Возьми меня за руку - Игорь Метальский

Видавший виды форд с надрывным воем скользил по воздуху вдоль темной улицы, болтаясь в метре над неубранным мусором, обломками кирпичей и засохшей грязью. Штурвал подрагивал под моими руками. Или это мои руки дрожат?

— Ну что там, скоро, Лора?

— Да, да… по-моему, на следующем перекрестке налево… угол третьей и шестнадцатой... плохо видно номера, темно…

Я с трудом узнал дрожащий голос жены: чем ближе к месту назначения, тем сильнее мы оба нервничали. Нам нельзя было ошибиться. Все улицы, пустынные в этот поздний час, были похожи друг на друга грязными обшарпанными стенами цехов и черными окнами. Здесь, в промышленной зоне, большую часть освещения выключали через час после окончания смены, и на ночь оставались только тусклые мутные светильники на перекрестках.

Вот и перекресток.

— Ну что, здесь? Поворачивать?

— Сейчас, сейчас… не вижу… да! Шестнадцатая. Налево.

Я наклонил штурвал. Форд взвыл и сделал поворот. Передо мной открылась точно такая же черная, бесконечная, пустынная улица, засыпанная мусором, с видневшимися далеко впереди тусклыми светильниками.

Лора зашуршала старой картой. Навигаторы тут разрешены только полиции. Забота о безопасности, мать их.

— Теперь за вторым зданием направо за угол, там тупик.

— Да, понял…

Я чувствовал, что внутри у меня все сжалось и голос дрожит так же, как и руки. Так, один цех… второй, размалеванный граффити… сюда, что ли?

— Сюда?

— Да.

Наклон штурвала вправо, поворот за угол… и я сразу увидел в глубине тупика машину. Она стояла на земле передом к нам, неярко горели габариты. Ну что ж, похоже, нас ждут. Я снизил скорость, поравнялся с чужой машиной – это был старый хаммель – и нажал стоп. Форд фыркнул и опустился на землю рядом с хаммелем. Вой мотора стих, и я услышал, как колотится мое собственное сердце. И?

Я нажал кнопку и опустил стекло в двери. Внутрь ворвался холодный воздух и неприятные запахи мусора и кошек.

В хаммеле тоже, зажужжав, опустилось стекло, и из черного нутра раздался хриплый голос.

— Бабки привез?

— Да, да… как договаривались. — Черт, как же эту дрожь побороть?

— Давай.

Я достал портмоне, нажал кнопку и набрал на экране цифры. Три месячные зарплаты. Не сошел ли я с ума? Так, хватит, сейчас уже не время для сомнений. Я вылез из машины и сделал два шага к открытому стеклу. Из него показалась рука, державшая такое же, как у меня, портмоне. Я поднес свое портмоне к чужому, нажал кнопку, и цифры скрутились в ноль. Прощайте, денежки. Рука дилера втянулась обратно… что-то там пошуршало, и рука появилась снова, держа в руках маленький сверток.

— Держи товар.

— Заряжен, как договаривались? — Я положил сверток в карман.

— Обижаешь, друг. — Хриплый голос дилера обрел нотки добродушия. — У меня, как в аптеке. Если что, знаешь, где найти меня. Только чтобы легавые не пронюхали, понял?

Хаммель взрычал, поднялся в воздух и, постепенно набирая скорость, уплыл.

Я немного подождал. Все было тихо. Ну что, полдела сделано. Меня малость отпустило. Я вернулся за руль и молча включил двигатель.

— Ну что, Олег? Чего ты молчишь? — Голос жены был все такой же нервный.

— Все в порядке. — Я похлопал по карману. — Поехали. На выход. Давай, веди по карте.

Она снова зашуршала картой, и мы двинулись к выезду из промзоны вдоль черных захламленных улиц. Везде было пустынно, только изредка попадались черные патрульные броневики, шарящие прожекторами по размалеванным стенам цехов. Наконец, минут через двадцать мы подрулили к освещенному блок-посту. Выезд в жилую зону. Меня снова начало трясти, помимо моей воли. Сейчас будут шмонать. Или не будут – как повезет.

Ворота со страшным красным знаком «стоп» поднялись, приглашая нас в шлюзовое пространство. Я завел форд внутрь, выключил двигатель, и машина, покашляв, опустилась на землю и замолкла. Из будки лениво вылез толстый охранник и вразвалку приблизился.

— Документы?

Я протянул ему пропуск.

— Что везем?

Я надеялся на то, что мой дрожащий голос будет не очень дрожащим.

— Кгм.. ничего… кроме личных вещей.

— Ничего запрещенного? Имущество компании? Гаджеты? Устройства связи?

— Ннет.

— Оружие? Наркотики?

— Нет.

Дежурные вопросы. Лишь бы не личный досмотр.

— Откройте двери.

Я повиновался. Охранник небрежно осмотрел салон и перевел взгляд на меня. Я почувствовал, что у меня дрожат руки, и сцепил их вместе.

— Почему так поздно?

— Эээ… машина сломалась. Удаленный ремонт. — Ответ был заготовлен.

Охранник хрюкнул, что означало смешок.

— Да, машинка у вас не новая. Ладно, закрывайте двери.

Он зевнул, развернулся и двинулся обратно в будку. Внешние ворота поднялись, выпуская нас в жилзону. Проскочили? Я включил двигатель, мы выплыли наружу, и я мельком посмотрел на жену. За всю процедуру проверки она не издала ни звука и не сделала ни одного движения. Я похлопал ее по колену, и она взяла меня за руку. Ну что, еще немного, и мы будем дома. Надеюсь.

В жилом районе почти так же темно и пустынно, как и в промзоне. Тут почище и стены малость поприличней, но самое главное, дорога мне хорошо знакома… Вот и поворот к дому. С лязгом открылись ворота, форд втянулся внутрь и грузно осел на пол, повинуясь кнопке. Затрясся лифт, таща нас на наш восемнадцатый… и вот, наконец-то, мы в своей квартирке. Темно и душно. Мы ничего не ели с утра, но я не чувствую голода, он уступил место возбуждению от преодоленных опасностей.

Я наглухо закрываю жалюзи. Теперь можно включить свет и рассмотреть рискованную покупку. Мы сели за стол, не раздеваясь, и я развернул сверток.

Дилер не обманул. Вот и он. Маленький карманный телефон. Работает от батареи. И действительно заряжен. Хоть сейчас включай и звони.

— Олег… давай прямо сейчас позвоним? — Лора смотрит на меня умоляюще. Пожалуй, она права. Если звонить, то лучше сейчас: меньше вероятность, что засекут. Разрешения есть только у прокуроров и депутатов. Чем позже, тем меньше будет общий трафик и больше внимания будут привлекать отдельные звонки.

— Хорошо… Давай попробуем. Пять минут.

— Включай.

Ну что ж… чему быть, того не миновать. Последний раз мы звонили почти четыре месяца назад. Нас засекли, и мне пришлось отдать сам аппарат и еще изрядную долю сбережений, чтобы отвертеться от тюрьмы. Вообще-то коррупции у нас нет… но если хорошо поискать, то немного найдется.

Однако будем надеяться на лучшее.

Я включил аппарат. Он поймал сеть через несколько секунд, я сразу набрал номер сына и нажал кнопку видеозвонка, чувствуя, как колотится сердце.

— Алло? — звук появился чуть раньше картинки, и я сразу узнал голос Алексея.

— Леш, привет.

— О, пап! Привет, давно не слышал вас. Момент, сейчас аппарат пристрою, чтобы вы меня видели.

Появилась картинка. Сын, очевидно, сидел где-то в парке на лавочке. По лицу его прыгали солнечные зайчики от листвы, за ним виднелся изумрудный газон, сосны, голубое небо с легкими облачками, а на горизонте горы. Это было похоже на рай. Он был в футболке с коротким рукавом с эмблемой университета.

— Сыночек, как ты там? — Лора приникла к аппарату и улыбалась, а глаза ее повлажнели.

— Да нормально, мам, учимся. Все в порядке.

— Как у тебя оценки? Тесты сдаешь хорошо?

— Да все хорошо. — Сын снисходительно улыбался. — Сдаю на отлично.

— С ребятами дружишь?

— Дружу, дружу… И не только с ребятами.

— Что такое? — Лора сразу всполошилась. — А с кем еще?

Сын засмеялся.

— Хотите на мою девушку посмотреть?

— Ой.. Леша… у тебя девушка появилась… Она с тобой? Конечно, хотим.

Сын повернулся в сторону, все так же улыбаясь.

— Кэти… Can you get closer? They wanna look at you.

В экран вдвинулось юное рыжеволосое создание с лучезарной улыбкой и помахало рукой.

— Ой, Леша, хорошая девочка! Катя зовут? Здорово…