Удар, грудь опалило огнём, вскрик на грани и…
— Вставай, Скай, ты проспал боевуху! — пищал мых, передними лапками молотя по щекам демонёнка.
— Вроде ничего не курила, а глюки множатся и множатся, — хрипло пробормотал парень, пытаясь подняться. Грудь неприятно щипало, глаза слезились, а в лёгких не хватало минимум галлона кислорода. — Странный сон.
— Ты о чём? — Изик чуть не плакал, мысленно придумывая способ оправдаться перед преподавателем. Всё же влияние Дарьи не прошло мимо.
— Да так. Слушай, а ты уверен, что у Ская не было психологических проблем? — Демонёнок продемонстрировал корсет Изику, держа его перед собой на вытянутых руках.
Мых нахмурился, непонимающе глядя на друга.
— Это же вещи твоей матери! — возмутился он.
— А что, кроме этого утащить он больше ничего не смог? — Откуда Дарье было знать, что эти вещи — единственное, что удалось спасти из горящей комнаты, в которой спала одурманенная демонесса. Скай, рискуя заживо сгореть в пламени, пожирающем всё на своём пути, вбежал в комнату, зовя маму. Малыш уже понимал, что произошло непоправимое — он всегда чувствовал родное тепло рядом, знал, что нужен, что любим. А в тот момент в груди поселилось чувство невозвратимой потери, разрывающей на куски. Маленькое сердечко бешено колотилось, виски сдавливало, а магия так и рвалась наружу, сметая все мыслимые барьеры. Скайлер не понял, в какой момент его подхватили ласковые руки няни, не слышал криков прислуги: «Вода, срочно нужна вода». Он различал лишь очертания матери на кровати, которая заживо сгорала, так и не приходя в сознание. Крик, сорвавшийся с губ мальчика, заставил людей, беспорядочно бегающих вокруг, заткнуть уши и присесть. В тот вечер трёхлетнего Ская позвал к себе в кабинет Гнобус дель Винтер. Мужчина пристально посмотрел в глаза маленького сына и как–то зло прищурился. «Ты не сместишь меня», — тихо сказал властелин, поглощая сознание ребёнка, ставя заслон, навсегда запечатывая невероятную силу, что уже сейчас стремилась подавить волю родителя, подчинить более сильному.
— Как ты можешь? — Изик забегал кругами вокруг демонёнка, подметая опущенными крыльями ковёр. — Ты же сам говорил, что дорожишь ими больше всего на свете!
— Н–да, фетишизм и в этом мире нашёл своё место, — хмыкнул Скай. — Хотя ты говорил, что мама этого тела умерла… Прости, вылетело из головы, — демон аккуратно положил на полку вынутые ранее вещи. — Значит, боевая подготовка в пролёте… айда на кухню!
Изик закатил глаза, хватаясь лапками за сердце.
— Ты не пойдёшь к Дерику? — прошептал он, пытаясь воззвать к совести друга.
— К кому? — Скай потянулся к нижней полке, доставая бриджи.
— Дерик ван Ирбин — демон второго эшелона. Преподаватель боевой подготовки, — отрапортовал мых, вставая по стойке смирно.
— Ты ещё честь отдай, — рассмеялся Скай, натягивая на себя обтягивающее безобразие. — Блин, принц называется, а надеть нечего! Как я в этом готовить буду?
— Э–э–э… готовить? — Изик удивлённо посмотрел на демонёнка. — Провинившиеся обычно приносят к столикам преподавателей подносы с едой, после — убирают и моют за ними посуду.
— Это же эксплуатация детского труда! — возмутился Скай, в уме решая, что надеть на свои верхние «шестьдесят».
Мых в ступоре наблюдал, как демонёнок лезет обратно в шкаф, достаёт красную рубашку и примеряет на себя.
— Великовато… ничего, сейчас подретушируем, — недовольно заключает Скай, опустив голову и рассматривая себя. Схватив края рубашки, демонёнок связал их между собой, делая из рубашки подобие удлинённого топика. — Что ж, теперь грудью на амбразуру! Нас ждут великие дела, юнга. Ударим мощью айсберга по эшелонам «Титаника»!
— Но… но… это же неприлично, — лепетал деморализованный мых, лапками прикрывая свои красные глаза. При этом он безбожно подглядывал, растопырив пальцы с острыми коготками.
— Неприлично — когда рождается чернокожий вампир в семье двух эльфов! А это я считаю верхом элегантности, — Скай покрутился на месте, рассматривая себя со всех сторон в маленькое зеркало на столе. — Так, а теперь обувь. Недаром Золушка говорила — пара красивых туфель может изменить всю вашу жизнь к лучшему!
Изик тряхнул головой, падая на свой зад и вытягивая лапки перед собой.
— Что такое «Титаник», Золушка и амб… амьб… абазура? И где ты видел чернокожего вампира? — залепетал он.
— Тебе ещё рано знать такие подробности, — отмахнулся Скай, рыская в поисках подходящих туфель. Те нашлись рядом с кроватью. Удобные полусапожки из мягкой кожи смотрелись очень даже замечательно. — Ух ты!!! Моя прелесть…
— Изик, у меня вот ещё несколько вопросов появилось: на каком языке мы разговариваем, у отдельной расы есть языковые отличия, как я буду писать на занятиях? — наклонившись у кровати и пыхтя от натуги во время надевания обуви, поинтересовался Скай.
— Вообще–то мы все говорим на всеобщем, так удобнее и практичнее. А какие проблемы могут возникнуть у тебя с письмом? — мых поднялся и, долетев до двери, повис на её ручке, нетерпеливо поглядывая на любующегося ногами в обновке демонёнка.
— Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления, — Скай быстро преодолел разделяющее его с дверью расстояние и, подхватив пискнувшего от возмущения Изика за крыло, усадил к себе на плечо.
— Веди, Сусанин!
— Кто? — мых непонимающе заёрзал, устраиваясь удобнее.
— Направление к хлебному месту показывай, — пояснил демон. — Для студента главное — быть ближе к кухне!
— А–а–а, — Изик крылом повёл в сторону, противоположную той, в которую они шли в первый раз.
В этот раз коридор не пустовал. Некоторые студенты расположились на подоконниках и листали тетради, другие спешили в ту же сторону, что и Скай. В основном из присутствующих выделялись высокие и бледные, их было намного больше длинноухих. Иногда встречались крупные парни с развитой мускулатурой и пушистыми кисточками на ушах.
— Оборотни, — ответил мых на немой вопрос Ская.
Внезапно по коридору пронёсся леденящий душу крик. Демонёнок замер, с подозрением глядя в сторону источника звука. Послышался стук, и показался скелет, шустро перебирающий ногами. Он нёсся по коридору, размахивая костлявой рукой с зажатой в ней колбой.
У Ская в зобу дыханье спёрло. В это время скелет поравнялся с парочкой «каменный гость и его голубь» и, вежливо поклонившись, припустил дальше. За ним бежали двое парней и одна девушка, обещая будущему суповому набору немедленную кремацию и развоплощение.
— Ч–что эт–то? — сипло спросил рыжий демонёнок.
— Да это смески снова некромантию завалили, — хихикнул Изик, почёсывая свой затылок. — Они теперь до вечера его отлавливать будут.
— И что, такое часто бывает? — у Ская в уме не укладывалось — как можно так спокойно реагировать на ходячий труп? — Стоп! А эта некромантия у меня тоже есть?
— Конечно. Только ты никогда не мог поднять труп. Максимум — заставить его пошевелить пальцем.
— Каким?
— Что «каким»? — не понял мых.
— Каким пальцем пошевелить?
— Э–э… не знаю, я к этому времени обычно в обмороке валяюсь, — смущённо пояснил Изик, поёжившись.
До столовой парочка добралась без приключений.
— Здравствуйте, — вежливо поприветствовал демонёнок дородную женщину в белом колпаке и засаленном фартуке, надетом поверх широкого зелёного платья в крупный горошек. — Я на отработку! Ректор послал… собака, — последнее слово было произнесено тихо, чтобы слышал только Изик.
Женщина была обычным человеком, а вот две девушки, чистившие какие–то овощи, хихикнули, заалев немного удлинёнными ушами. Видимо, кто–то из их родителей привёз от эльфов не только зарплату за проделанную работу.
— Подносы с едой расставлены на том столе, — толстым пальцем ткнули в правую сторону от Ская. — Не перепутай — «красный» за чёрный стол, «зелёный» — за белый, «фиолетовый» — за зелёный, «голубой» — за розовый.
Демонёнок шокировано хлопал ресницами, пытаясь понять логику этого высказывания. Зачем так мудрить с цветами?