«Представляю, как Рыга превозносил мои песни, рассчитывая подняться среди своих. А если провал? Его, конечно, не опустят, но он долго не отмоется от репутации балабола. Сейчас, наверное, молится про себя», – размышляю злорадно.
Оборачиваюсь на виновника сегодняшней встречи.
Похоже, тот сейчас в обморок упадет.
– Хорошо. Спою, только…, – соглашаюсь и демонстративно осматриваюсь.
Главный кивнул хозяину. Тот встал и вынес из дома две гитары – семиструнную и шестиструнную. Обе выглядели шикарно. Я взял шестиструнную и пробежался по струнам. Звук обалденный. Подстроил. Начал с Владимирского централа. Проигрыш, а вместо флейты у Круга засвистел, потом запел:
Весна опять пришла, и солнца лучики
Доверчиво глядят в моё окно.
Опять защемит грудь
И в душу лезет грусть,
По памяти пойдёт со мной.
Мне память ворошит, как вместе согрешил
С той девочкой, что так давно любил
Та девочка была, та девочка ушла
Забыть ее не хватит сил
Владимирский централ, ветер северный,
Этапом из Твери, зла немерено,
Лежит на сердце тяжкий груз.
Владимирский централ, ветер северный,
Когда я банковал, жизнь разменивал,
Но не "очко" обычно губит,
А к одиннадцати туз.
Главный сидел без эмоций. Только сосредоточенно слушал, опустив глаза. Пожилой в ходе песни стал покачивать в такт головой.
– Дальше, – Главный поднял глаза на меня.
Ритмично, изображая стук железнодорожных колес, стучу по деке. Начинаю боем, подражая Жарову:
Бегут, стучат…
Бегут колесики гуськом.
Спешат, хотят
Пугнуть мальчишечку Сибирским холодком.
А я ушаночку поглубже натяну
И в свое прошлое с тоскою загляну.
Слезу смахну,
Тайком тихонечко вздохну.
Тайком тихонечко вздохну.
Бегу один,
Бегу к зеленым городам,
И вдруг, гляжу -
Собаки мчатся по запутанным следам.
А я ушаночку поглубже натяну
И в свое прошлое с тоскою загляну.
Слезу смахну,
Тайком тихонечко вздохну.
Тайком тихонечко вздохну…
Вторая песня, судя по реакции, тоже большинству понравилась.
Главный глядя поверх моей куда-то, кивнул. Оказывается за моей спиной стоял Здоровый с дымящимися шампурами в руках. Хозяин, откуда-то достал блюдо, раздвинув посуду с бутылками, водрузил его на стол и ушел. На блюдо были сгружены шампуры. Главный махнул рукой:
– Угощайтесь, а сам задумчиво почесал висок. Потянулись руки за шампурами. Сижу с гитарой, рот полный слюны. Старший заметил:
– Ты чего сидишь? Ешь.
Взяв с тарелки пару кусков хлеба, вооружился шампуром. Такого шашлыка я в этой жизни никогда не ел. Да и в будущем всего несколько раз. Мясо просто таяло во рту, наверное, его можно было не жевать. Проглотив несколько кусков, оглянулся. Рыга тоже с шампуром возле мангала торопливо жует стоя без хлеба. Вернувшись, хозяин поставил на стол вазочку с чем-то красным (соус вероятно) и на пустой стул кинул стопку полотенец. Главный тоже взял шампур, но ел как-то без охоты, все размышляя или вспоминая о чем-то.
– А еще песни есть? – взглянул на меня.
Я, продолжая жевать, кивнул. Все сосредоточенно ели. Главный повернувшись к старику что-то тихонько спросил. Они начали чего-то тихо обсуждать, сдвинувшись головами. Местные заинтересованно поглядывали на беседующих.
Я, добив один шампур, потянул к себе второй. Главный, отложив свой шампур, сказал:
– Мы спешим, исполни еще чего, потом поешь.
Вернул с сожалением шампур на блюдо. Вытер руки полотенцем. Выбрал на столе бутылку сухого вина и посмотрел на Главного. Тот кивнул. Налил себе половину фужера, отпил и потянулся за гитарой.
Начинаю перебором там, где у Круга играет скрипка:
Кольщик. Наколи мне купола,
Рядом чудотворный крест с иконами,
Чтоб играли там колокола
С переливами и перезвонами.
Наколи мне домик у ручья,
Пусть течет по воле струйкой тонкою.
Чтобы от него портной судья
Не отгородил меня решеткою.
Нарисуй алеющий закат.
Розу за колючей ржавой проволокой.
Строчку – Мама, я не виноват!
Напиши, и пусть стереть попробуют.
Если места хватит – нарисуй
Лодку, с парусами ветром полными.
Уплыву, волки, и вот вам…
Чтобы навсегда меня запомнили.
И легло на душу, как покой.
Встретить мать – одно мое желание.
Крест коли, чтоб я забрал с собой
Избавление, но не покаяние.
Закончил – все молчат. Задумались. Я решил рискнуть и исполнить недавно разученную «Вези меня извозчик» Новикова:
Эй, налей-ка милый, чтобы сняло блажь,
Чтобы дух схватило, да скрутило аж.
Да налей вторую, чтоб валило с ног,
Нынче я пирую – отзвенел звонок.
Нынче я гуляю, мне не нужен счет.
Мне вчера хозяин выписал расчет.
Я у этой стойки не был столько лет,
Не к больничной койке был прикован, нет!
Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой,
А если я усну, шмонать меня не надо!
Я сам тебе отдам, ты парень в доску свой
И тоже пьешь когда – то до упада.
Парень я не хилый и ко мне не лезь.
Слава Богу, силы и деньжата есть.
От лихой удачи я не уходил -
Был бы друг, а значит, он бы подтвердил.
Выплеснуть бы в харю этому жиду,
Что в коньяк мешает разную бурду.
Был бы друг Серега – он бы точно смог,
Да нынче бляха – муха, он мотает срок.
Ах, что это за сервис, если нету баб?
Мне с утра хотелось, да нынче вот ослаб.
Но чтоб с какой – то лярвой я время проводил -
Был бы кореш старый, он бы подтвердил.
Дам тебе я трешку, или четвертак.
Все равно, матрешка, будет все не так.
Так пусть тебя мочалит жалкий фраерок -
Нынче я в печали – друг мотает срок.
Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой,
А если я усну, шмонать меня не надо!
Я сам тебе отдам, ты парень в доску свой
И тоже пьешь когда – то до упаду.
«Фу, все иссяк», – отмечаю, откладывая гитару, откидываюсь на спинку стула. Все молчат, поглядывая на Главного.
– Ты все сам написал? – он испытующе смотрит на меня.
В ответ неопределенно пожимаю плечами:
– Практически.
– Поясни, – тянется за сигаретами.
– Порой в голове вертятся мелодии, иногда со словами. Чаще приходится сидеть над текстом. Может где и слышал? – опять пожимаю плечами.
– У тебя точно из близких никто не сидел? – спросил, наконец, пожилой.
– Нет, если не считать близкими соседей, друзей детства, отвечаю. «Черт! Что-то подозревают? Надо туману навести», – решаю. – Вот вы многое слышали, много где побывали. Не слышали похожих мелодий или песен? – интересуюсь.