До десяти утра все идет гладко. В десять Карл выходит на перекур, не предупредив Джен. Будучи занятой приготовлением помадки для торта Дойче, Джен пропускает первый ярус Хендриксонов, выезжающий из духовки, который мы установили на автоматический роликовый конвейер, чтобы сохранить время и предотвратить сгорание выпечки. Торт вываливается из автоматического раздатчика с грохотом, и прежде, чем я даже успеваю обернуться, чтобы засвидетельствовать последствия, по крику Джен я могу сказать, что все плохо.
Выпечка повсюду. Первый ярус и миска помадной смеси, что Джен перевернула в спешке, когда пыталась поймать падающий торт.
Я умудряюсь сдерживать свое безумие, что рвется из меня. Поручив Джен убраться, я выхожу и тяну внутрь Карла для помощи, а затем сама опускаюсь на колени и помогаю с уборкой. Вместе нам троим удается вернуть кухню в некое подобие рабочего порядка. Но к тому времени, как у нас будет готов еще один первый ярус, мы уже будем отставать на несколько часов от графика.
Именно в этот момент Лара просовывает голову в заднюю часть магазина.
– Кармин? Можешь подойти и помочь мне пересмотреть заказы на следующую неделю?
– Это твоя сфера полномочий, – отвечаю ей, мой голос напряжен.
– Я просто хочу убедиться, что мы принимаем только то количество заказов, с которыми мы разумно можем справиться, – говорит она. – Я просматривала книги, и, кажется, у нас их больше, чем мы способны выполнить вовремя.
– Там ровно столько заказов, сколько мы можем сделать, – огрызаюсь я. – Ни больше, ни меньше.
– Кармин.
Моя спина напрягается. Я узнаю этот тон. Я знаю Лару с колледжа и могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько настоящих битв у нас было. Ее сложно разозлить, но когда это случается, практически всегда в этом виновна я. Но это ее предупредительный раздражительный тон. Что означает, еще несколько шагов в неправильном направлении и у нас будут проблемы.
Я глубоко вздыхаю и смотрю на Карла, затем на Джен. У обоих сейчас остолбеневшее выражение на лице. Они моложе нас с Ларой, только что закончили колледж, но они пробыли в пекарне достаточно долго, чтобы знать, что мы с моей лучшей подругой никогда не ссоримся. Обычно.
Но опять же, обычно я не срываюсь на ком-либо, из-за чего-то, вроде падения торта. Дерьмо случается. Любой, кто работал в пищевой промышленности достаточно долго, знает это.
Поэтому, сделав второй глубокий вдох, я снимаю фартук и киваю, как надеюсь, обнадеживающим образом нашим двум помощникам, а затем направляюсь к передней части магазина.
– Прости, – произношу я до того, как Лара начнёт говорить. – Я просто нервничаю – мы уронили торт и теперь отстаем от графика, и... – я останавливаюсь, когда она поднимает руку.
– Разве я не говорила тебе, что ты перезагрузила себя в эти выходные? – спрашивает подруга, приподняв бровь.
Я прикусываю губу.
– Возможно.
– И разве я не говорила тебе, что случаются ошибки, и нам нужно оставлять больше свободного времени в графике, чтобы исправлять их?
На этот раз я прочищаю горло.
– Тоже возможно.
– Поэтому, когда я прошу тебя пройтись по расписанию на следующую неделю и убедиться, что это не слишком безумно, твой правильный ответ должен быть...
Я стону.
– Да, хорошо, я постараюсь их немного сократить. Но, Лара, у нас так много заказов...
– Правильно, потому что у нас все отлично. Кармин, нам не нужно хвататься за каждый заказ, который мы получаем. Люди требуют наши торты, потому что они потрясающие, но мы не можем удовлетворить каждое требование, что получаем. И в этом нет необходимости. Люди понимают, что мы заняты, и они знают, что им нужно сделать заказ у нас заранее. Знаешь, мы можем немного сократить график, не теряя бизнеса.
Я тяжело сглатываю.
– Знаю, ты права...
– Ты в порядке? – Лара прищуривается и наклоняется ко мне немного ближе, чем мне хотелось бы. Я вспоминаю мешки под глазами, которые заметила вчера вечером, и как тяжело мне было встать с постели сегодня утром.
– Я в порядке, – бормочу.
– Знаешь, тебе нужно больше заботиться о себе, – отвечает подруга. – Никто не получит никаких тортов, если ты работой вгонишь себя в могилу.
– Я забочусь о себе, – протестую я.
– Кармин, когда ты в последний раз делала что-нибудь, кроме работы? – Лара вскидывает бровь и пристально смотрит на меня. – Черт, когда в последний раз ты трахалась?
– Я... – я снова закрываю рот, потому что все еще считаю.
Она снова фыркает.
– Знаешь, готова поспорить, ты была бы менее ко всему придирчива, если бы занималась сексом в последние два года.
– У меня был секс! – протестую я.
– О, правда? Когда? – возражает Лара.
Я снова прикусываю губу. Дерьмо. Она права. Теперь, когда я думаю об этом, я не была с другим человеком с тех пор... ну, с тех пор, как мы получили кредит для бизнеса, одобренный для открытия магазина. Перед официальным днем открытия «Красного Бархата». С тех пор я регулярно пользуюсь своей коллекцией секс-игрушек, но по суждению Лары, это не считается.
– Не так уж и давно, – медленно отвечаю я.
– Кармин, тебе двадцать восемь лет. Это не очень нормально не заниматься сексом с кем-то целых два года. Давай же, выбирайся отсюда и перепихнись с кем-нибудь! Что ты потеряешь, кроме этого сварливого отношения? – она улыбается и похлопывает меня по плечу.
Я отхожу от нее к кассе, чтобы отвлечься.
– Какой в этом смысл? – выдаю я через плечо. – Помнишь последнего парня, с которым я была близка к тому, чтобы завязать отношения?
Деррик Уивер, самый занудный парень в городе. Он был сексуален, в каком-то смысле, но в спальне, ну...
– Деррик не считается, – Лара прислоняется к прилавку и смотрит, как я перепроверяю расписание на следующую неделю, и, сжав губы, вычеркиваю пару тортов, которые есть возможность перенести с клиентами, так как они для событий, что имеют пару дней в запасе после намеченного дня. – Ты сказала, что между вами не было никакой химии.
– Потому что его не интересовало ничего, что было интересно мне, – протестую я.
– Ах, да. Твоя загадочная причуда, – Лара закатывает глаза. Я пристально смотрю на нее, но ее глаза расширяются, и она разводит руки в стороны. – Серьезно, Кармин. Ты даже мне не скажешь, что тебе нравится. Ты делишься этим с парнями, с которыми встречаешься?
– Я пыталась, – протестую я. Все мои друзья знают, что у меня есть некоторые скелеты в шкафу.
Это была дежурная шутка со времен старшей школы. Но я никогда не чувствовала, что должна делиться с близкими и друзьями. Парни, у которых я пыталась спросить об изучении моих фантазий, очень быстро их отвергали – что заставляет меня чувствовать, что мои друзья будут делать то же самое, если они точно узнают, что именно мне нравится. Быть заполненной настолько, что чувствую, будто могу взорваться. Это не совсем нормальное желание. Я откидываюсь на стул и вздыхаю, пересчитывая своих бывших – не только тех, с которыми я ходила на свидания, но даже тех, с кем у меня были отношения на одну ночь.
– Я говорила с несколькими об этом, Лара. И любой парень, с которым я когда-либо открыто говорила о том, что мне нравится, был шокирован.
Я до сих пор помню, когда в последний раз пыталась искренне объяснить, что меня интересует. Это было с Дерриком, после того, как он сказал, что хочет попробовать что-нибудь необычное. Я попросила его смазать один из моих действительно толстых фаллоимитаторов и, используя руки, ввести его в мою кису, пока он будет трахать меня в зад. Его лицо окрасилось в красный оттенок, который я не видела никогда раньше за пределами наших фирменных тортов «Красный Бархат», и сказал мне, что не может представить, как делает это с такой милой девушкой, как я.
Мы расстались пару недель спустя.
Но так было не только с Дерриком. Даже более странные парни, с которыми я встречалась, те, что утверждали при нашей первой встрече, что это было чертовски сексуально, что я открыта для более странного секса, отказались от моих желаний. Один парень, Патрик, действительно пытался исполнить мои желания. Он зашел так далеко, что засунул анальные шарики мне в задницу, пока трахал меня. Но он не был агрессивным, не использовал бусы побольше, что я хотела, и его член, честно говоря, не был достаточно толстым, чтобы действительно заставить меня чувствовать себя наполненной.