Скука и тягомотина. Я раздосадовано убрала амулеты в сумку и уже вознамерилась распрощаться с почтенными господами, как в тупике снова стало на одного человека больше. Хотя с учетом комплекции этого человека, я бы сказала на полтора.
Подавившись уже почти сорвавшимся с губ: «А ты что тут делаешь?», я вежливо склонила голову.
– Ваша светлость…
– Доброй ночи, леди Рейвен. Господа. – Кьер окинул место преступления цепким беглым взглядом. – Предварительные заключения уже сделаны? Каковы результаты?
– Мы еще не… – начал коронер, но я его перебила, не особенно заботясь о вежливости:
– Веских оснований для передачи дела в наш департамент, как и раньше нет, – сухо отчиталась я и, переложив зонт на плечо, на всякий случай ещё раз бегло сверилась с записями. – Некоторые показатели завышены, но требуется дополнительная магическая экспертиза наравне с медицинской. Однако, учитывая внешнюю картину преступления и то, какие именно завышены показатели, мы имеем дело со случаем, идентичным предыдущему.
Если бы он задал какой-нибудь дурацкий вопрос, вроде «вы уверены?», как часто любил это делать Трейт, я бы, наверное, обиделась, но герцог только кивнул с совершенно серьезным видом. И тут же распорядился:
– Пусть тело сразу отвезут в магический экспертный отдел. А также все показания свидетелей, если таковые имеются, и прочие материалы дела. Под мою ответственность. Давайте бумаги – подпишу.
«Как он все-таки здесь оказался?», – гадала я, стоя в сторонке, пока мужчины воевали с перьями, чернилами, ветром, дождем и норовящими промокнуть или разлететься по округе листами.
С моего визита в герцогский особняк прошло три дня, и все три дня мы с Кьером едва виделись. Изображать холодную рабочую вежливость при изменившихся обстоятельствах было даже любопытно и немного похоже на игру. Но с другой стороны, в рабочей суматохе ощущения от субботнего утра стали скрадываться, а в этой вежливости мерещилось изредка равнодушие. А вдруг он передумал и решил, что больше, чем на одну ночь, со мной связываться не хочет? В конце концов расстались мы на куда менее радужной ноте.
– Леди Рейвен. – Я настолько погрузилась в свои мысли, что даже вздрогнула, не заметив, когда он успел ко мне подойти. – Прошу вас воспользоваться моим экипажем для возвращения в департамент. Служебный я отослал.
– Почту за честь, ваша светлость, – церемонно кивнула я.
Карета ожидала своего владельца на выходе из тупика. Кучер распахнул дверцу, Кьер предложил мне руку, и я, спохватившись, торопливо стянула перчатки, в которых осматривала тело. Уж лучше нарушить правила приличий, прикасаясь обнаженными пальцами к руке малознакомого (ха-ха!) мужчины.
Да, декорации для встречи все же отчаянно романтичные – он, она, дождь, труп…
– У тебя ледяные руки, – объявил герцог и фривольно устроился рядом, а не напротив, как полагалось бы. Дверца захлопнулась, и спустя несколько мгновений карета тронулась с места. – Замерзла?
– Долго ждали фотографа.
Кьер взял мою ладонь, сжал, согревая, а затем потянул на себя, заставив перекочевать с сиденья к нему на колени.
– И кто из нас теперь мокрый и холодный? – хмыкнул он и не дал ответить, прижимая к себе сильнее, целуя жадно, напористо, словно только этого момента и ждал все три дня. Отличный способ согреть, между прочим! И никакой магии!
– Как ты здесь оказался? – Я чуть отстранилась, не обращая внимания на недовольно сверкнувший взгляд – успеется еще.
– Я попросил главного констебля выдать по всем постам распоряжение, чтобы меня лично извещали сразу же, как только появится еще один подобный труп. Собственно, как раз для того, чтобы сократить время бюрократической волокиты.
– И что, тебе обязательно надо было являться сюда? Разве недостаточно было отправить распоряжение со своей подписью?
– Достаточно. – Кьер кивнул и ухмыльнулся. – Но я знал, что ты сегодня дежуришь.
– С каких это пор начальник департамента отслеживает график дежурств рядовых криминалистов? – поддразнила я, запуская пальцы в черные волосы и откидывая челку с его лба.
– С тех пор, как рядовые криминалисты не уделяют должного внимания начальнику департамента, – проворчал герцог, чуть сильнее стискивая меня в объятиях. – Хочешь, освобожу тебя от дежурств?
– Только попробуй! – я ткнула его пальцем в грудь.
– Хорошо, – слишком спокойно согласился герцог и быстро стало ясно почему: – Тогда все эти выходные ты проводишь со мной. С вечера пятницы.
– Но… – я даже не поняла, захотелось мне возразить из принципа или по каким-то другим соображениям, но озвучить мне их в любом случае не дали.
– Иначе освобожу от дежурств, – припечатал крайне довольный собой шантажист.
– Не посмеешь! – возмутилась я.
– Я – не посмею?
– Я обижусь!
– На то, что я хочу провести с тобой время?
Шах и мат. Я оскорбленно поджала губы. Связалась с придворным интриганом! Все слова наизнанку вывернул и сидит довольный. Надо будет мне как-то поднатореть в словесных перепалках, а то я пока только на родителях тренируюсь, а у них все аргументы быстро сводятся к тому, что я неблагодарная и бессовестная.
Герцог откинулся на спинку сиденья и теперь только молча наблюдал за моей крайне выразительной в тот момент, я полагаю, мимикой. Мне очень хотелось показательно сползти с коленей, усесться напротив и с независимым видом уставиться в окно. Но, во-первых, это было бы совершенно неаргументативно и по-детски. А во-вторых, уж больно тепло и хорошо мне на этих самых коленях сиделось и больно удобно прижималось к широкой груди. Что это я должна отказывать себе в маленьких радостях только из-за того, что владелец колен и груди такой негодяй?
Долго, впрочем, раздумывать над непростым выбором и не пришлось – карета остановилась у широких мраморных ступеней здания департамента.
Дремлющий у входа вахтер даже подскочил при появлении Кьера, спросонья и по старой военной привычке отдавая честь. Герцог на приветствие кивнул.
– В скором времени полиция должна доставить труп мужчины, проследите, чтобы его разместили в морге. Криминалисты займутся им завтра.
Я вздохнула. Не то, чтобы я рассчитывала самостоятельно сегодня ночью проводить экспертизу и вскрытие, Трейт меня за это бы расчленил по-живому, и никакой герцог бы меня не спас – но внезапно пришло осознание, что завтра мне полагается выходной после дежурства, и меня здесь в принципе не будет. Можно, конечно, попробовать остаться, но начальство отправит меня домой в приказном порядке. Уж такую возможность от меня избавиться хотя бы на день Найджел Трейт не упустит.
Вспомнив, что я еще, вроде как, обижена, я повернулась и успела сделать аж целых два шага в сторону отдела криминалистики, где мне полагалось продолжить дежурство, как властный голос меня окликнул.
– Леди Рейвен. Будьте так любезны проследовать со мной в кабинет. Я хочу выслушать подробный отчет о том, что нам известно об убийстве на настоящий момент.
На третий этаж, во владения начальника департамента мы поднялись в тишине, однако стоило толстой двери из красного резного дерева закрыться за моей спиной, я все же поинтересовалась:
– Ты в курсе, что это называется использованием служебного положения в личных целях?
– Отчего же? – Кьер не торопился зажигать большие лампы, а вместо этого швырнул сгусток пламени в камин, где тут же бодро заплясали оранжевые язычки, озаряя комнату неярким, но очень теплым светом. – Я действительно хочу выслушать твой отчет. Присаживайся.
Он с такой вежливо-любезной улыбкой отодвинул для меня одно из стоящих перед столом кресел, что я тут же начала подозревать его в чем-то определенно недобром.
– Я тебе уже все рассказала. – Тем не менее, я с достоинством опустилась на предложенное сиденье. – О чем-то ещё отчитываться можно будет только после выяснения личности и детального исследования трупа, которое, я так полагаю, будет проводить уже господин Трейт и, скорее всего, без меня.