Хаки выбрался из угла, ртутной змейкой скользнул в клозет и сел там. Ноги затекли и не слушались, голова затекла и не слушалась.
Хаки отсиделся. Сообразил, что рубка кончилась, что рубка винтокрылом даже в блоке — самое большее минута. Пошел. Увидел семь трупов — в капусту. И восьмого, тоже иссеченного, на излете в воздухе. Инстинктивно заблокировался, поймал этого восьмого на ребро ладони, допревратив в труп. Услышал:
— Ого!!! Хаки!!! Старина! Ты что же?..
Патруль! Патруль всегда в это время нуждается в опрокидывании стаканчика.
Ничего себе — день рождения! Вот это да — день рождения! День рождения — что надо! Да-а-а...
* * *
...И Док призвал нацию смотреть вперед, для чего — оглянуться назад. Да, назад! Кто десять лет назад внес законопроект о признании за синюшниками всех гражданских прав и свобод?! Да, друзья, соратники, собратья! Он, Док, слышит ваши благодарные аплодисменты!
Вспомним, друзья, соратники, собратья, времена, когда каждый из вас приютил по дюжине синюшников, дав им крышу над головой, хлеб насущный, успокоение в вере. Вспомним и представим, что законопроект не прошел бы! Кто бы сейчас вспахивал поля, чтобы вы имели кусок яблочного пирога, которым готовы поделиться со страждущим?! Кто бы сейчас буравил породу в урановых шахтах и рудниках, чтобы вы имели свой очаг, к которому готовы пригласить страждущего?! Кто бы сейчас месил термосмолы, без которых все вы ходили бы в чем мать родила и никто не смог бы поделиться со страждущим последней рубахой. Не говоря уж о штанах. Или других более интимных деталях туалета...
Да, друзья, соратники, собратья! Я слышу ваш смех! Это смех здоровой, процветающей, неунывающей страны бога и моей. Страны равных возможностей и прав!
Синюшники, десять лет назад обнаруженные на Плато, беспрекословно прошедшие Умиротворение доблестными парнями нашего славного Корпуса и доставленные на Землю, по сей день оставались бы экзотичными недоносками, которых Господь в своей безудержной щедрости наделил разумом. Ибо враги нашей свободной демократии заявили, что использование синюшников на тяжелых работах — есть рабство! Рабство, друзья, соратники, собратья! Позорное пятно в нашей истории. Пятно, которое удалось смыть прапрапрадедам нашим. И нам ли не помнить, кто препятствовал этому?! Прапрапрадеды Милашки и всей его шарашки... Смейтесь, друзья, соратники, собратья! Смейтесь, ибо история повторилась! Кто десять лет назад протестовал против моего законопроекта?! Прапраправнуки прапрапрадедов, апологеты рабства! Милашка со своей командой!!!
Синюшники выносливей людей в два раза, практически не нуждаются в еде и жилье. А тяжелая работа нужна синюшникам для поддержания своей жизнедеятельности из-за силы тяжести. На Плато она в полтора раза больше земной, это мы все помним.
Могли мы отказаться от подарка, который вам преподнесла судьба, всегда благоволившая к нашему избранному богом народу?! Но могли мы вернуться к позору нашему — рабовладению?! Нет и нет! И мы сделали синюшников полноправными гражданами!.. О каком рабстве может идти речь?! Мы обеспечили их необходимым — работой! И теперь каждый из вас имеет дюжину, а то и две синюшников для личных нужд! Дюжину, а то и две друзей, соратников, собратьев!
Если же наши друзья, соратники, собратья предпочитают всем благам нашей цивилизации долбление породы в рудниках — это их право! Право каждого свободного гражданина выбирать себе дело по душе! И право это синюшники получили десять лет назад вместе с одобрением моего законопроекта, да!
Оглянитесь назад, друзья, соратники, собратья! Теперь киньте взор вперед! Теперь посмотрите мне в лицо! Это лицо человека, который десять лет назад начал свой путь политика, взяв нацию за руку и поведя ее к Мечте. И я приведу вас к Мечте! Да! Четыре года — небольшой срок, но четыре года на Холме — стоят двадцати. И я, Док, это докажу! Оказавшись на Холме! Ваш Док, друзья, соратники, собратья! До Мечты — рукой подать! Один день до первого вторника после первого понедельника и еще четыре года! Не так ли?! Правильно — ура!
* * *
...И Милашка призвал нацию прислушаться к Доку и по призыву Дока посмотреть Доку в лицо. И потом в это лицо плюнуть! Да, плюнуть!
Десять лет назад эта синюшная рожа провела свой вшивый законопроект! И синемордые живут с нами в одних домах, ездят в одних мобилях, летают в одних шлюпах! Стоило решить трехсотлетнюю загвоздку с негритосами, как шайка Дока свалила нам на голову синюшников!.. Тут этот малый назвал их подарком! Милашка в свое время предлагал оставить этот подарочек на Плато под контролем Корпуса Умиротворения! Да, на Плато! На Плато откопали и уран, и термосмолы! И все, что делают синемордые у нас на Земле, они могли бы делать там, у себя!
Док и его шайка накручивают вам на мозги, что на нашей Земле тяжелый труд для синюшников — это необходимость. Морочат головы какой-то силой тяжести. А я вам скажу, что сила тяжести нашей монеты перевесила бы! Да! Эти синемордые вкалывали бы за милую душу на своем Плато. За нашу монету! А парни из Корпуса Умиротворения следили бы, чтобы они, не дай Господь, не переутомились! И мы бы не имели того, что имеем! Разве синюшники могли бы вякнуть, если бы не вшивый законопроект, которым так гордится Док и его яйцеголовые придурки?! Да, гордится! Я так думаю, что не лишне у всех у них проверить голову!..
И если бы не мой законопроект о праве на голосование с сорока лет, кто поставит хоть одну монету против того, что сейчас мы бы не имели в кандидатах кого-то из синемордых! Хотели бы вы, добрые граждане, чтобы на Холм взобралась синюшная тварь?!.
Спокойствие, добрые граждане! Спокойствие!!! Этого не будет! Пока я стою на защите ваших интересов! Ваши интересы — мои интересы! Самый долгоживущий синюшник дотягивает до тридцати пяти наших земных лет! Это благодаря мне ни один синюшник не подойдет к урне! Док, подрывающий нашу страну изнутри чокнутыми идеями о равноправии синих рож, может сожрать бумажки со своим законопроектом. И я вам говорю, он тут же обделается! Потому как переварить это нельзя! Нельзя допустить, чтобы к Мечте вела какая-то подозрительная синюшная рожа! И мы не допустим этого! Не так ли, добрые граждане?!.
Четыре года, которые мне предстоит провести на Холме, каждый из вас может быть спокоен: синюшники будут знать свое место! И Док со своей шайкой тоже будет знать свое место!..
Спокойствие, добрые граждане! Я понимаю ваши чувства! Я разделяю их! Спокойствие! Завтра! Завтра, в первый вторник после первого понедельника мы по-другому будем говорить со всей этой сворой синемордых!!!
* * *
Док продвигался медленно. От Постамента до открытого мобиля — сотня ярдов. Но эту сотню ярдов надо было еще пройти. Не спеша, не торопясь. Улыбка, рукопожатие, улыбка, рукопожатие, еще улыбка. Ему нечего опасаться. Ему, Доку, который приведет свой народ к Мечте. Ему нечего опасаться, все вокруг любят его. Он даже свою последнюю речь произнес с открытого Постамента! И мобиль у него обычной модели, без верха. Каждый, кто завтра пойдет голосовать, видел сегодня бесстрашие Дока, бесстрашие будущего хозяина Холма! С таким парнем, как Док, можно не опасаться за будущее!
Это вам не Милашка, который прячется на Постаменте под колпак! Это вам не Милашка, который свои сто ярдов до своего пулебомбоплазмозащитного мобиля идет по бронекоридору! Это вам не Милашка, который дрожит за свою безмозглую башку — как бы ее не продырявили! Это — Док, которому некого и нечего бояться! Это — Док, уверенный, что вокруг него друзья!
И хотя Док продвигался медленно, поймать его на мушку было трудно. В прицеле снайперского линзера мелькали спины тех, кто жаждал пожать руку будущему хозяину Холма. И Док раздавал рукопожатия и улыбки — до мобиля, покрытого Силовой Защитой, оставалось шагов двадцать. Силовую Защиту над мобилем не пробьет никакой линзер. Как, впрочем, и колпак Силовой Защиты над Постаментом, откуда Док вещал. Силовая Защита — отличная штука! И главное — невидимая!.. Но сто ярдов Док должен был пройти без Покрытия — через Силовую Защиту руки не подашь...