– И что? В чем дело, лейтенант?
– По внутреннему распорядку полагается…
– Противнику вы тоже будете о внутреннем распорядке рассказывать?
– Нет, но почему бы вам не вызвать на дежурство Бурияму или Орвиса.
– Они бы также пошли вне графика. Так чем вы отличаетесь от них? Или вы считаете себя лучше других, лейтенант? – Глаза Рассела гневно сверкнули.
– Никак нет.
– Еще успеете выспаться, – сказал майор с недовольным видом и отключил коммуникатор.
Лейтенант еще с полминуты смотрел на погасший монитор, и желваки играли на его скулах.
Сержант Джонсон, стоявший рядом, улыбнулся и сказал:
– Вы всегда были у него в любимчиках, господин лейтенант.
Ладимир хмуро посмотрел на него:
– Займись своими делами А лучше вели принести мне чего-нибудь тонизирующего.
– Слушаюсь, – все с той же улыбкой ответил Джонсон. – Сок рории подойдет?
– Да, спасибо.
Ладимир прошелся по рубке. Кроме него и Джонсона на посту дежурили еще три человека, двое рядовых, наблюдающих и анализирующих показания радаров и датчиков, и штурман. Последний находился в управляющем коконе, который был подвешен на гироскопах внутри шара из прозрачного углегласа, установленного посреди рубки, и был подключен к нейроуправляющему контуру. Это позволяло пилоту, или, как было принято называть, штурману фактически слиться с кораблем, став с ним единым целым, и экономить драгоценные мгновения для управления в бою.
– Вот, возьмите. – Джонсон передал лейтенанту стакан густого оранжевого сока.
Ладимир благодарно кивнул, принял из его рук напиток и сделал небольшой глоток.
– Докладывай, – сказал он, чувствуя, как освежающая влага разливается по желудку.
– За время… э-э… вашего отсутствия, – Джонсон снова улыбнулся, – и моего пребывания на посту вахтенного офицера происшествий не было. В зоне действия радаров не было замечено ничего необычного. Состояние штурмана стабильное.
– Хорошо, – сказал лейтенант.
Со стаканом в руке он обошел вокруг штурманского шара, сам убедился в том, что показания датчиков, отслеживающих состояние находящегося внутри и подключенного к нейросети человека, соответствуют норме, потом направился к двум полукруглым терминалам радаров.
Стоя позади рядовых, он пробежался глазами по данным, выдаваемым приборами наблюдения, и хотел было уже вернуться на капитанский мостик, как вдруг его внимание привлекли показания датчиков, фиксирующих возмущения гиперполя. Ладимир подошел к терминалу.
– Что это? – спросил он дежурившего рядового.
– Обычное возмущение поля, – ответил тот.
– Обычное?
– Так точно.
– Это единичные возмущения? Или есть еще?
– Единичные… кажется.
Лейтенант нахмурился.
– Что значит, кажется? – Он отставил сок и пригнулся к монитору, всматриваясь в цифры. – Вы зачем здесь находитесь? Чтобы вам «казалось*?
– Ну они были замечены здесь, – рядовой вызвал на планшете объемную карту сектора и указал на отдаленную от границы область, – и непрерывно двигались в течение получаса, вот досюда.