Чтобы отыскать дом 21, строение № 14, ему пришлось дойти чуть ли не до улицы Тружеников, которая пересекалась с улицей Труда. Оно оказалось зажато между какими-то старыми, прошлого века, еще кирпичными постройками. Ту, что слева, явно недавно реставрировали, потому что кирпичи радовали глаз ярко-алой краской, а швы между ними были белыми, несмотря на городской смог. Да и окна тоже вставили только-только. Зато правое здание являло собой образец обшарпанности, и Проигратель невольно задержал на нем взгляд. Дальше по улице Тружеников шли тоже новые или хорошо отреставрированные старые дома, и только это торчало, как бельмо на глазу. «Улица Труда, № 21-14/А» значилось у него на вывеске. Значит, скоро его спишут в расход и снесут, дабы выстроить что-то еще. Может, расширить парковку, может, соорудить новый корпус… Дом напомнил Проигрателю его самого – такой же отщепенец, выродок, анахронизм. Единственный неуспешный человек в мире, где каждого ценят за то, что и сколько он заработал и как распорядился своим выигрышем, где прожитую жизнь оценивают в количестве купленных домов и квартир, в марках машин, в загородных домах и собственных виноградниках. И если ты не имеешь хотя бы старенькой машины, доставшейся тебе от родителей и пары лишних метров в жилом модуле, отремонтированных по высшему разряду, ты никто и ничто.
На ресепшене его паспортную карточку долго изучали со всех сторон и разве что не просили предъявить отпечатки пальцев и биометрические показатели для сличения. Он терпеливо ждал, привыкнув к тому, что из сотни подозрительных личностей стражи порядка непременно прицепятся к нему, сто первому. Наконец, ему разрешили подняться на второй этаж, ибо искомая 432 комната почему-то находилась именно там, между 158 и 319.
После тяжелого сна он никак не мог проснуться. Навязчивые мысли крутились в голове. Обычно взрослый мужчина не должен доверять снам, но он так привык к тому, что постоянно во сне убегает по джунглям незнакомой планеты, что сейчас не мог отделаться от мысли о том, что это что-то значит. Равнина… револьвер, которого раньше не было… и преследующий его зверь… До этого он не видел, кто гнался за ним по джунглям. Почему все изменилось? Только ли из-за получения очередного приглашения? Или из-за того, что он на сей раз фатально опоздал?
Кабинет 432 был еще закрыт, хотя на табличке значилось, что рабочий день начался четверть часа назад. Пожав плечами, Проигратель устроился у окна, посматривая на заросший бурьяном и одичавшим кустарником внутренний дворик. Судя по ярким пятнам цветов, еще недавно за ним пытались ухаживать, высаживая многолетники. Они сейчас цвели, отчаянно пытаясь украсить собой серо-бурый городской пейзаж. Цветы казались таким же анахронизмом и лишней деталью, как и старый обшарпанный дом № 21-14/А.
Цокот каблучков, эхом отразившийся от стен и потолка, заставил отвлечься от мыслей. Какая-то девушка в строгом костюме – темно-синяя юбка, синий приталенный пиджак, бежевая блузка и голубой платочек в нагрудном кармашке – держа под мышкой папку, подошла к соседней двери, 158, и принялась копаться в замке. Ключ застрял мгновенно, словно только того и ждал, и девушка неожиданно чертыхнулась: «Опять! Вот гадство…»
– Разрешите? – он отлепился от подоконника.
На него посмотрели едва ли не с ужасом, словно он был в черной маске и держал на вытянутых руках бомбу с часовым механизмом:
– Вы кто? Откуда взялись? Что вам здесь надо?
– Я пришел в 432 кабинет. Разрешите помочь? Они все равно задерживаются…
Рука девушки соскользнула с ключа, оставшегося торчать в замке. Проигратель наклонился, изучая устройство замка.
– Он часто заедает, – пожаловалась девушка. – Или просто меня не любит…
Он усмехнулся, уловив свои, знакомые нотки в ее речах. Нет, вряд ли она из «таких» – ладно скроенная фигурка, аккуратный маникюр, сидящий, как влитой, явно не дешевый костюмчик, непыльная работа в конторе…Еще молода, симпатична, наверняка от ухажеров отбоя нет.
Он шевельнул ключ, слегка надавил, попытался провернуть – и замок открылся неожиданно легко и быстро.
– Ой, спасибо! – девушка прямо-таки расцвела, толкнула дверь и бочком протиснулась в кабинет. – Без вас я бы тут еще полчаса торчала, пока кто-то из наших не пришел. А у меня много работы. Надо столько документации оформить…
Он посмотрел на табличку на двери: «Агентство по подбору кадров», часы работы и несколько фамилий. Девичья фамилия была только одна – Данаева.
– Спасибо вам, – повторила девушка. – А вы к кому?
– Мне в 432 кабинет. Я хотел узнать…
– Ой, – ее ровные бровки взлетели вверх, – а их сегодня никого не будет…
– Что? – он схватился за косяк двери.
– Ну, кажется, они на студию поехали на какой-то кастинг… А вам кто нужен и по какому вопросу? Просто…
Он попятился, мотая головой. Такой подлости от судьбы он не ожидал. Значит, он действительно опоздал.
– И давно? Давно они уехали?
– Еще в восемь утра, чтобы успеть до пробок, – девушка посмотрела на висевшие на стене часы. – Я вчера слышала, как они автобус заказывали на это время.
Целый час. А он к тому же еще и опоздал почти на четверть часа из-за этих самых пробок, почему-то решив, что у него весь день впереди.
– А вам, – видимо, было что-то такое у него на лице, потому что девушка внезапно шагнула к нему, пытаясь поймать его взгляд, – было что-то нужно?
– Не нужно, – кивнул он. – Теперь уже ничего не нужно.
Итак, еще одна неудача. Фатальная, привычная. Ничего нового – он опять сошел с дистанции, только на сей раз для разнообразия даже до того, как пришел на кастинг.
– До свидания. И всего хорошего.
Кивнув на прощание и выдавив улыбку, направился прочь.
По лестнице он спустился спокойно, но уже когда подходил к ресепшену, за спиной послышался дробный перестук каблучков:
– Подождите!
Обернулся:
– Вы мне?
Давешняя девушка подлетела, едва не спотыкаясь, запыхавшись и забывшись, схватила его за локоть, но тут же отдернула руку:
– Извините, я, – покраснела вся, так, как краснеют только в кино или в книгах, где фантазия автора не имеет границ. Он никогда не видел, чтобы румянец разливался по щекам, скулам, шее так быстро. Даже успел испугаться, не случилось бы с девушкой беды. Он же не сможет…
– Извините, но… как вас зовут?
– А вам зачем?
– Ну, – она побагровела еще больше, хотя больше, кажется, некуда, – я подумала… вдруг для вас это важно… Ведь они, – мотнула головой назад, на лестницу, – вернутся рано или поздно, и я бы тогда передала, что вы заходили! Понимаете? Вдруг… ну…понимаете?
– Понимаю, – кивнул он. – Моя фамилия Станд. Рий Станд. Запомните?
– «Рий» – это сокращенно от… э-э…?
Некоторое время в моде были всевозможные сокращения. Имена обрезали до одного слога и даже порой до одной буквы: «А Варовски», «Ге Агеенко», «Жо Унсет»…
– Нет. Рий. Просто Рий.
– А я…– она прикусила губу, – Булло. Алла Булло. Можно просто – Ла. Стажер. Я тут на практике… Мне предложили эту работу потому, что… ну, я искала… мне надо успеть наработать хоть какой-то стаж, чтобы после окончания учебы легче было найти… ну, вы понимаете?
Он кивнул, сам не понимая, почему стоит и слушает эту девушку. Ему надо уходить. Он опоздал, и нет времени стоять тут и ждать у моря погоды. Просто надо стиснуть зубы и идти дальше.
– А в-вы…э-э…ну…
– Я надеялся принять участие в шоу, – сообщил он почему-то. – Мне прислали приглашение, но из-за… в общем, я в тот день работал и не успел вовремя отослать анкету. Живу я один, и некому было проверить почту и предупредить. Хотел вот зайти и сказать…
– Я могу сказать! – воскликнула Алла Булло так пылко, что он улыбнулся. – Если у вас были форс-мажорные обстоятельства…
– Девушка, не стоит переживать. Все случилось так, как и должно было случиться.
– Но неужели вы просто так сдадитесь? Неужели не попробуете бороться? Это же так просто – только попробовать!