Мы же не можем подозревать всех, тем более что среди жителей поселка около пятнадцати федеральных министров и приравненных к ним лиц, а также человек двадцать заместителей министров. В общем, ситуация дурацкая. К тому же сегодня пятница. В понедельник вечером в Москву возвращается президент. Похороны Глушкова назначены тоже на понедельник. Если до этого времени мы не найдем убийцу, то все руководство службы охраны будет искать себе новое место работы. И я в том числе.
Дронго внимательно слушал собеседника. Когда Потапов закончил рассказ, Дронго взглянул на Вейдеманиса. Тот молчал, как всегда, ничем не выражая своего отношения к сказанному. Решать должен был сам Дронго.
– У него большая семья? – мрачно поинтересовался Дронго.
– Жена, сын, дочь, внуки. Мы разговаривали и с ними. Подняли на ноги всю нашу службу. Уже успели переговорить с его заместителями в институте. Никаких зацепок. Погибшего обнаружил водитель. Он приехал утром за Федором Григорьевичем и ждал его около часа. Это удивило водителя, он вошел в дом и обнаружил, что академик убит. Сразу вызвали наших сотрудников, бригаду «Скорой помощи», работников прокуратуры. Водитель сейчас находится в ФСБ, но у него полное алиби. Всю ночь он был дома, с семьей. И утром, как всегда, приехал за Глушковым. К тому времени академик был мертв уже несколько часов. Тем не менее водителя задержали, чтобы допросить. Хотя ясно, что он здесь ни при чем. Он приехал в Жуковку только в половине девятого и никак не мог убить академика. И ничего спрятать или украсть тоже не мог.
– Почему? – спросил Дронго.
– Он вошел в дом не один, – пояснил Потапов. – Видимо, насторожило, что Глушков не отвечает на его звонки. Покойный вообще отличался пунктуальностью и никогда никуда не опаздывал. Поэтому водитель позвал одного из охранников, и они вместе разбили стекло на первом этаже, чтобы проникнуть в дом. Но главное: дверь не была заперта изнутри. Ее просто захлопнули. Глушков же обычно всегда закрывал дверь на замок, – Потапов нахмурился. – Водителя забрали в ФСБ, но это не тот след, который им что-нибудь даст. Когда водитель въезжал в ворота дачи, Глушкова уже не было в живых. В понедельник будут похороны, – еще раз напомнил генерал. – Мы просто обязаны разобраться и понять, как это случилось, кто стрелял в Глушкова, кто взял монеты. Словом, раскрыть это преступление.
Дронго поднялся, подошел к книжной полке, посмотрел на стоящие книги. Затем, словно вспомнив о чем-то, вышел в большой холл, где стояли книжные шкафы. Потапов недоуменно взглянул на Вейдеманиса. Через минуту Дронго вернулся в кабинет. В руках у него была книга с публикациями известных ученых, выпущенная в конце восьмидесятых годов. Среди авторов значился и академик Глушков.
– Интересный был человек, – задумчиво заметил Дронго, усаживаясь в кресло. – А почему вы не доверяете своей бывшей службе? Ведь следователи ФСБ уже наверняка ведут расследование.
– И прокуратура тоже, – подтвердил Потапов. Он немного помолчал. – Я думал, вы меня поймете. Если выяснится, что на охраняемый объект проникли чужие люди… Тогда во всем обвинят именно нашу службу. Мне не стоит вам говорить, что между спецслужбами всегда существовало негласное соперничество. В ФСБ были бы рады вернуть в свою структуру нашу службу охраны, и они сделают все, чтобы доказать некомпетентность нашей службы. Что касается прокуратуры, то в последние годы она была дубинкой в руках администрации президента. И там тоже множество людей, которые с удовольствием поменяют весь руководящий состав службы охраны, посадив в наши кресла своих ставленников. Можно сказать, что здесь идет крупная игра, и нас постараются сделать козлами отпущения.