Всеволод бросил недовольный взгляд на застывшую секретаршу. Вместо того чтобы выполнить его поручение и выставить семейство за дверь, стоит, развесив уши, и даже сочувственно кивает. Что за дура такая?
– Войдите в наше положение. – Бедняков просительно заглядывал ему в глаза. – Если бы можно было сделать реструктуризацию долга или списание хотя бы части…
У банкира было два железных принципа в работе. Никаких поблажек – это раз. Никакой жалости – два. Начнешь жалеть всех ипотечников, что рыдают перед его кабинетом, сам пойдешь по миру с протянутой рукой и пустым портмоне.
– Вы сами брали кредит в валюте. Порядок для всех один, и делать исключений я не буду, – отрубил Серебров. – Нина, проводи.
– Да что вы за человек такой? – с негодованием выкрикнул Бедняков. – У вас что, нет жены, детей?
– Сердца у него нет, – горько бросила Аля. – Пойдем, Сеня, не унижайся.
– Как у Железного Дровосека? – удивленно воскликнула Любочка и во все глаза уставилась на Сереброва.
– Все в порядке, Всеволод Игоревич? – наконец-то догадался заглянуть в кабинет охранник.
– Покажи господам Бедняковым, где у нас выход, – распорядился Серебров и, едва тех выдворили вон, взял чашку кофе. Отпил и поморщился – холодный! Никому не позволено нарушать покой владельца банка и врываться в его кабинет. Эти Бедняковы получат хороший урок. Он взял телефонную трубку и сделал звонок: – Макаров, у вас там есть должник по фамилии Бедняков. Отправь к ним сегодня сотрудников, пусть вручат досудебное уведомление о полной выплате долга в течение десяти дней.
Руководитель кредитного отдела замялся, что-то залепетал про Новый год:
– Праздник все-таки, может, позже?
– Я что, неясно выразился? До Нового года.
Серебров бросил трубку и отодвинул чашку.
– Еще кофе, Всеволод Игоревич? – робко кашлянула секретарша.
– Нина, ты уволена!
– За что, Всеволод Игоревич? – опешила девушка. – Вы из-за этих посетителей, да? Так я же не виновата, – зачастила она, – что они вошли, пока меня в приемной не было. Вы же меня сами послали кофе делать!
– За кофе, Нина. Он еще более мерзкий, чем зеленый чай.
Секретарша раскрыла рот, глупо похлопала ресницами.
– Всеволод Игоревич, вы же это несерьезно? Простите меня. Мне эта работа очень нужна, у меня мама больная…
– Свободна, Нина.
– Вы, вы… Серый волк! – Она всхлипнула и выскочила за порог, со всей дури хлопнув дверью.
Так-то лучше. С Нового года он наймет новую секретаршу – длинноногих красавиц много. Главное, чтобы не была жалостливой дурой и не пускала к нему всякий сброд. Время директора банка бесценно.
Ниночка еще какое-то время жалобно всхлипывала под дверью, собирала вещи, в сердцах разбила чашку… С нее станется еще какую-нибудь гадость на прощание сделать.
– Нина! – гаркнул Серебров. Секретарша мигом нарисовалась на пороге и с надеждой взглянула на него. – Шубу смотри не прихвати! Не то вычту стоимость из твоего счета в банке.
– Можете не волноваться! – Поняв, что помилования не будет, Ниночка еще раз от души хряснула дверью.
Серебров погрузился в рабочие дела, а когда час спустя он покинул кабинет, секретарши в приемной уже не наблюдалось. Только на столе лежала шубка в прозрачном чехле, по всей поверхности которого было размашисто выведено слово «Козел».
– Не удержалась все-таки, – ухмыльнулся банкир, словно иного от секретарши и не ожидал. Попытался оттереть надпись, но ничего не вышло. Предусмотрительная Ниночка использовала водостойкий маркер.
Первым порывом было выбросить испорченный чехол, но Серебров бросил взгляд на окно, за которым падал пушистый снег, и передумал. Чехол еще пригодится, чтобы донести подарок до машины. А прежде чем презентовать шубку жене, он просто выбросит чехол.
Серебров перекинул шубку через руку, надписью внутрь, и отправился на стоянку.
Двадцать девятого декабря Москва стояла в предновогодних пробках. Чтобы хоть как-то двигаться к дому, Всеволод срезал, обгонял, проезжал по обочине, проскакивал на мигающий желтый. Хотелось скорее обрадовать Ингу, жена уже должна была вернуться со съемок…
С Ингой он познакомился пять лет назад. Банку был нужен новый рекламный ролик, и Серебров лично отбирал актрис. Инга тогда опоздала. Он уже пересмотрел с десяток красивых мордашек и остановил выбор на грудастой блондинке, похожей на соседку, в которую Всеволод был влюблен в школе. Опоздавшую Ингу он даже на порог пускать не хотел – не терпел непунктуальности. Но хрупкая девушка, буквально сметя секретаршу, прорвалась в конференц-зал и потребовала ее прослушать. Серебров сначала оценил ее наглость, а затем – готический грим невесты Дракулы. Его буквально заворожили колдовские омуты глаз и фарфоровая белизна щек.
– Вы всегда так ходите? – спросил он у девушки-вамп.
– Ах, это… – Она мило смутилась, заправив за ушко каштановый локон. И ушко, и локон были прелестны, как она сама. – Я снималась в массовке фильма ужасов, поэтому и опоздала. Так вы меня посмотрите? Что нужно делать?
– Смойте грим и приезжайте вечером в ресторан. – Он сказал название и поднялся с места, одобрительно отметив, что девушка одного с ним роста. Высокая!
– Почему в ресторан? – растерялась она.
– Потому что кастинг закончен, и мне пора на важное совещание. Но в качестве исключения я прослушаю вас в ресторане. Согласны?
Вопрос Всеволод задал для проформы. Еще бы ей было не согласиться, когда банкир из списка «Форбс» фактически зовет ее на свидание. Поэтому он несказанно удивился, когда в ответ неожиданно прозвучало:
– Нет!
– Что? – Он удивленно обернулся на полпути к выходу.
– Я не прохожу кастинги в ресторанах, – твердо заявила девушка-вамп и гневно сверкнула своими глазами-омутами. – Спасибо, что уделили мне время. Всего доброго!
И она подскочила к выходу, собираясь сбежать.
– Да погоди ты… – Серебров неожиданно для самого себя схватил ее за руку. Девушка снова сверкнула глазищами, явно намереваясь послать его куда подальше с его поползновениями. Вблизи глаза у нее оказались редкого прозрачно-зеленого оттенка, как у русалки. Всеволод в первый миг залюбовался, а во второй – пропал. Девушка выдернула руку, собираясь уйти. Был только один способ ее остановить. – Ты утверждена, – выпалил он.
– Правда? – Она растерянно улыбнулась, и он понял, что попал в точку.
– В тебе больше жизни, чем во всех других девушках, которых я посмотрел, – добавил Всеволод, не покривив душой. – Именно такая актриса должна представлять мой банк. А теперь мне правда пора. Детали обсудим вечером. Я привезу договор в ресторан.
– Деловая встреча? – хитро уточнила она.
– Деловая, – подтвердил Всеволод, подумав, что сделает все, чтобы затащить недотрогу в постель.
– Инга Вишнева. – Теперь уже она сама протянула руку, потрясла его ладонь в знак приветствия и лукаво добавила: – Вам же нужно будет внести мое имя в договор.
Вечером они подписали договор на съемки рекламного ролика. А через три месяца поставили свои подписи в загсе и стали законными супругами. Ему так и не удалось уложить в постель недотрогу Ингу Вишневу, в его спальню она вошла законной женой – Ингой Серебровой.
После свадьбы карьера Инги пошла на взлет. Всеволод познакомил ее с нужными людьми, вложился в кинопроизводство, и вот уже Инга заблистала сначала в ролях второго плана в сериалах в прайм-тайм, а затем получила главную роль в прокатном кино. Она была одаренной актрисой и с поддержкой Сереброва быстро завоевала симпатии публики. Всеволод гордился успехом жены, его бы никогда не привлекла скучная домохозяйка. Только такая, как Инга – талантливая, красивая, знаменитая, – была ему достойной спутницей.
Серебров набрал номер супруги, но та не брала трубку. Тогда он прибавил звук радио. Новогодняя песенка закончилась приторным перезвоном колокольчиков, и зазвучал до отвращения бодрый голос телеведущего:
– Новый год – время чудес! Надеюсь, мои дорогие друзья, вы уже прониклись праздничным настроением и купили подарки, чтобы порадовать своих любимых.