— Потому что в бюджетный за просто так не берут, а содержание в частном стоит, как моя почка. Да и один хрен, отец бы никогда этого не допустил, это что люди могут подумать, что он родного отца из дома выпер? Это же какое пятно на репутации. Тем более что он частично верующий.
— В смысле?
— В смысле, весь месяц батька живет во грехе, а потом идет в церковь, где добрый дядя в черной рясе разом ему всё прощает и велит помнить о заповедях.
— Ребята, все готово, идите! — закричал Владимир из кухни.
На поверку энчиладас оказались чем-то вроде фаршированных блинов, и я в душе не еб, зачем им такое зубодробительное название. Усомнился вслух, Ильдар отчего-то закатил глаза, а его батька тут же начал доказывать мне, что эти сраные энчиладас — это традиционное мексиканское блюдо, и вовсе это не блины, а кукурузные лепешки с начинкой. По мне, так один хрен, но больше я говорить ничего не стал, побоявшись очередной лекции. Не повезло Солнышку: не батя, а ходячая энциклопедия. Нудит и нудит, и как его столько лет жена терпела? Если бы не еда, я точно бы слился, да и умоляюще-щенячьи глаза Ильдара не давали мне со спокойной душой съебаться.
Красивый он. И совсем на батьку не похож, в мать, наверное, пошел. А ещё у него сережка маленькая в ухе, я только сегодня заметил. Педерастическая такая сережка. А он ещё утверждал, что к педикам никаким боком. Выходит, зря я ему завидовал касаемо баб. Хотя самим бабам только посочувствовать можно. Что ни принц, то пидарас.
***
Потерял деда, перепугался, как не знаю кто. С утра глаза разлепил, а деда нигде нет, у меня чуть волосы не поседели во всех местах. Я и под диван заглядывал, и во все шкафы, и даже в холодильник, хотя дед туда при всем желании залезть бы не смог. От стресса я резко отупел и не сразу сообразил, что если деда нет дома, значит, он где-то снаружи.
Пропажу привел — ну кто бы вы думали — Солнышко. Оказывается, дед решил найти своего новоприобретенного друга и стучал во все двери подряд, спрашивая Ильдара.
Я закурил прямо в квартире, нервы ни к черту. Дед, может, и старый маразматик, а всех нас ещё переживет.
— Расслабься, все же хорошо, — махнул рукой Ильдар.
— У тебя всегда все хорошо, запишись на кастинг диснеевских принцесс, тебя вне конкурса примут, — огрызнулся я, помогая деду сесть на диван. Прогулка по подъезду его вымотала. Ну, ещё бы, он по дому еле-еле ходит, а тут по лестницам бегал, Солнышко разыскивал. Даже штаны надел.
— Тебе надо выплеснуть эмоции, — с умным видом сказал Ильдар. — Побегать там. Или порисовать. Или татуировку набить.
— Или морду тебе, — охотно подхватил я. — Скройся уже, словоблуд, не доводи до греха.
— Выгоняешь?
— Придурок, пока ты тут, я деда не заставлю лечь отдыхать.
— Значит, я выйду, когда ты пойдешь курить.
— Ну да, как же ты это пропустишь. Батька-то не просек ещё, что ты дымишь, как паровоз?
— От одежды запах учуял. Но я сказал, что это ты на меня надышал.
Я только вздохнул. Солнышко будил во мне какие-то странные желания, которые я сам понять до конца не мог.
========== Часть 5 ==========
В последнее время у меня что ни утро, то приключение. В этот раз дед решил разнообразить мои серые будни своим приступом, который больше всего был похож на эпилептический припадок. Это было у него уже не в первый раз и было связано, кажись, с перепадами давления, врачи в прошлый раз пытались мне что-то втолковать и безудержно сыпали медицинскими терминами, но для усвоения такой информации я был явно туповат, поэтому запомнил самое важное — последовательность действий при приступе. Не паниковать и сразу вызывать «скорую». Так я и поступил, втайне очень довольный своей выдержкой. В первый-то раз у меня у самого чуть приступ не случился, я вцепился в дедову руку, как блаженный, и просил его не умирать. Разнылся, в общем, как баба, хотя мне уже почти шестнадцать было, стыдоебище. Почти самый позорный мой секрет.
«Скорая» приехала быстро, уставшая женщина-врач пощупала деда, поставила ему укол и сказала, что по-хорошему надо бы госпитализировать, возможно, деду придется недельку полежать в стационаре. Заметив мое перекошенное лицо, она поспешно добавила:
— Да не волнуйтесь Вы так, ничего серьезного, полежит недельку, на процедуры походит.
Не волнуйтесь?! Да у меня от радости дыханье сперло, я эту тетеньку-врача чуть при всех в рот не поцеловал! Целая неделя отдыха!
Я быстро собрал необходимые вещи и документы, а деда аккуратно вынес на руках, врач предлагала носилки, но пришлось бы кого-нибудь звать на помощь, а к этому я не привык, не в плане того, что мне стремно помощи попросить, а в плане того, что я стараюсь своими семейными делами особо не светить, а то потом заебешься жалостливые взгляды в спину ловить. Это предки мои любители неравнодушия социума, а мне это не уперлось. Сообщать родителям я, кстати, ни о чем не стал, наученный горьким опытом. Примчатся они в больницу, нацепив на морды взволнованные выраженья, мать начнет причитать:
— На кого ж ты нас, папа, оставляешь, как же мы без тебя?
Отец будет бегать по отделению и угрожать всем небесной карой, если его отца не разместят в лучших условиях и не обеспечат ему лучшее содержание. Короче, целый спектакль лицемерия, смотреть противно.
В больнице деда приняли на удивление быстро, сразу выделили палату, ещё раз сказали, что волноваться мне не нужно и что уже через неделю я смогу забрать своего родственника. Я вполголоса буркнул, что я не особо бы переживал, если бы они забрали его и на две недели, тем более, что соседи по палате оказались примерно дедушкиного возраста, а значит, компания подобралась более чем подходящая, может, даже новый претендент на наследство найдется.
Молоденькая медсестра недовольно на меня зыркнула, а я только плечами пожал. Стыдно мне не было, абсолютно естественно и нормально, что ухаживать за поехавшим дедом я устал и хотя бы на время до усрачки рад переложить свои обязанности на кого-то другого.
По дороге домой я все никак не мог поверить, что теперь относительно свободен, даже зашел в магазин и купил себе бутылочку пива. Тот ещё символ свободы. Встретил по пути Макса, зацепились языками. То есть болтал все больше Макс и все больше о своем замечательном и расчудесном Куколке, который якобы видел, как я со своим новым соседом сосусь за подъездом и вообще влюбленного взгляда с него не свожу. Макс почему-то очень этой ситуацией заинтересовался, видно, он хотел быть не одинок в своем увлечении трахать себе подобного, но я довольно мирно (это пиво подействовало, я был на расслабоне) пояснил, что ни с кем я не сосусь и их придурковатая парочка все ещё единственные открытые педики на районе.
На лавочке возле подъезда, само собой, обнаружился Ильдар с сигаретой в пальцах. Пальцы эти, блять, длинные, запястья тонкие, девчонки бы кипятком ссались от такой картинки. Одет, кстати, Ильдар был очень оригинально. Какая-то майка размеров на пять больше, чем ему надо, так что без проблем можно было разглядеть соски, и джинсы под стать хозяину, голубого цвета. Модные такие, все в дырах, будто их бешеной собаке погрызть дали. Последний писк моды, хули. Предсмертный писк.
— Блин, Денис, а я тебя жду! — подорвался он. — Из подъезда вышел, смотрю ты в «скорую» залазишь, я и крикнуть ничего не успел, а трубку ты не брал, а… Всё хорошо?
Вместо ответа я прошелся по его наряду. Мол, таким метросексуалам в нашем районе не место и не на блядки ли он собрался, ещё и волосы наверх по-хитрому уложил, как будто корова лизнула. И педерастическую сережку в левом ухе сразу видно.
— Нормальный наряд, — огрызнулся Ильдар. — С дедом твоим что?
— С дедом — всё, — буркнул я и позорно залип на голых Ильдаровых коленках, призывно торчащих из разрезов на джинсах. Обычные бледные пацанские коленки, а я взгляд оторвать не мог, пока их обладатель где-то на заднем плане пытался выяснить, что значит «с дедом всё».
— Всё нормально, — наконец-то выдавил я. — Недельку в стационаре — и на выписку.