- Вот вам для статистики, - сказал майор, бросая на стол несколько листов.
Взяв бумагу и вчитавшись в содержимое, я слегка обалдел. За прошлый год по Владимиру было зарегистрировано восемнадцать изнасилований, причем восемь групповых, все преступники понесли заслуженное наказание, всего тридцать шесть человек. Двадцать одно ограбление, преступники казнены, краж - сорок две, нераскрыто четыре. Преступники осуждены. Убийств семьдесят одно, все преступники осуждены, и т.д. Преступники осуждены, преступники осуждены...
«Преступники осуждены», - вертелось в моей голове. В российских городах о такой статистике в начале двадцать первого века милиция могла только мечтать. Ради интереса я даже попробовал подискутировать с майором. Оказывается, Серега предупредил обо мне и Виктор Петрович разъяснял для меня, как для малого ребенка. Хотя о этих законах знали даже малые дети.
- Пойми, - сказал он в конце нашей небольшой дискуссии, - эти законы следствие, на ситуацию. То, что здесь творилось в две тысячи седьмом описать просто невозможно, бумага не вытерпит. Князь нашел самое лучшее средство борьбы - страх. Пока преступники боятся, Княжество существует.
- Но ведь могут пострадать невиновные, - возразил я, - ведь разбираются не следователи, а такие как я, и прямо на месте.
- Да, - кивнул он, - твое слово закон, но если ты будешь поступать по правде, то одним честным человеком станет больше. Беспредельщики у нас не задерживаются, их казнят свои же.
- Вы серьезно?
- Абсолютно, - сказал он, - последняя страница, посмотри предпоследний абзац.
Я взял листы: «....за превышение полномочий казнено тридцать два человека: восемнадцать рядовых, двенадцать младших офицеров от лейтенанта до капитана, один подполковник и один полковник...». Видя, что я прочитал, майор на последок заметил:
- Запомни, если ты будешь действовать по закону, то на одного хорошего дружинника будет больше, а если нет - угодишь в этот список, и я буду рассказывать о тебе другим парням, что займут твое место. А сейчас поговорим о «Витязе», во Владимирском Княжестве несколько подразделений и у каждого свои функции. В каком-то смысле, «Витязь» уникален. Основной его задачей является сопровождение автокараванов, его привлекают для патрулирования Княжества и поддержания порядка в городе. Но все же основное время вы будете проводить в дороге. А там закон один - стреляй во все, что движется, иначе домой вернешься в кузове грузовика, если в городе относительно тихо то на трассах только за полгода было больше ста нападений, те ребята, вместо которых вы сюда пришли, подорвались на фугасе километрах в ста от Владимира. Я их тоже обучал, да, видать, плохо они меня слушали. В основном на трассе вас ждут фугасы и стрелковые дуэли, у бандитов нет ничего тяжелее калашей, но дважды было зафиксировано применение тяжелой бронетехники. Так что там надо глядеть в оба. А теперь отправляйтесь в тир, посмотрим, чего вы стоите. Оружие то в руках держали?
- Я - да? - сказал Димка, поднимаясь и направляясь к двери.
- А ты? - спросил майор.
- Не помню, может быть.
- Ладно, - задумчиво сказал Виктор Петрович, - сейчас проверим. Знаешь, невозможно забыть три вещи: как трахаться, кататься на велосипеде и стрелять - это уже не в голове, это в крови.
Тир на базе был просто шикарный, около двухсот метров в длину, с оборудованными по высшему разряду огневыми рубежами и собственным оружейным складом. В нем пахло порохом и ружейной смазкой. Мне показалось, что все это уже со мной происходило. Но память упорно отказывалась сообщать, где и когда. Оставалось надеяться, что рано или поздно я вспомню.
- Андрюха, хватит дрыхнуть, - крикнул майор, подходя к пуленепробиваемому стеклу, за которым на обычном канцелярском столе спал высокий жилистый парень в натовском комке.
- Петрович!? - полу утвердительно, полу вопросительно и слегка обвинительно, сказал он. - Ну чего тебя принесло, только что ребята из «Легиона» отстрелялись, дай поспать.
- Ночью спать надо, - сказал майор тоном, не терпящим возражений, - а то взяли привычку по ночам шарахаться по борделям, ночью гуляем, а днем спим, давай, принимай новичков. Выдай им полный комплект: «Макаровы», «Стечкины», «бизоны», калаши, патронов тоже не жалей.
- Ладно, забирайте, - и он начал выкладывать на стойку весь требуемый арсенал. - Да наушники надеть не забудьте, - крикнул он вдогонку и, надев свои персональные, загрузил в программу компа голографические мишени. Все, можете начинать.
- Дмитрий, ты первый, - приказал майор, кивая на огневой рубеж, - дистанция двадцать метров, возьми Макаров.
- Слушаюсь, - по военному гаркнул Димка и, схватив пистолет, передернул затвор. - Готов, - доложил он.
- Начали, - скомандовал Петрович.
Выстрелы разорвали тишину тира, как гром майский вечер. Димка стрелял с двух рук, стараясь удержать непослушный пистолет.
- Стрельбу закончил, - доложил он, опустошив обойму.
- Пятьдесят четыре процента, - крикнул Андрей, - три в туловище, один в голову, остальное мимо.
- Приемлемо, - кивнул майор, - я видал и хуже. Влас, твоя очередь.
Я неуверенно подошел к столу, на котором были разложены смертоносные машинки. Взяв в руки Макаров, неожиданно ощутил знакомую тяжесть, как будто в руках было что-то родное, но давно забытое. Пройдя к рубежу, глянул на голографический профиль человека, такое ощущение, что я это уже видел, а возможно и делал, вот только где и когда? Передернув затвор, опустил руку с пистолетом вниз.
- Готов, - крикнул я.
- Начали, - раздалась знакомая до боли команда.
Рывком поднимаю пистолет на уровень глаз и молниеносно выпускаю весь магазин, три пули в тело, три в голову, один в правую руку, один в левую. Неожиданно включившиеся внутренние часы, подсказали двенадцать и две десятых секунды. «Не так уж и плохо», - сказал я сам себе и повернулся к майору. Тот выглядел немного ошарашенным.
- Не помнишь, говоришь, - улыбнулся он, - а вот руки помнят.
- Девяносто восемь процентов, - крикнул Андрей, заинтересовано глядя на меня из-за стекла. - Все смертельны, только последняя пуля чиркашом руку задела.
- Не беда, главное зацепить силуэт, - довольно сказал Виктор Петрович. - А с чем еще можешь?
- Не знаю, - пожимая плечами, сказал я.
- Ну-ну, - отозвался он, - возьми-ка Стечкин.
Взяв оружие, я сразу вспомнил все его достоинства и недостатки, словно в книге прочел: большая емкость магазина, высокая скорострельность, стрельба короткими очередями; правда при этом многовато недостатков: большой вес, малая мощность патрона, невозможно держать двумя руками.
- Мишень на отметке тридцати метров. - Услышал я голос Андрея.
«Ну, тридцатник, так тридцатник», - подумал я и нажал на курок, руку тряхнуло, потом еще раз и еще.
- Стрельбу закончил, - опуская оружие, сказал я.
- Семьдесят один процент, - присвистнув, произнес хозяин тира. - Петрович, где ты откопал это сокровище? У нас даже лучшие стрелки из Стечкина больше пятидесяти шести не выбивают, тем более очередями.
- Он сам пришел, - отозвался Петрович, глядя на меня. Его взгляд красноречиво говорил - а что ты еще можешь?
Я прошелся вдоль стола с оружием и взял «Бизон», маленький и очень аккуратный пистолет-пулемет, сделанный на основе и из деталей Ак-74У под патрон от ПМ. Было еще несколько модификаций, например, под патрон 7,62 от ТТ и под 9х19 "Parabellum", они и помощнее и по точности превосходят вариант под ПМовский патрон, но придется стрелять из того что дали.
Подойдя к стенду я изготовился к стрельбе, определив расстояние на глазок, всего метров сорок. Я расстрелял первый магазин на вскидку, второй от бедра.
- Ни хрена себе, - выплывая из шока, сказал Андрей, - первый магазин семьдесят девять процентов, второй шестьдесят четыре. Я такого еще не видел.
- А Калашников? - спросил меня майор.
- Восемьдесят пять, на расстоянии до ста метров и шестьдесят пять процентов до ста сорока. Назвал я всплывшие в голове цифры.