– Не могу, – спокойно согласился Джефф. – Но именно за такую сумму я его приобрел. Документы у меня, а деньги у вас, и покончим на этом, если вы не хотите, чтобы я рассказал полицейским, что вы пытались всучить сломанного робота четырнадцатилетнему подростку. Я уверен, что этот робот может изобразить неисправность, если его хорошенько попросить.
Управляющий снова принялся надувать щеки.
Робот, казалось, начал расти в высоту. Он в самом деле становился выше. Из дна бочкообразного корпуса появились телескопические ноги со ступнями, развернутыми в обоих направлениях. Глаза робота теперь поднялись до уровня глаз маленького толстяка, который был на добрую голову ниже Джеффа.
– Я предлагаю вам, недостойная личность, вернуть восемьдесят пять кредиток этому молодому человеку и отдать меня бесплатно, – сказал робот. – Сломанный робот ничего не стоит.
Управляющий завопил и попятился, уткнувшись спиной в стазисный контейнер.
– Этот робот опасен! – выкрикнул он. – Он не подчиняется законам роботроники! Он угрожает мне! На помощь!
– Не глупите, мистер, – сказал Джефф. – Он всего лишь сделал вам предложение. Вы можете оставить себе восемьдесят пять кредиток, мне они не нужны.
Управляющий снова вытер лоб носовым платком.
– Ну ладно, убирайтесь отсюда. Теперь вся ответственность лежит на вас. Я больше не желаю видеть этого робота – и вас, между прочим.
Джефф вышел наружу, держа за руку бочонок, в котором когда-то хранились «Гвозди Норба», а ныне отрастивший две руки, две ноги и полголовы.
– У тебя болтливый рот, – заметил Джефф.
– Откуда ты знаешь? – спросил робот. – Я говорю через свою шляпу.
– Ну да, конечно. Как тебя зовут?
– Вообще-то Мак, то есть Мак-Гилликадди, называл меня Микки, но мне это не нравилось. Мак и Микки – звучит похоже на имена двух актеров в комедийной пьесе. Но по крайней мере, он обращался ко мне на «ты», а не говорил «эта штука». Кстати, давай перейдем на «ты»; по-моему, это признак взаимного доверия. Как бы ты хотел назвать меня, Джефф?
Джефф подавил желание поправить своего собеседника. Считалось, что все роботы должны обращаться к своим владельцам с добавлением уважительного титула, но было совершенно ясно, что робот не слишком хорошо следует общепринятым правилам. Джефф решил не возражать. Кроме того, ему надоело бы постоянное обращение «хозяин Джефф».
– Ты всегда находился в бочке из-под гвоздей? – полюбопытствовал он.
– Нет, лишь с тех пор, как Мак-Гилликадди нашел меня; вернее, с тех пор, как он починил меня. Знаешь, он был гением роботроники.
Подумав, робот с гордостью добавил:
– Бочка – это часть меня, и я никогда не изношусь. Никогда!
– Ну, не знаю, – с сомнением в голосе протянул Джефф. – Твой ярлычок только что отвалился.
– Это потому, что мне не нужен ярлычок. В старой, но прочной бочке уже давно нет гвоздей. Там есть я. Мне нравится эта бочка. Она сделана из отличной нержавеющей стали.
– Хорошо, – сказал Джефф. – Раз уж в этой распрекрасной бочке когда-то хранились «Гвозди Норба», то почему бы мне не назвать тебя Норби?
Робот моргнул.
– Норби, – пробормотал он. – Норби… – словно перекатывая звук на языке и пробуя его на вкус – хотя у него не было ни языка, ни вкусовых рецепторов.
– Мне это нравится, – решительно заявил он. – Очень нравится.
– Вот и хорошо, – улыбнулся Джефф.
Они двинулись дальше, держась за руки.
Глава 3
В центральном парке
Домашний компьютер, не обладающий чувствами и особой сообразительностью, не выразил неодобрения при виде Норби. Это порадовало Джеффа, хотя он и раньше подозревал, что все будет нормально. Разумеется, домашний компьютер также не выразил одобрения, но это не имело значения.
Оказавшись дома, Джефф наконец смог расслабиться и критически оценить свое приобретение.
– Твоя голова может дальше высунуться из бочки? – поинтересовался он.
– Нет. У меня такая голова, какой ты ее видишь. Больше мне не нужно. Да и зачем? Разве это важно?
Джефф заглянул в большие, странно выразительные глаза Норби.
– Думаю, нет, – сказал он. – Но мне интересно, как тебя починили. Ты можешь выйти из бочки?
– Разумеется, нет! Бочка является частью моего существа. Мак так крепко приварил меня к ней, что она стала мой броней, моим внешним скелетом. Разве ты можешь вынуть свой скелет на приеме у врача? «Выйти из бочки» – это же надо такое придумать!
– Только не сердись, я просто спросил. Я хочу знать в принципе, можно ли тебя починить. Давай начистоту, Норби: у меня нет ни средств, ни знаний для починки роботов. Поэтому я надеюсь, что ты в ближайшее время не сломаешься.
– Если тебя беспокоят деньги, Джефф, то можешь забыть об этом. Мне никогда не потребуется ремонт. Я хорошо умею чинить другие механизмы, но сам навсегда останусь таким, каким ты меня видишь сейчас.
Норби быстро развернулся вокруг себя, но его глаза (задние или передние?) продолжали смотреть прямо на Джеффа.
– Как ты можешь видеть, я прекрасно функционирую. Мак был настоящим волшебником.
– Мак-Гилликадди?
– Да. Зачем использовать пять слогов, когда можно обойтись одним? Кроме того, Мак любил, чтобы к нему обращались запросто. Я, бывало, говорил ему: «Хочешь зваться Маком, Мак, будь Маком».
– Получается сразу три «Мака», – заметил Джефф.
– Я обращался к нему столько раз, сколько ему хотелось. Можешь считать это выражением благодарности за то, что он так здорово починил меня. Правда, ему помогли.
– Да? Кто же ему помог?
Норби, весело раскачивавшийся из стороны в сторону, внезапно замер. Он отрешенно взглянул на Джеффа и втянул голову внутрь.
– Я спрашиваю, кто ему помог?
Норби промолчал.
– Послушай, я задал тебе вопрос, – резко сказал Джефф. – Ты должен ответить. Это приказ, а ты обязан подчиняться приказам.
– Неужели? – приглушенно донеслось из-под шляпы. – Разве мы не можем быть равноправными партнерами?
– Партнерами? Ладно, Норби, теперь я понимаю, почему у твоих прежних владельцев были крупные затруднения с тобой. Ты провел слишком много времени со старым космолетчиком. Он был очень одинок. В конце концов, он забыл, что ты робот, и обращался к тебе как к другому человеческому существу. Но ты не человек, и прекрасно это понимаешь. Ты – мой обучающий робот, и если ты не будешь меня слушаться, то мы ни на шаг не продвинемся вперед.
Шляпа слегка приподнялась, и глаза Норби выглянули из-за обода бочки.
– Ты не прав, – возразил он. – У моих прежних владельцев в самом деле были затруднения со мной, однако не потому, что я держался с ними на равных. Просто я ошибался. Я неправильно выбирал хозяев, и поэтому в итоге заставлял их отнести меня обратно.
– Теперь ты скажешь, что ошибся во мне, и заставишь меня вернуть тебя обратно?
– Может быть… если ты будешь вести себя так, как сейчас. Почему ты ждешь, будто я буду подчиняться твоим приказам? Разве ты купил бы меня, если бы я был обычным обучающим роботом?
Джефф рассмеялся.
– Раз уж ты заговорил об этом, то нет, не купил бы. Можно сказать, что я сделал это под влиянием странного порыва. Мне понравился твой внешний вид. Ты – самый забавный и странный робот, которого мне приходилось видеть.
– Забавный? Во мне есть определенное достоинство, разве не заметно? Изящная форма, пропорциональное сложение…
– Хорошо, хорошо. Не надо снова обижаться. Скажем так: твоя изящная форма побудила меня купить тебя под влиянием странного порыва.
– Не было никакого порыва, – отрезал Норби.
– Не было?
– Нет! После того, как меня в очередной раз вернули в магазин, я оставил голову слегка приподнятой, выпустил наружу сенсорный щуп и заземлил его. Этот грубиян-управляющий ничего не заметил. Так или иначе, теперь ты можешь понять: я не собирался попадать в руки любому случайному прохожему. Я мог наблюдать за покупателями и чувствовать их…