Раззявила варежку Юля, выпучилась возмущенно. Илья растерялся, уставился на меня.
— Еще одни грабельки на твой многострадальный лоб, — сказала я ему и вернулась в гараж.
— Круто выступила, — восхитился мной Мишаня. Развеселил меня.
— Башкарева ушла, — доложил Колюня, все еще стоявший в дверях. — Обломила ты ее.
Илья зашел в гараж — настроение явно по нулям.
— А поведай нам, мил человек, насколько удачно в плане соблазнения у тебя обстояли дела в филиале Норкина? — поинтересовалась я у него. — Сколько скальпов висит на твоем поясе побед?
— Какая разница?
— Просто назови число.
— Не считал я, — буркнул.
— Ну да, зачем считать и помнить то, что не оставило в душе ничего, кроме пустоты.
Насупился. Потоптался, скользнул по выражающим жадное любопытство мордам инструкторов и почел за благо покинуть наше благородное собрание.
— Идиот он, — выдал Колюня.
— Просто слишком молодой и неопытный, — защитила я парня.
Молодой и неопытный в это время взялся окучивать курсантку Дани, которая выползла из машины покурить после нервного прохождения «змейки». Начал ей призывно улыбаться.
— Так, все, пора его всерьез воспитывать, — сказал Богдан. — А то лишимся из-за него премии на Новый год.
— Действуй, — кивнула я. На премию у меня уже наметились планы, и терять ее только потому, что у кого-то зудит в штанах, не было охоты. — Пусть хорошенько попугает этого сраного натурала, чтобы в сторону курсанток даже смотреть боялся.
Киборг вытянул из кармана сотовый. Переговорил с бывшим сослуживцем, тем самым Виктором Воронцовым. Добился его согласия. Осталось нам дождаться результата.
***
Дождались. На следующий день в сопровождении Богдана явился спаситель нашей репутации (она же, считай, премия). Очень, надо сказать, удачно явился: мы около гаража, Илья на площадке. Богдан указал Виктору Воронцову на жертву, и тот с интересом ее оглядел. Рожа у него сделалась предовольной, ясно-понятно, мальчик пришелся по душе. Киборг кинулся к нему, Богдан к нам.
— Вик, он как танк, куда дуло смотрит, туда и башня едет, — Богдан с ухмылкой наблюдал, как его друг выписывает кренделя вокруг Ильи (при этом блядина рожу изображал преглупую, должную показать полное его непонимание целей киборга).
Вскоре Илье весь этот цирк надоел, и он послал Виктора на хрен. Киборг, видимо, не расставшись с надеждой на завоевание понравившегося мальчика, грубостью отвечать не стал — предпочел тактическое отступление. К нам приперся. Пожал лапы мужикам, мне поулыбался.
— Ну что, Илья не согласился ни на парашют, ни на параплан, ни на лошадь? — насмешливо поинтересовалась я.
— Неа, — Виктор развеселился.
— А в клуб зазывал? — спросил Мишаня.
— Он сказал, что по клубам не ходит.
— А в кино?
— Не знаю, он меня послал. Никто не в курсе, как он предпочитает развлекаться? Есть у него любимые места, занятия?
И тут мы все к немалой своей неловкости поняли, что мало знаем о блядине. Мужики уставились на меня.
— Я тоже без понятия, чем он дышит, — призналась я. — У меня времени не было!
— И вот какой ты после этого Бультерьерчик? — усмехнулся Лорд.
— Никакой, — я рассмеялась. — Называйте меня теперь Нежный Цветочек.
Расхохотались придурки. Гневаться не стала, что с них скорбных умом возьмешь?
— До чего же мальчик хорош, — заявил Виктор, любуясь Ильей. — Влюбился я.
— Вот так сразу? — усомнилась я.
— Да, как в дешевой мелодраме, не думал, что со мной может такое случиться.
— Ага, я же говорил, он как танк, — Богдан весело заблестел глазами. — Главнокомандует у него дуло. Оно и влюбилось.
И принялись мужики доказывать друг другу, что театр начинается с вешалки, в их интерпретации с члена, вернее, с его положительной реакции, что явно показывает любовь. Точно, раз встал, значит, однозначно любовь. Ушла я к себе, не дослушав их светские речи.
***
Воспитание Ильи продвигалось никак. Блядина успешно отбивался от Виктора. Киборгу не удавалось его уломать на свидание, не воспринимался он Ильей всерьез. Для блядины подкаты Вика были всего лишь забавной игрой. Он считал, что киборг действует по нашей просьбе, и потому намерения его несерьезны.
— Я натурал, так что отвянь, — вот его постоянный ответ на любые предложения Вика.
Любит жизнь гадко шутить. Узнали мы, насколько на самом деле Илья натуральный натурал.
Стоим курим. Погодка отвратная — сыро и зябко. Настроение из-за этого так себе. Даже курсанты не радуют истериками. Аттракционы проходят ровно, без ошибок. Тишь и благодать, мать их так. Позевывая лениво, треплемся ни о чем.
Нарисовалась курсантка Дани Симонова Дина в сопровождении парня. Наверное, решила показать ему, чему ее тут обучили, и похвастаться успехами.
Даня поперся выгонять для нее учебное авто из гаража, а мы лениво наблюдаем за парочкой, движущейся к нам. А дальше произошло следующее: из подъехавшей машины вышел с пассажирской стороны Илья и почти нос к носу столкнулся с парнем Дины. Узрели друг друга и помрачнели оба. Первым заговорил спутник нашей курсантки:
— Ты теперь здесь? — презрительная улыбка заиграла на его губах, и стало нам ясно, что знакомство с нашим блядиной для него было не самым приятным.
— Здесь, — по Илье видно, что и ему эта встреча радости не доставила.
Вик, чуя неладное, отправился к блядине, в качестве группы поддержки. Парень Дины насмешливо оглядел киборга и, мерзко ухмыляясь, на свою голову выдал:
— Теперь ему даешь?
И прилетело придурку в табло. А нефиг молоть языком в сторону того, кто заведомо сильнее тебя. Вик наклонился к упавшему парню и злобно процедил:
— Еще раз скажешь про меня или Илью такое, жопу руками порву.
Я глянула на Дину, стоит девочка, рот изумленно открыла, или не может сообразить, о чем шел разговор, или в шоке от услышанного. Подозреваю, что второе, потому что не бросилась на защиту своего парня как положено любящей. Надо до конца ее разочаровать, чтобы в сторону этого подонка даже не посмотрела.
— Жених? — спросила я у Дины, та кивнула. — Надо же, с виду такой приличный, а оказался пидорасом, — выдала я со всей серьезностью.
Мужики на меня покосились и сообразили, что я затеяла. Вот люблю их за то, что понимают меня с полуслова.
— Хитрый жук, думает, если бабой прикрылся, то никто не узнает, что он пидор, — Лорд ухмыльнулся. — Зря старался, правда, как дерьмо, всегда всплывает.
— Илья, ты что, спал с Пашей? — голос у Дины задрожал. Глядела она на блядину несчастными глазами.
— Он же сам в этом только что признался, — Илья нагло улыбнулся. — Желаешь услышать подтверждение его слов от меня?
Дина расстроено кивнула.
— Да, мы были любовниками, пока это было выгодно Паше, — Илья злорадно посмотрел на своего бывшего. — Зря ты, урод, язык распустил. Хотел мне досадить, а подосрал себе, ты всегда был недалеким.
— Иди на… — договорить Паша не посмел, наткнулся на суровый взгляд киборга и испуганно смолк.
— У меня отец был директором ночного клуба, там я и познакомился с Пашей. Я в том клубе барменом подрабатывал, не из-за нужды в деньгах, а просто нравилось. Паша долго меня окучивал, о любви говорил, — Илья криво улыбнулся. — Невинность свою я давно потерял, и любовь для меня была чем-то из разряда мифов, вроде как она существует, но сталкиваться с ней не приходилось. Да я вообще не задумывался о чувствах, пока Паша не свалился на мою голову, мне все эти заморочки и не нужны были, я жил легко без всех этих сложностей. Но Паша оказался убедительным, и я ему поверил. В общем, стали мы любовниками, я старательно хранил ему верность, считал нас парой, и все было прекрасно… какое-то время. А именно до того момента, как умер мой отец. Сторчался папаня, не смог удержаться от соблазнов, наркота в клубе ему частенько на халяву доставалась. Дилеры его прикармливали, чтобы он закрывал на них глаза. Отец немолодой уже был, вот сердце у него такой нагрузки и не выдержало. Как только стало известно о его смерти, меня выперли из клуба. Папин зам, — Илья уставился на Дину, — твой папаша сказал, что ему не нужны проблемы, ведь никто не может гарантировать, что я не наркоман как отец. А я ни разу не брал в рот эту гадость, я ненавижу ее всем сердцем. И твой папаша был в курсе моего отношения к наркоте! Когда Паша узнал, что меня выперли из клуба, он тут же рассорился со мной — сделал вид, что приревновал. После закатанной им сцены он заявил, что устал от моей ветрености и решил расстаться со мной. Я прифигел от беспочвенности его обвинений и лишь спустя некоторое время сообразил, что с моим уходом из клуба у Паши пропала возможность торчать там каждый вечер и потреблять халявные коктейли. На его зарплату особо не разбежишься, тусоваться как раньше точно не вышло бы. А дело это он очень любил, говорил, что только в клубе чувствует себя живым. Связал я два и два, и так гадко стало оттого, что он мной просто пользовался, а когда я стал бесполезным, выбросил как отслужившую вещь.