– Краденые, например, – согласился Феликс. – Прощу прощения, что снова перебил.
– Не без этого, но… – Олег Сергеевич устремил взгляд в потолок, обдумывая, как получше выразить свою мысль. – Понимаете, сама атмосфера этих тайных аукционов разжигает страсть, азарт, отчего приобретенные вещицы становятся для своего обладателя еще дороже.
– Очень хорошо понимаю. Рискну предположить, что однажды вы приобрели там нечто такое, что впоследствии доставило вам мало радости.
– Вроде того.
Как только разговор стал добираться до сути, Олег Сергеевич снова напрягся и потянулся за бокалом.
– Три месяца назад я приобрел эту вещь по достаточно низкой цене. – Сидоренко расстегнул сумку и достал кожаный футляр сантиметров тридцати в длину и столько же в ширину.
– Этот лот особого внимания не привлек, покупатели ожидали жемчужину аукциона – два стакана на подносе в русском стиле работы Фаберже. Так что свой лот я взял практически по стартовой цене.
Олег Сергеевич поднял крышку и протянул футляр Феликсу. В черном бархатном углублении лежала веточка из темно-желтого золота: ровный стебелек и три овальных листочка с мастерски выполненными прожилками – один вверху, два по бокам.
Взяв футляр, Феликс спросил разрешения достать веточку.
– Да-да, конечно, – почему-то с видимым облегчением закивал Сидоренко, словно то, что эта веточка перешла в другие руки, ослабило его внутреннее напряжение.
Взявшись двумя пальцами за край стебелька, Феликс вынул веточку из футляра и поднял на уровень глаз. Последние лучи вечернего солнца, падающие в окно, заиграли на золотых листиках такой тонкой работы, что казалось, они прозрачные и светятся.
– Если не ошибаюсь, фрагмент оливковой ветви крито-микенской культуры, приблизительно VIII века.
– Совершенно верно, – Олег Сергеевич не скрывал удивления. – Как вы это так сразу определили? Имеете опыт антиквара?
– Не совсем. Скорее я просто неплохо разбираюсь на уровне любителя. Так что не так с этим обломком?
Сидоренко замялся и начал издалека. Совершенно случайно ему стало известно имя продавца лота номер восемнадцать. Похоже, он так торопился избавиться от этой веточки, что даже не воспользовался услугами представителя, а выставил ее сам. Олег Сергеевич захотел с ним связаться, чтобы узнать, есть ли у него еще что-то интересное той эпохи и региона, и купить напрямую, без аукциона. Но пообщаться довелось только с его женой, вернее вдовой. Буквально пару дней спустя после завершения аукциона бывший владелец раритета скоропостижно скончался и уже был похоронен. Олег уговорил убитую горем женщину встретиться с ним и узнал следующее. За пару месяцев до смерти хозяин веточки стал нервным и подавленным. Супруга даже решила, что у него проблемы с фирмой и его запугали конкуренты. Но выяснилось, что с мужем, таким же любителем подпольных аукционов, начали происходить странные вещи после покупки фрагмента оливковой ветви. Олег навел справки и о других владельцах, смог узнать только о последних двух, но и этого хватило. Все они, здоровые мужчины разных возрастов, через пару месяцев, максимум через полгода умирали одинаково – во сне, от разрыва сердца. При этом на их лицах была гримаса ужаса. Они словно умирали от страха.
Олег Сергеевич сделал паузу, чтобы перевести дух и глотнуть вина. Медленно вращая в пальцах золотую веточку, Феликс смотрел на него, ожидая продолжения.
– Так вот. – Поставив бокал, Олег откинулся на спинку стула. – После этого разговора я попытался навести справки о самом фрагменте: откуда он взялся, как давно путешествует по миру, когда попал в Россию, сколько сменил хозяев. Но ничего не вышло. Если эту вещь нашли и вывезли с родины «черные археологи», то не жди, что сведения о ней щедро хлынут из всех источников.
– И вы хотите, чтобы мы узнали историю этой веточки? – Феликс поднял фрагмент, любуясь тонкой работой. Последний солнечный луч сверкнул на листочках и погас.
– Именно. Хочу понять, где связь между нею и этими неестественными смертями.
– А если ее нет? Если люди умирали по вполне объяснимым причинам?
– Уверен – есть! – Олег подался вперед, и глаза его диковато заблестели. – Со мной ведь тоже начали происходить довольно странные вещи.
Глава 2
Услышав это, Феликс убрал веточку в футляр, положил ногу на ногу и поинтересовался:
– Какие же?
– Сначала накатывало беспокойство, нарастающее волнение, словно что-то важное забыл сделать. Настолько важное, что, если не сделать, вся жизнь полетит кувырком. Неделя за неделей, и это ощущение стало походить на панику.
– К психотерапевту, психиатру обращались?
– Да, даже делал томографию мозга. Все в порядке. Прописали какие-то легкие антидепрессанты, но меня от них мутит, не стал пить. Дальше – больше. Мне стали сниться сны, вернее, один и тот же сон с небольшими вариациями. Мог присниться один раз за месяц, а мог два или три раза.
При одном только воспоминании о сновидениях брови Олега Сергеевича сдвинулись к переносице, отчего образовалась пара глубоких продольных морщин.
– И что же вы видите во снах? – помог Феликс.
– Помещение, похожее на длинный узкий коридор. Темно, но где-то впереди, далеко пятно тусклого света. Я стою в этом коридоре, и ко мне приближается какое-то существо. Оно кажется огромным и бесформенным, непонятно как втиснувшимся меж коридорных стен. В темноте не разобрать, что это за существо, поблескивают только его глаза, и они то круглые, то узкие. И с каждым сновидением существо все ближе. Ненамного, но ближе. Последний сон был позавчера. Еще немного – и можно будет руку протянуть, до него дотронуться. И еще я услышал звук. С этого существа что-то капает. Думаю, это кровь. Причем оно не ранено, нет. Это… как бы его естественное состояние – кровоточить.
– С чего вы взяли, что это кровь? В коридоре ведь темно.
– Непонятно. Но я твердо знаю, что это кровь.
– Вы оборачивались назад? Видели, что находится за вашей спиной?
– Да, там стена, я стою почти вплотную к ней.
– Вы уверены, что это именно стена, а не дверь?
– Вроде стена, – Олег задумался. – Да, скорее всего, стена.
– Значит, вы все-таки не совсем уверены. Ложась спать, убедите себя, что за вашей спиной дверь. Увидьте ее четко, ясно, в деталях, уверуйте в дверь так, словно она на самом деле существует. Затем откройте ее и просто выйдите из коридора. И закройте дверь за собой.
– В принципе вариант, – на выдохе произнес мужчина. – Но дела это все равно не решает. Разузнайте, откуда взялась ветка, ее историю, что стало с остальными владельцами – хотя бы на территории России. И еще, до завершения расследования я бы хотел оставить ее тут, у вас в агентстве. Положите ее куда-нибудь в сейф и заприте хорошенько.
– Почему бы вам не оставить ее в банковской ячейке?
– Я пробовал дважды. Паническая тревога становится такой сильной, что приходится идти и забирать ее обратно, тогда хоть немного успокаиваюсь.
– Думаете, если у нас оставите, паника не начнется?
– Не знаю, может, и начнется, но вас я могу попросить, чтобы вы мне не отдавали эту проклятую ветку, как бы я ни требовал. Пускай будет ломать, как наркомана, глядишь – переболею, и все пройдет.
– Послушайте, – Феликс склонился чуть вперед, сцепляя руки в замок, – а не могли вы себе все это просто-напросто накрутить? Какой-то стресс, на который вы не обратили внимания, наложился на страсть к приключениям и вылился в тревожные состояния и сны.
– Все может быть, но я к вам не за психоанализом пришел. Я свой бизнес в девяностых начинал, я такое прошел, что меня так просто не растревожишь. И ко всяким там чудесам и мистике не склонен, считаю все это дурью и пудрой для мозгов.
– Разделяю ваши взгляды, – кивнул Феликс. Он битый час смотрел на посетителя, не моргая, но тот этой странности не замечал. – У нас расценки не из дешевых.
– А я и не бедный.
– Хорошо, как скажете. – Из верхнего ящика стола Феликс достал стопку чистой бумаги и ручку. – Мне нужны ваши личные данные, контактные телефоны, максимально подробная информация об аукционе, на котором был приобретен лот, и все, что вы узнали о предыдущих владельцах. И телефон вдовы.