В отделанном мрамором холле горел ночник. Макс уловил ненавязчивый аромат сладости каких-то тропических цветов, прикрыл за собой дверь — и остолбенел.
Матерь Божья!
Около кофейного столика, спиной к нему стояла точеная, словно фарфоровая статуэтка, девушка. Она разглядывала коллекцию фигурок из слоновой кости и как раз скользила пальцем по изгибу кошачьей спинки. Девушка так увлеклась, что не сразу заметила его: непринужденно отбросила за спину темно-рыжие волосы, длинной до самой середины спины, и мурлыкала себе под нос какой-то незатейливый мотив. Она вернула статуэтку на место, повернулась — и их взгляды скрестились.
У незнакомки были совершенно невероятные глаза: огромные, темно-зеленые, как мох, и такие же мягкие. Чистое лицо без намека на косметику, щедро посыпанный крохотными веснушками нос, острый подбородок. И губы. О да, те самые естественно-полные губы, в поисках которых девицы вроде Элен оставляют у пластических хирургов уйму денег.
— Доброй… ночи, — Макс отлепил взгляд от ее смуглых гладких ножек, подчеркнутых короткими шортами-теннисками.
Она выглядела неожиданно привлекательно в своей простоте. Сколько ей? Лет восемнадцать, вряд ли больше. В его круг «общения» входили и такие, а, быть может, даже моложе. Иногда. Но те девицы всегда выглядели настоящими куклами, доведенные до блеска макияжем и косметологами.
— Могу я поинтересоваться, кто вы и что делаете в моем доме? — осведомился Макс.
Она выглядела напуганной, но не предпринимала попыток сбежать. Вариант о вторжении в частную собственность Макс отбросил сразу: воровка не стала бы вот так запросто включать свет и совсем уж по-детски играть с безделушками. Кроме того, он не Бред Пит и не Ленни Кравиц, чтобы попасть под прицел фанатки. В определенных кругах его имя на слуху, но вряд ли способно конкурировать с голливудскими красавцами за долю женского внимания.
И прежде чем Макс добрался до следующего пункта, на него, словно торнадо, налетела его сестра. Марго Ван Дорт, собственной персоной, да еще и с гневливым синим взглядом.
Ох, черт, и как он мог забыть!
— Встреча в аэропорту была теплой, спасибо за беспокойство! — фыркнула Марго. — Мы тащились сюда на метро, потом еще тряслись в автобусе и пешком полчаса. Мама права — ты никогда не изменишься, Макс.
Она давно взяла за правило звать его исключительно по имени, слово «брат» исчезло из ее лексикона, и его это вполне устраивало. Макс так Макс, лишь бы не «этот засранец».
Две недели назад мать позвонила ему и попросила забрать сестру к себе на каникулы, пока она будет заниматься запуском линейки бутиков в Сан-Франциско. «Марго подала документы в Колледж Манхэттен и очень переживает. Ей нужно отвлечься». Макс охотно согласился, хоть Марго всегда отличалась дурным характером, вспышками беспричинной агрессии, да и времяпровождение сестры в его доме нельзя было назвать приятным.
— Я самый ужасный брат в мире, — он миролюбиво поднял руки ладонями вверх.
— Ты сукин сын, — тут же огрызнулась Марго.
Журить восемнадцатилетнюю девицу ростом в пять с четвертью футов, по меньшей мере, идиотизм. Да и за что ругать, если он действительно облажался. Вместо того чтобы забрать сестру из аэропорта, завалился к очередной бабенке.
— Можешь плюнуть мне в суп, — предложил он, — или поцарапать «Порш».
— Насчет «Порш»’а я подумаю.
Невольная свидетельница их стычки отошла в сторонку, затравленно озираясь по сторонам. Она была на голову ниже Марго, и такая тоненькая, словно питалась одной травой и солнечным светом.
Что ж, Марго привезла с собой подругу. Значит, он угадал с возрастом.
Марго проследила за его взглядом и все же соизволила представить их друг другу.
— Макс — это Габриэль Кромби, моя школьная подруга. Эль — это мой невоспитанный, негостеприимный брат, Максимилиан Ван Дорт.
— Рада знакомству, мистер Ван Дорт. — Она неуверенно протянула для рукопожатия узкую ладонь. — Марго всегда с теплом о вас отзывается.
Мистер Ван Дорт? Хрень собачья! Так его называют только компаньоны по бизнесу и люди, которые всеми силами стараются услужить или завоевать доверие. А эта мелкая пигалица не выглядит так, будто играет или хочет показаться лучше, чем есть. Простое уважение к его статусу или к возрасту?
— Очень приятно, Габриэль. — Он бережно пожал ее пальцы, удивившись полному отсутствию маникюра. Даже у Марго, повернутой на идее феминизма, ногти были покрыты лаком. Неряшливо обкусанным, но все же.
— Можно просто Эль, — предложила девушка и тепло улыбнулась.
На ее щеках появились трогательные ямочки, усеянных веснушками. Макс чуть заметно улыбнулся в ответ, ощущая себя каким-то динозавром рядом с этим одуванчиком. Но что хуже всего — у него встал.
«Твою же мать!»
С каких хренов? У него недавно был секс, а Эль вовсе не выглядит звездой вожделения. Слава богу, что в комнате полумрак, и девушка, кажется, не из тех, кто таращится на ширинку брата своей подруги.
— Можно просто Макс, — стараясь выглядеть как можно непринужденнее, предложил он.
Марго втиснулась между ними, обняла подругу за плечи и буквально подавила ее своим ростом. Эль сморщила нос, наигранно закатила глаза и попыталась избавиться от хватки Марго, но та тут же подпустила пальцы ей между ребер и принялась щекотать. Эль выгнулась сперва назад, потом вперед, чуть не огрев Макса лбом в плечо. Она зашаталась и если бы не его вовремя подоспевшая помощь, наверняка очутилась бы на полу. Сейчас она стояла так близко, что буквально обжигала запахом сочных фруктов и отравляла своей юностью. Она хихикнула, и в тот момент, когда его палец скользнул вверх по ее обнаженному локтю, Марго рванула подругу назад.
Макс судорожно сжал кулаки, сунул их в карманы.
Черт, черт, черт…. Черт!
— Ну и какую комнату мы можем занять? — Едва взгляд сестры оторвался от подруги, она моментально трансформировалась в стервозное чудовище с, как это модно говорить, неформальной точкой зрения.
— Комнату? На третьем этаже куча спален, занимайте хоть все, — он отступил назад.
В голове мелькнула дикая мысль навестить гостью ночью. А что, если она не дурра, то оставит дверь не запертой…
Макс тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Нет! Он не головой сейчас думает.
— Почему не на втором? — не унималась Марго.
«Потому что там моя спальня. Ну вас, от греха подальше».
— На третьем отличный вид из окон.
Он пожал плечами, надеясь, что сестре не приспичит сделать ему назло и получить то, чего нельзя. Она всегда была такой, стоило что-то запретить — и Марго тут же хотела это больше всего на свете. Просто потому, что привыкла ни в чем не знать отказа. А ведь он предупреждал мать о последствиях потакания всем ее капризам. Но Александру Ван Дорт было не переубедить: поздний брак после десяти лет траура по погибшему мужу — отцу Макса — неожиданная беременность, спустя два года после того, как врачи дали однозначный ответ, что она больше никогда не сможет иметь детей. Появления Марго на свет ждали, как пришествия господня. Он отлично помнил, как мать тряслась над ней, словно коршун, оберегая от всего, что, по ее мнению, могло причинить малышке вред.
— Ладно, — Марго будто делала ему одолжение. — И мы жутко голодны, кстати.
— Лючия всегда держит в холодильнике закуски. Есть фрукты, молоко, шоколад. — Макс наткнулся на разочарованный взгляд Марго. Господи, она что, всерьез вознамерилась вынести ему мозг? Пусть уже идут хоть куда-нибудь, лишь бы с глаз долой.
— Шоколад и молоко? Ты серьезно? Может еще тост с арахисовым маслом?
— Я люблю шоколад, — осторожно встряла Эль.
— По тебе и не скажешь.
Макс очертил взглядом ее фигуру, поздно сообразив, что буквально-таки напрашивается на судебный иск от ее родителей. Нет, формально, она достигла восемнадцатилетия, и по закону штата может иметь половые связи без предъявления удостоверения личности, но вряд ли ее милейшему отцу понравится, что любовником его дочери стал тридцатилетний жеребец. Хотя… весьма обеспеченный жеребец. С другой стороны, узнай он, что Марго тягается с кем-то вроде него — вышиб бы придурку мозги. Двойные стандарты во всей красе, но что поделать.