Ярополк не раз затевал с ним разговоры — расспрашивал о службе, тренировках, жизни в княжеском дворе, даже о вере, сам рассказывал свои истории. Варяжко отвечал осторожно, только по существу, не распространяясь о своих мыслях и суждениях. Так, в принципе, он держался и с другими, стараясь не показать свое иное происхождение, да и возраст. Но, похоже, в чем-то непроизвольно себя выдавал, может быть, более степенным и продуманным поведением, без юношеской порывистости. Воины постарше стали относиться к нему не так, как к другим отрокам, а как-то уважительнее, без снисходительного тона. Да и отроки с ним вели как со взрослым, а не своим ровесником, хотя Варяжко не чурался их, не отказывался от предлагаемых ими забав.
О князе у Варяжко складывалось неоднозначное мнение. Умный, с развитым здравомыслием, в то же время в нем все еще оставалась детская наивность, доверчивость — она в прошлой истории погубила его, когда пошел на поводу предателя Блуда. В трудных вопросах следовал наставлениям старших, сомневаясь в себе, осторожничал с крутыми мерами, да и казался недостаточно твердым в обращении с окружающими. Варяжко отчетливо представлял, что Ярополк вряд ли выстоит в будущем противоборстве с более решительным братом, Владимиром, даже не будь предательства и подлого убийства. Но жалел нынешнего князя, да и лишний раз утверждался в мысли, что тот будет если не лучшим, то и не худшим выбором для Руси, при должной помощи ему.
Вольным или невольным советчиком Варяжко стал в ходе разбирательства в одном из поселений древлян вроде несложного дела — приезжий купец потребовал от местной общины возмещения стоимости украденного у него товара. Ночью неизвестные грабители напали на холопа, охранявшего повозку купца, оглушили и связали его, после унесли все добро. Не зная, кого подозревать, гость решил обратиться с иском на всю общину — мол, наверняка люди ваши, так что платите за учиненный ущерб. Княжеский посадник отказал тому: — Ищи сам злодеев, найдешь — с них и стребуешь. Может быть, ты сам и умыкнул, а сейчас напраслину наводишь.
Негоциант не смирился, прознав о приезде князя, решился искать правды у него. Ярополк выслушал доводы истца и ответчика — старосты общины, надолго призадумался. Варяжко понимал затруднение молодого правителя — решение должно быть разумным и понятным всем, а тут неизвестно, чью сторону принять. Да и срок немалый прошел с той ночи, пойди, найди тех грабителей! У отрока зародилась мысль, вернее, предположение, как разобраться с этим делом, шепнул Ярополку едва слышно: — Княже, можно сыск учинить недолгий, пока мы здесь. А там ясно станет, за кем правда.
Тот кивнул чуть заметно, а потом во всеуслышание объявил: — Тяжба непростая, нужно время, чтобы рассудить толком. Приступим к ней через два дня, пока же поведаете все, что знаете, моим доглядчикам.
Обернувшись к Варяжко, велел тому: — Займись с ними, потом расскажешь.
Ярополк продолжил суд с другими тяжущимися, отрок же направился к купцу и старосте, озадаченно смотрящим на него. Но не перечили слову князя, отошли в сторону по знаку юноши. Здесь Варяжко подробно расспросил купца, что у него украли, в чем уложено, кто может подтвердить сказанное им. У старосты выяснил, были ли подобные случаи раньше, кто из местных грешит воровством, охраняются ли товары приезжих купцов. Как и ожидал, тот ничего по сути не прояснил, отговаривался, что в общине никто на подобное злодейство не способен. С охраной товаров местная власть не побеспокоилась, даже на торгах — посчитала заботой самих торговцев.
Какого-либо опыта детектива прежний Мезенцева не имел, но нынешний Варяжко не без основания полагал, что грабители оставили какой-то след, зацепку для внимательного глаза и живого ума. Искать его наобум не пытался — нет никакой гарантии успеха, да и просто времени не хватит обходить всех возможных исполнителей грабежа. На помощь местных также не рассчитывал — в замкнутых общинах процветала круговая порука. Решил растревожить здешний люд, а потом ловить на живца. Исходил из уверенности, что грабители или их подельники сейчас в городке, как только почувствуют опасность, обязательно отреагируют.
Позвал на помощь друзей, вместе с ними отправился на торг. Здесь взобрался на лобное место — дощатый помост, возвышающийся над торговой площадью. Во весь голос произнес заклич — таким порядком объявляли принародно о случившейся татьбе:
— Люди добрые, слушайте веление князя Ярополка Святославича. В вашем городе против купеческого гостя совершили зло — тати ночью напали на обоз с его товаром, едва не погубили приставленного холопа, а после обнесли подчистую. Тому, кто знает, о случившемся и донесет князю, будет немалая милость и награда. Мне же князь поручил вести сыск виновных, так что не пеняйте — могу прийти во двор с дружиной и учинить обыск пропавшего добра, если посчитаю в том резон.
Под взглядами притихнувшей толпы Варяжко сошел неспешно вниз и отправился обратно к погосту, друзья по обе стороны от него — как в сопровождении. Вернулся к князю, тот уже закончил суд и говорил о чем-то с посадником. Вскоре освободился и подозвал к себе отрока, в нетерпении встречая вопросом: — Что ты задумал, Варяжко, какую хитрость?
Рассказал Ярополку о своем плане и закличе. Князь слушал с сомнением, но все же согласился, вздохнув: — Пусть будет по твоему, все равно другого нет, да и ничего не теряем. Только народ будоражим, но то на пользу нам — пусть знает, что печемся о правде.
Поздней ночью Варяжко с пятью самыми сильными и умелыми отроками отправился кругом на другой конец города и здесь, на выездной дороге, устроил засаду. Дежурили до самого рассвета посменно, но никого так и не дождались, вернулись ни с чем. Отоспались до позднего утра, после тем же составом пошли по дворам — учинять обещанный обыск. Смотрели в комнатах, подвале, дворовых строениях, протыкали копьями скирды в сеновалах, зерно в амбарах, но безуспешно. Варяжко и не рассчитывал, что найдет искомое, поиски носили больше демонстративный характер, преследовали другую цель — заставить грабителей засуетиться, пойти на вынужденные шаги.
Вторую ночь провели также в секрете. Она уже подходила к концу, к Варяжко все чаще приходила мысль, что он ошибся, просчитался, когда в предрассветной мгле услышал тихий скрип полозьев, а потом увидел лошадь, впряженную в груженные сани, и двух седоков. Отроки замерли под деревьями, стоявшими вдоль дороги, пропустили ночных гостей, а когда сани удалились на видимое расстояние, по команде своего вожака пошли следом. Где-то через полчаса свернули с дороги в лес, еще через десяток минут сани остановились на небольшой поляне. Ребята скрытно приблизились и расположились вокруг, с мечами наизготовку.
Тати — Варяжко не сомневался, что это именно они, — заступами расчистили снег на небольшом клочке, убрали слой земли на нем, а потом, поддев острием, открыли люк. Один из них спустился в проем, а второй, дождавшись тихого окрика, стал подавать груз с саней. По отмашке вожака отроки бросились вперед, скрутили замершего от неожиданности грабителя. Второго, затаившегося в схроне, пришлось вытаскивать силком, пару раз огрев того плашмя мечом. Варяжко тут же устроили им допрос — не обошлось без зуботычин, после отправил гонца к князю с наказом слать сюда воинов и обоз за грузом. По словам пойманных татей у них в этих краях образовалась целая шайка, промышлявшая на дорогах и в селениях, надо было срочно изловить всех. А в тайном складе набралось ценных вещей немало — не на одни сани.
Наступивший день выпал в хлопотах для дружины — отловили почти два десятка разбойников, схоронившихся в городе и ближайших деревнях, разыскали еще несколько тайников, вывозили из них награбленное добро. Князь сам проводил допросы, после вызвал посадника и волостелей округи, устроил им разнос — под их носом уже год бесчинствовали грабители, а те ни сном, ни духом не ведали о них. Пришлось всем задержаться в городке на пару дней больше, чем рассчитывал князь, но дело того стоило — вычистили разбойное гнездо, да и добра набрали почти столько же, сколько подати. А уж к Варяжко уважение и Ярополка, и дружинников выросло кратно, среди отроков же получил признание вожаком, даже от тех, кто косился на него от какой-то обиды.