- Эй, – крикнул один них, – ты полегче! Не обижай парнишку! Нашла тоже бесовское отродье, ворона старая!
А Пятихатка добавила парочку местных идиоматических выражений, чётко объяснявших, что она думает о таких заявлениях вообще и об отце Тимофее в частности.
Женщина обиженно поджала губы, и отошла от всех, встав одна.
- Неудачно встала, – заметил многоопытный Болек. – Там редко кто тормозит. Неудобно. Сказать?
- Да пошла она! – отрезала Пятихатка, чётко добавив точный адрес. – Вот и пусть стоит… Ворона…
А затем мягко добавила:
- Не обращай внимания на идиотов всяких, Димочка. Ты парнишка хороший, уж мы-то тебя знаем.
Димка только грустно кивнул, но тут валом повалили покупатели, и всем стало не до разговоров.
Расторговались все быстро и удачно. Все, кроме той самой женщины. У неё, как на грех, не останавливался никто, так что, видя, что все всё продают, а у неё торговля не идёт, она совсем осатанела. И когда Димка, привычно собрав пустые вёдра, стал со всеми прощаться, подбежала и с криком:
- Это ты меня сглазил, колдун проклятый! – попыталась ударить парнишку.
Димка ловко увернулся, а Лёлик, успевший в это время схватить женщину, попытался её успокоить:
- Ты что на парня завелась? Сама встала там, где не тормозят… неудобно там, так что на парнишку наезжаешь? Психическая…
- Это ты виноват, бес! – продолжала злобиться женщина. – Всё отцу Тимофею скажу, попомнишь ты у него!
- Ты езжай, езжай Дима, – серьёзно сказала Пятихатка. – Видишь, тётка явно не в себе. Мы её успокоим, езжай…
- Спасибо, тёть Тань, – ответил Димка.
- Да чего уж там, – вздохнула женщина, – только вот… знаю я эту породу. Будь поосторожнее, что ли, хорошо?
- Хорошо, – ответил Димка и отправился домой. На душе было гадко. Он не сомневался, что этот случай, неоднократно перевранный, тоже разойдётся среди прихожан отца Тимофея.
Следующие несколько дней женщина на дороге не появлялась, и впору было вздохнуть с облегчением. Только вот не вздыхалось. Стоило Димке покинуть родную улицу, как он прямо-таки чувствовал начинавшие его преследовать злые взгляды и нехорошие шёпотки. Оставалось утешать себя мыслью, что до получения денег за дом осталось совсем немного.
На следующий день Ирина собралась на рынок – Димке и ей и впрямь были нужны осенние куртки и обувь. Рынок был расположен в центре, но достаточно далеко от церкви, так что Димка отправился туда достаточно спокойно, хотя браслет с утра вёл себя как-то необычно – кожу под ним не просто пощипывало, а покалывало, но разбираться со всеми странностями благоприобретённого артефакта у мальчика времени не было.
К тому же до рынка Димка и Ирина добрались без всяких приключений, довольно долго ходили по рядам, выбирая обновки, день вновь был жаркий, и когда они, нагруженные пакетами, отправились на остановку автобуса, Ирина сказала:
- Посиди здесь, я пойду воды куплю. Жарко тут, на солнцепёке.
Ирина и впрямь выглядела усталой, так что Димка сказал:
- Конечно, сходи. И побудь там немного – там кондиционер есть, не так жарко. Автобус-то только через полчаса придёт.
Ирина отправилась в магазин, а Димка уселся на хлипкую лавочку, на остановке, но через пять минут встал – она была такой горячей, что чуть ли не обжигала, даже через джинсы. Поэтому он торопливо собрал пакеты и переместился в тень, не упуская из виду дверь магазина.
Остановка была пуста – автобус не так давно ушёл, ждать было довольно долго, и потенциальные пассажиры поступили так же, как Ирина – разошлись по близлежащим магазинчикам, в которых были кондиционеры, спасаясь от зноя. Так что Димка был на остановке один.
Он присел на корточки в тени. Было жарко, хотелось пить, да ещё и браслет неуютно покалывал запястье. И в этот самый момент сзади раздался знакомый густой бас:
- Ну, здравствуй, отрок Димитрий. Поговорить бы нам надо.
*«Хапалка» – не знаю, как это называется правильно, такое приспособление для сбора ягод в виде ковшика с мешочком внизу. Ягоды ею собирать гораздо быстрее, чем руками, при определённом навыке, но есть существенные недостатки – при сборе ягоды мнутся и в них попадает много листьев. Если для клюквы это не существенно, то черника, собранная таким способом, мнётся и быстро пускает сок, «течёт».
====== Глава 6. Шантаж ======
Сзади раздался знакомый густой бас:
- Ну, здравствуй, отрок Димитрий. Поговорить бы нам надо.
Димка обернулся, и ему тут же захотелось выругаться. Ну, конечно, отец Тимофей. Кто ж ещё.
- По-моему, мы уже обо всём поговорили, – сдерживая себя, спокойно сказал Димка. – В прошлый раз. А больше нам разговаривать не о чем.
- Ох, зря ты так, чадо непутёвое, – отечески вздохнул отец Тимофей. – А ведь я по-хорошему хочу. Ну, раз так – то, значит, не о чем.
И повернулся, собираясь уходить. Димка внутренне вздохнул с облегчением. Неужели всё так просто. Но, увы, как выяснилось, очень даже нет. Священник даже сделал шаг прочь от остановки, но тут же остановился и обернулся:
- Смелый ты, отрок Димитрий. Смелый, но глупый. Ладно, сам ты ничего не боишься… А вот бабушка твоя? Слышал я, что сердце у неё слабое. Да и мать твоя частенько в лес одна ходит. Мало ли, что может случиться – время сейчас такое – лихих людей полно, а слабую, беззащитную женщину обидеть легко…
Димка не сразу понял, что имеет в виду отец Тимофей, а когда до него дошло – вскинулся, как волчонок:
- Вы что? Маме угрожаете? Бабушке? Да вы…
- Да ни синь пороху, – невозмутимо перебил его священник. – Упаси Боже меня от подобных действий. Да и сан мой не позволяет… Я просто говорю, что время нынче опасное, Митенька, а близкие твои – люди беззащитные, за них и заступиться-то некому. Долго ли до беды?
Димка хотел резко ответить священнику, сказать все те нехорошие слова, за которые ругали ещё воспитательницы в детском садике. Но он уже понял, что, как ни крути, а священник говорит правду. Естественно, он сам ничего делать не будет – всё сделают надёжные люди, которые умеют держать язык за зубами и не попадаются. И что будет в этом случае, если что-то случится с бабушкой? А с мамой? Если Димка окажется в местном приюте, главным благотворителем которого является приход, возглавляемый тем же отцом Тимофеем? Священник так и так до него доберётся… Только мамы и бабушки уже рядом не будет.
Радовало только то, что об их готовящемся бегстве – иначе отъезд Димка уже и не воспринимал – священник, похоже, не знает. Значит… значит, осталось продержаться считанные дни, а потом – ищи-свищи. Ладно, придётся потерпеть…
Все эти мысли пронеслись в лохматой Димкиной голове в мгновение ока. И он уже спокойно, даже убито, играя смирившегося со всем человека, спросил:
- Чего вы хотите?
- А вот это уже другой разговор, Митенька, – ласково сказал отец Тимофей. – Ничего плохого я с тебя не потребую. Придёшь завтра в храм, к заутрене, отчитаю я тебя, а ты уж постарайся, сделай вид, чтобы все поверили, что я из тебя беса изгнал.
- Ладно, – хмуро сказал Димка. – А потом?
- А потом будешь храм посещать… скажем, раз в неделю. В воскресенье или в субботу… ненадолго. Прибираться там, помогать… Да мало ли что… Только с одним условием – перед службой я тебе на кого-нибудь укажу. И ты попробуешь этого человека… исцелить.
- Но как? – поразился Димка. – Я же не умею…
- Умеешь, умеешь, – хмыкнул отец Тимофей. – Котёнка сумел оживить, значит, и человека исцелить сумеешь. Для начала – что-нибудь простенькое, вроде головных болей, а там видно будет. Само собой, храм твоей семье помогать будет.
«Вот мерзость какая! – подумалось Димке. – Чудесами торговать хочет, гадина!»
Но высказывать подобное вслух было в высшей степени неблагоразумно, и Димка потерянно, продолжая играть покорившегося судьбе подростка, произнёс:
- Но у меня не каждый раз получаться будет… Я не знаю, как это работает…
- А это – ничего. Главное – начать, – ободряюще произнёс отец Тимофей. – А людиш… прихожане чудеса любят. Ожидание чуда для них важнее самого чуда, так что, если и будешь какой раз промахиваться – не страшно.