Наша сводная эскадрилья, собранная из пилотов разных полков и даже групп армий, всё сделала чётко. На слётывание у нас было достаточно времени - для опытных авиаторов, конечно.
Под нами шагали солдаты, тоже из разных полков. Никто из них и бровью не повёл, даже когда мы проходили едва ли не над самыми их головами. Ветер чуть фуражки не посрывал. За колоннами солдат следовала техника. Пулемёты противовоздушной защиты воинственно торчат вверх. Кинешь на них взгляд - и нет-нет, да сердце ёкнет. Слишком памятны ещё длинные очереди нейстрицев, что могли просто разрубить аэроплан прямо в воздухе.
И вот он - балкон с императорской фамилией. Наш пожилой кайзер стоит с поднятой рукой - приветствует солдат и офицеров. Цесаревич в форме лейб-гвардии Кирасирского полка подражает ему - учится быть правителем. Младшие принцы глядят во все глаза. Детям ещё интересны подобные зрелища - ещё не успели надоесть. На лицах у дам одинаковые улыбки. В общем, практически парадный портрет, а не живые люди.
Мы опустили машины перед балконом в том же порядке, что и поднимали. Выскочили из кабин. И вот тут-то и было самое сложное. Шагистике нас никто не учил. Одновременно выскакивать - это для нас труднее всего. Но ничего - справились. Разом вскинули руки к пилоткам. Щёлкнули каблуками.
- Приветствую вас, - дежурным тоном произнёс кайзер, - отважные пилоты Империи.
- Здравия желаем, ваше величество! - браво рявкнули мы.
И вот именно в этот момент я окончательно понял - война закончилась.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. "Решка"
Глава 1.
- Вот значит, говоришь, видал кайзера, вот прямо, как, говоришь, меня? - манера говорить Якоба меня раздражала. На одно-два слова по делу у него приходилось вдвое больше паразитов.
Я, конечно, не образец в плане чистоты речи, но для меня это был явный перебор.
- Говорю же, - кивнул я, - как тебя. Разве что чуток подальше. Он на балконе стоял. Со всей семьёй.
- Это ты своему мальчишке заливай, - рассмеялся, продемонстрировав редкий забор зубов, Якоб. Приложился к кружке пива, с шумом выхлебав её до дна.
Старина Якоб был моим хорошим приятелем. Несмотря на манеру речи. Он был почтарём с хорошим стажем. Во время войны он летал на быстром «Стриже», развозя приказы командования на передовую - в группы армий. Как и я, Якоб совсем не любил разговаривать о войне. А вот о своих многочисленных до- и послевоенных приключениях очень даже. Особенно о почти мифической дружбе с самим Виконтом. Даже какие-то снимки показывал, на которых они стоят вместе. Вот только разобрать на затёртых карточках лица было практически невозможно.
- А я вот тебе ни в жисть не поверю, - со смехом Якоб поставил кружку на стол перед собой. Подумал и снова потянулся к бочке.
Громадная бочка с пивом всегда стояла в углу ангара, который мы с Якобом снимали на двоих. Старина-почтарь был готов занять у меня денег для оплаты аренды, лишь бы в бочке его всегда было пиво.
- Да мне-то что? - пожал плечами я.
Этот разговор между нами происходил не меньше двух, а то и трёх раз в неделю. Якоб просил меня рассказать о параде в честь окончания войны. Я - рассказывал. И он всякий раз говорил, что никогда не поверит, что я видел кайзера «вот прямо, как, говоришь, меня».
- Говорят, большой почтовый аэроплан выходит завтра утром, - сменил тему на более насущную Якоб. - Вылет перенесли - и сейчас компания «Турн-и-Таксис» лихорадочно ищет сопровождение.
- А почему вылет перенесли? - вяло поинтересовался я.
- Да бог его... - пожал плечами Якоб. - Наверное, груз срочный им подкинули или ещё что... Какая разница тебе? За срочность доплата у «Турн-и-Таксис» всегда отменная.
- Такие заказы чреваты дракой, а на моей «Ласточке» пулемётов нет.
- За аэропланами «Турн-и-Таксис» охотится сам Чёрный Буковски, - заметил оторвавшийся от возни с мотором моей «Ласточки» Клаус. - Наверное, поэтому компания и набирает летунов для сопровождения их почтового аэроплана.
- Тем более, не стоит браться за это, - подтвердил я.
Даже если слухи о конфликте между почтовой компанией и воздушным пиратом были только слухами, мне не хотелось ввязываться в это дело. Крайне сомнительное. Ведь никакой форс-мажор не может не вести к самым негативным последствиям. И мне совсем не хотелось, чтобы они добрались до моей скромной персоны.
- Но деньги нам нужны, - напомнил Якоб. - За аренду надо платить. И пиво кончается.
- Ты мне и так должен, Якоб, за твоё чёртово пиво. Это почти половина моей доли арендной платы.
- А вторая половина у тебя уже есть? - Тон старого почтаря просто исходил ехидством.
- Заработаю, - отмахнулся я с совсем уж наигранной беспечностью. В неё, наверное, даже Клаус не поверил.
Кстати, парнишке мне тоже надо платить. И срок совсем скоро. Он, конечно, ни за что не станет напоминать мне. Но и ему деньги нужны не меньше моего. А расставаться с талантливым механиком я совсем не хотел. Без него мне бы ни за что не поднять в воздух ту рухлядь, которая звалась «Ласточкой».
- И где ты планируешь их зарабатывать? Только не говори, что снова подашься к тем сумасшедшим. Они ведь когда-нибудь нарвутся по-настоящему. Ребята из Блицкрига шуток не понимают. Они стремительно наращивают военную мощь. Скоро под видом борьбы с «воздушным пиратством во всех его проявлениях», - процитировал Якоб Небесную конвенцию, - они вторгнутся на территорию Империи.
- Кайзер этого ни за что не допустит! - решительно заявил Клаус. - А наш флот превосходит блицкриговский!
- Это только пока. - Якоб был из вечных пессимистов, но я тут был готов скорее согласиться с ним. - И продлится это недолго. Помяни моё слово, юноша, новая война не за горами. И развяжет её именно Блицкриг. А сумасшедшие из Чёртова жерла ему только помогают в этом.
- Китобои... - протянул я, словно пробуя это слово на вкус.
Якоб не зря их называл сумасшедшими. Ребята сначала жили охотой на небесных гигантов - китов и кашалотов - ради жира и мяса. Во время войны этим удавалось неплохо зарабатывать. Имперские интенданты закрывали глаза на происхождение припасов. Но после войны дела их пошли не так славно. Демобилизация привела к появлению множества рабочих рук, которых так не хватало в сельском хозяйстве. И вскоре спрос на мясо сильно упал. Охотиться на китов и кашалотов стало не просто невыгодно. Охота приносила китобоям теперь одни убытки.
И тогда они начали охотиться совсем на других китов. На корабли Блицкрига. Стремительный налёт. Боевой корабль за несколько секунд опутывали прочнейшие тросы. И начинался абордаж. Грабили быстро и временами беспощадно. Какие уж там счёты были у вожаков Китобоев с отколовшимися от Империи после войны провинциями, никто толком не знал. Зато все догадывались о негласной поддержке, которую оказывал им кабинет Адальгрина.
- Нет, ты как знаешь, - подвёл итог Якоб, - а я бы ни за что не согласился работать с Китобоями. Особенно с их сумасшедшим командором. Да у него крышу ещё до войны снесло. По мне, так надо быть полным безумцем, чтобы охотиться на небесных китов. Даже ради тех барышей, что они получали во время войны.
- А я всегда считал психами почтарей! - раздался зычный голос.
Мы обернулись к входу в ангар. В дверях его стоял здоровенный детина хорошо за сорок. Со щетиной на лице. Торчащими воинственно - на зависть многим воякам - усами. И копной вечно нечесаных волос. Одет он был в рабочий комбинезон, что делало его мало отличимым от любого труженика одного из множества заводов. Только кепки не хватает и одежда уж очень чистая. Ну, и ботинки лётные - высокие со шнуровкой. Такие входили в форму нейстрийских летунов - и ценились по обе стороны линии фронта.
Я неплохо знал этого человека, хотя работал с ним всего дважды. Разведчиком в его налётах на броненосцы блицкрига. Это был тот самый «сумасшедший командор» Китобоев. Как будто узнал о том, что мы говорим о нём - и явился.