Петроград, остров Васильевский, Казённые Хоромы Канцелярии Наместника*, Флигель номер Один, кабинет Его Высокопревосходительства Премьер-Министра Великой Империи.
Полночь.
Во времена оны кабинет, в котором за столом сидели и, на первый взгляд, непринуждённо пили чай двое немолодых мужчин, считался образчиком скромности, и даже больше того - сурового аскетизма. Почти не украшенные золочёной насечкой мраморные стены, минимум лепнины на потолке (то есть только карнизы по периметру и в центре потолка вокруг люстры), никаких статуй, зеркало - и то одно! Паркет всего из трёх сортов дерева, складывающийся в простенький геометрический рисунок и - немыслимо! - ни одной мозаики. Единственным послаблением владельцев кабинету были ковры да подставки для старинного оружия у одной из свободных стен. Считалось, что наследник Наместника, после совершеннолетия проживающий в Первом Флигеле, чрез самоограничения проникается духом предстоящей ему работы - беречь вверенные ему земли от врага внешнего и внутреннего…
[*Привилегированный закрытый квартал для государственных служащих самого высокого ранга, историческое название сохранено. Недвижимость принадлежит государству и является памятником культуры и архитектуры, но при этом продолжает исполнять фактически те же функции, что и последние три сотни лет. В основном используется как “квартиры на рабочую неделю” - выходные чиновники стараются проводить в своих загородных поместьях и домах.]
Впрочем, оружие вместе с подставками вот уже сто лет как украшало экспозицию Свадебных Палат*, а его место занимала огромная карта Империи, вовсе не старинная, а самая что ни на есть современная, отражающая актуальную информацию об административном делении и прочие, часто необходимые в работе Его Высокопревосходительства, сведения. Конечно, в кабинете были компьютеры - и стационарный, и удобный планшетный, но - сильна Великая Империя традициями! Тем более, иногда действительно удобнее было воспользоваться большой и приятно-материальной картой. Для понимания масштаба событий, например. И именно на ней сейчас были сосредоточены взгляды засидевшихся полуночников - самого премьер-министра, и его дорогого, в прямом и переносном смысле этого слова, гостя. Точнее, на одной точке. На городе Пекин.
[*В нашем мире первый Зимний Дворец, построенный для Петра Первого, носил именно такое название.]
- Так, - нарочито-медленно поставил тонкостенную, драгоценную чайную чашку из почти прозрачного “костяного” фарфора на блюдце хозяин дома, - мне позвать охрану или пристрелить тебя лично?
Слова первого человека Империи с делом не расходились - отчётливый металлический щелчок лучше всяких интонаций показал: не шутка. Его Превосходительство, как это часто бывает с профессиональными политиками, не смог высоко подняться по стезе Путей, но стрелял из табельного пистолета, положенного любому государственному чиновнику, отменно. В чём мог убедится любой, придя на ежегодную переаттестацию госслужащих*.
[*В Древнем Китае в период его расцвета чиновником мог стать даже ребёнок голоногого крестьянина - удивительная демократичность по тем временам. Однако экзамены были далеко не каждому по плечу и требовали кропотливой подготовки: нужно было знать наизусть законы Поднебесной и труды философов, обладать безупречной каллиграфией и литературным слогом. А так же… уверенно держаться на быстро скачущей лошади и без промаха стрелять из лука!]
- Хочу, как и другие неравнодушные люди нашей страны, предотвратить гражданскую войну, - а вот второй мужчина с чашкой расставаться не спешил: отпивал просвечивающий и исходящий паром напиток из произведения искусства, прикидывающегося чашкой, и, казалось, совершенно не тяготился стволом в руке визави. - Заряд боеголовки подобран так, что волна разрушения затронет только пределы Запретного Города. В Северной Столице даже стёкла не пострадают, и фон не поднимется выше допустимого. Зато одним ударом накроем и верхушку антигосударственного заговора, и самые боеспособные соединения, однозначно преданные Юрию, и основную массу самых опасных вербовщиков и провокаторов.
- Ты сошёл с ума. Вы все там сошли с ума, - констатировал премьер, опуская было поднятый пистолет (что вовремя выстрелить ему отнюдь не помешало бы) и командуя в интерком резким, уверенным голосом: - Охрану в Малый кабинет!
Двери комнаты распахнулись меньше чем через десять секунд - но напрасно хозяин дома ждал от уже бывшего друга какой-то выходки: вотще, тот продолжал смаковать напиток, будто не он в гостях у министра, а наоборот. И с появлением новых действующих лиц стало понятно, почему.
- Алхимия, мой друг. Наука, знаешь ли, не стоит на месте: раз можно делать новые композиты и топлива для стратосферных истребителей, то можно делать и “программируемые” газы. Ну а выпустить смесь по заранее заданному таймеру, дабы твой Мастер Духа его не почувствовал - вообще детский лепет, - собеседник премьера демонстративно поменял позу и наконец-то оторвался от чая. - Кстати, тебе по-прежнему абсолютно ничего не угрожает, и семье тоже. Полчаса - и все проснутся. Даже если ты нас всех сейчас убьешь. Однако наше предложение всё ещё в силе - без всяких условий, повторяю ещё раз.
И представитель “партии консерваторов” кивнул на “атомный чемоданчик”, пристёгнутый к руке находящегося в беспамятстве помощника Его Превосходительства. “Помощника”, точнее, охранника-телохранителя - по сути дела, как и второго спеца по физической защите, Мастера Первого Пути, аккуратно, можно сказать бережно, внесли в Малый Кабинет Его Превосходительства дюжие молодчики в бесформенных чёрных балахонах.
Что есть честь, и что есть бесчестие? Бесчестием ли считать то, что первый министр, внезапно оказавшийся в совершенно невозможной, как казалось ещё полминуты назад, ситуации, думал прежде всего не о вверенном ему народом государстве, а о своей семье? О нежно любимой, несмотря на тридцать лет брака, супруге, о третьей дочери, как раз утром приехавшей к отцу погостить на каникулах? Неведомый яд, столь сильный, что сумел поразить перестроенное тело Мастера-Воина, сумевший незаметно подобраться к ясновидящему Мастеру Духа, пугал политика, впервые в жизни оказавшегося в столь опасной ситуации, сильнее собственной смерти. Потому, после секунды ступора он не попытался в первую очередь поразить вроде как безоружных противников пулями, а подошёл и нащупал пульс на шее носителя стратегического “Пульта номер один”.
Пульс был, и совершенно нормальный - здорового, крепко спящего человека. Это открытие отрезвило, вновь заставило мужчину мыслить предельно рационально: бросаться к дверям и далее по коридору, проверять гостевые спальни он не стал. Не стал и доставать убранный мимоходом в карман “Макаров”. Всё также стоя на коленях над помощником-телохранителем, он, не поворачивая головы, коротко спросил:
- Зачем?
- За последнюю минуту ничего не изменилось, - не удержался от язвительности лично впущенный в дом “друг”: о, как сейчас сожалел Премьер-Министр о своей душевной слепоте - ведь действительно считал предателя близким человеком! - Тридцать тысяч жизней против полутора миллиардов. Начнётся сумятица - а она начнётся, Юрий не сдастся просто так - и жизнь каждого подданного в Империи будет в опасности…
- Хватит заговаривать мне зубы! - жёстко перебил оппонента хозяин дома, - Уверен, вам не хуже меня известно, что “Юаньжоу”* не даст нанести ядерный удар по собственной территории, если нет одновременного подтверждения целеуказания с трёх пультов**.
- Двух пультов, друг мой, двух. Ведь “Периметр” имеет собственное “право голоса” на равных с “оконечным устройством”. Достаточно убедить систему, и я бы не сказал, что это так уж невозможно…