Идею разжиться телефоном после увиденного мутанта я забросил в самый дальний уголок. Куда-то за мечту дожить до космической эры, приобрести межпланетное такси и таксовать от Земли до Марса. Пока по улицам гуляют такие чудовища, похожие на фэнтезийных демонов, желание позвонить будет сродни мечте полетать в космосе. К черту этот город, попробую попытать счастья в любом из ближайших поселков или деревень, которых полно вокруг районного центра.
Я полз, полз, полз… иногда падал на живот и отдыхал, давая передышку заодно и рукам. Эти грядки были длиной метров триста каждая, не меньше! Когда я уткнулся в высокую траву, которая сменила ботву, то сил почти не осталось. Кое-как отполз подальше от края поля и отрубился. На этот раз провалялся совсем недолго, судя по тому, сколько прошло по небу солнышко. Очнулся от чувства опасности: где-то совсем рядом слышались знакомое урчание и тяжелые шаги нескольких существ из кошмаров.
Высокая и густая трава не позволяла их увидеть, но зато их очень хорошо было слышно. До ближайшего зомби, навскидку, было метров шесть-семь. Не валяйся я, уткнувшись лицом в землю, вероятно, смог бы сквозь траву его рассмотреть.
Скорее всего, меня они не искали, просто тройка живых мертвецов решила пройти по травяной поляне в сторону города. Через пару минут рискнул слегка повернуть голову и посмотреть вслед мертвым тварям: три высоких голых и сильно изменившихся существа с длинными когтистыми лапами и небольшими то ли горбами, то ли наростами на шее под затылком или сразу и тем и другим. Они совсем не походили на того зомбака, которого я увидел самым первым у своей машины, и уж точно даже близко не имели сходства с чудовищем у заправки.
Как только они скрылись из виду, я встал на четвереньки и пополз по траве, стремясь как можно быстрее удалиться от города. Самочувствие застыло в пограничном состоянии: мне уже не становилось хуже, но и улучшений не замечал.
Через сотню метров поляну или, скорее всего, заброшенное поле, часть которого распахали под картофель, пересекла грунтовая дорога. Там, в пыли, четко просматривались следы колес какого-то крупного автомобиля. Проскочил он сравнительно недавно: час, может, два назад. Иначе едва уловимый ветерок давно бы если и не затер следы, то хотя бы разрушил отпечатки протектора.
«Живые люди или пусть даже один человек, но живой!» – обрадовался я.
Следопыт из меня был аховый, может быть, кто-то другой смог бы разобрать направление, куда ушла машина, но только не я. Посчитав, что неизвестный водитель летел из города, чьи улицы заполнили живые мертвецы, я выбрал направление, в котором дорога изгибалась, удаляясь от зачумленного места.
Шел осторожно, с остановками и вертя головой на триста шестьдесят градусов. На зрение никогда не жаловался, на реакцию тоже, поэтому на каждое движение вдали реагировал одинаково: резко опускался на корточки, отползал в поле и там прятался в траве.
Как минимум один раз меня это спасло: заметил метров за двести впереди группу странно стоящих людей, мужчин и женщин. Причем мужчины были сплошь без штанов, хоть и в рубашках, а двое даже в пиджаках. Меня они, к счастью, не увидели, но и уходить с дороги не собирались, словно были любителями солнечных ванн на природе. Пришлось ползти с километр, обходя по дуге это страшное собрание.
В итоге оказался в березовой лесопосадке, длинной и широкой. Посчитал бы лесом, если бы не такие ровные ряды стволов и не просвет в сотне метров впереди.
Здесь я впервые увидел следы пиршества зомби.
На крошечной полянке стоял столик, сбитый из почерневших тонких досок, на вкопанных березовых чурках. Рядом с ним с одной стороны располагалась лавка из тех же тонких и старых досок, прибитых к двум пням, с трех других стояли широкие чурбачки. На столе лежали одноразовые тарелки с овощами, кусочками шашлыка, пластиковые вилки и ложки, в сам стол был воткнут большой кухонный нож с блестящим толстым лезвием и удобной рукояткой из мягкой цветной резины, рядом с ним две ополовиненные бутылки с водкой, одна с красным вином и очень много объедков. А в довершение картины – половинка огромного арбуза.
– Арбуз? – вслух произнес я, не веря своим глазам. Точно знал, что в нашей области до начала продаж еще добрых две, а то и три недели. Отдыхающие привезли его с собой из теплых краев? Но вроде бы и там бахчевые еще не поспели, а этот аж сахарный весь. Явно с грядки сорвали не полудозрелым.
Потом увидел бутылку с какой-то минеральной водой и жадно за нее ухватился.
Вода уже успела выдохнуться и согреться на солнце – раньше я бы побрезговал такую пить, но сейчас она показалась родниковой из-за чувства жажды, что меня мучила. Утолив жажду, я выбросил пустую бутылку в сторону и только сейчас увидел две палатки – камуфлированную и сине-зеленую.
Первая была разорвана с правого бока и держалась на одной дуге. Вторая с виду казалась целой, но ее светлую ткань густо покрывали пятна темной крови.
Здесь же валялись несколько подозрительного вида костей с ошметками сухожилий, над которыми вились крупные зеленые мухи, и полуобглоданная человеческая кисть.
– Бу-у-э!
Тошнило меня минут пять. Выпитая вода вылетела первой, следом потекла горькая желчь, последние две минуты меня тошнило воздухом. Еще в самом начале ноги перестали меня держать, и я упал на колени, уткнувшись лбом в березовый ствол.
Кое-как придя в себя и с трудом поднявшись, я выдернул нож из стола и заковылял прочь от места бойни.
За посадкой нашлась знакомая грунтовка, все с теми же следами машины. Идти по ней не рискнул, выбрав дорогу в поле, среди травы и молодой березовой и сосновой поросли, которая неплохо должна была прикрыть от чужих взглядов.
Чтоб эти мертвые твари протухли на солнце! Вместе с теми, по чьей вине они появились.
***
Под вечер, пройдя несколько полей и лесопосадок, вышел на окраину промзоны, за которой очень далеко просматривались башни жилых высоток.
Ни о чем похожем в области я не знал. Пусть бывал в пяти или шести районах из почти двадцати, в нее входящих (да и там многого не видел), но точно знал, что ни в одном не было таких махин и столь больших заводов с огромными пузатыми трубами, чья высота исчислялась десятками метров. А хотя… откуда-то же тянуло вчерашней кислой гарью, может быть, как раз из этих труб?
– Бр-р, – я потряс головой, – нет, не может такого быть…
Это точно не моя область, если только я не прошагал две сотни километров и не вышел к окраине областного центра. Там были огромные заводы, и дымили они постоянно, из-за чего даже квартиры в тех районах города стоили процентов на тридцать-сорок ниже, чем в остальных, и в два раза дешевле по сравнению с центральными улицами.
Мог я в каком-нибудь трансе столько прошагать? Или просто не помню своей дороги, как забыл ночное приключение, после которого очутился в забаррикадированной комнате строящегося дома?
Уже начинаю сомневаться в собственной психике. Может быть, подводит она и галлюцинации преследуют меня весь долгий день? Или авария оказалась гораздо опаснее и я сейчас лежу в палате интенсивной терапии, под капельницей и в коме, наблюдая нереально реальные видения.
– Бр-р, – повторно потряс я головой, – этого мне еще не хватало.
Галлюцинации или нет, но к промзоне я подходил очень осторожно, прячась за каждым кустиком и всматриваясь в любую тень, причудливые кучки мусора и мятые мусорные контейнеры.
Так, крадучись, добрался до ограды из бетонных плит, пошел налево вдоль нее и вскоре нашел щель, сквозь которую можно пробраться на территорию предприятия. Здесь, между плитами, был большой зазор, заложенный частью серым, выкрошившимся от сырости и времени кирпичом, а в оставшемся промежутке торчала толстая ржавая труба, уходящая к пруду в тридцати метрах от стены. Ширины щели рядом с трубой хватило, чтобы протиснуться за ограду.
Зачем я это сделал, рискуя нарваться на выстрел испуганного охранника, если и сюда добрались мертвяки? А за возможностью найти телефон и за новостями. Страшно было находиться в информационном вакууме, среди смертоносных созданий и чувствовать, как смерть все пристальнее всматривается в меня.