Кейл цветисто выругался.
– Я бы и рад привести ему еще людей, если бы зануды, которые заправляют в колонии, и дальше позволяли нам делать то, что у нас лучше всего получается! – Он нахмурился, затем покачал головой и снова принялся за еду. – К сожалению, музыку заказывают они, – продолжал он с набитым ртом. – Они же платят его светлости Дюбуа, так что пусть довольствуется тем, что мы ему поставляем! – Кейл жестом пригласил вновь пришедших к котлу: – Сядьте и поешьте. Вы это заслужили.
Четверка прибывших с радостью присоединилась к остальным.
– Значит, теперь их стало семнадцать, – прошептал Филипп. – Задача усложняется! – Несмотря на его слова, Калебу показалось, что его друг очень доволен.
Калеб тихо вздохнул. Он тоже пересчитал работорговцев и в очередной раз похвалил себя за то, что чутье подсказало ему пригласить Филиппа разделить с ним это приключение. Через день после того, как «Принц» вышел из Саутгемптона, в одном бочонке для воды обнаружилась течь. Решив руководствоваться принципом «не идти на ненужный риск», Калеб приказал сделать небольшой крюк. «Принц» зашел на Канарские острова. Едва они приблизились к Лас-Пальмасу, как он заметил невдалеке знакомый черный силуэт «Ворона». Пока бочонок чинили, заново наполняли водой, а его люди пополняли припасы, Калеб провел вечер со старым другом; они обменялись новостями. Узнав, что «Ворон» сейчас не выполняет никакого задания, Калеб пригласил Филиппа и всю его опытную команду пойти вместе с ним. И, хотя он пояснил, что оплаты или других преимуществ у них не будет, Филипп, как и Калеб, обожал приключения. Все что угодно – только не скука.
Филипп был капером, или корсаром, – частным лицом, которое с разрешения верховной власти воюющего государства использует вооруженное судно, которое также называлось капером, приватиром или корсаром, с целью захвата торговых кораблей неприятеля. Хотя изначально, во времена Бонапарта, он ходил под французским флагом, в последнее время он и сам толком не понимал, на чьей он стороне. Однако война с Францией была давно окончена, а на море верность какому-либо политическому режиму ценится куда меньше старинной дружбы, подкрепляемой общей склонностью к авантюрам.
По мнению Калеба, двадцать пять человек против семнадцати – именно такое соотношение сил, какое требовалось здесь и сейчас, чтобы устранить Кейла и не дать ему дальше делать свои черные дела. Работорговцы будут сражаться не на жизнь, а на смерть и сделают что угодно, лишь бы остаться в живых. Калеб не хотел терять никого из своих людей или из людей Филиппа. Двадцать пять против семнадцати… у них все должно получиться.
Когда «Принц» зашел в Лас-Пальмас, Калеб уже отказался от мысли оставить Кейла в покое, а вместо того пойти по тропе на север от его так называемой усадьбы и направиться прямиком к руднику. В конце концов, в том и заключалась его задача – обнаружить скрытый в джунглях рудник, узнать о нем все, что можно, и передать полученные сведения назад, в Лондон. Однако ему совершенно не нравилась перспектива идти на север к руднику, оставив у себя за спиной Кейла и его приспешников. Более того, если он вернется в Лондон, не устранив Кейла и его банду, он переложит эту задачу на плечи того, кто вернется в Африку, чтобы довершить его миссию. Ни один заслуживающий уважения командир не попытается напасть на рудник и захватить его, если Кейл по-прежнему будет сидеть в своем логове. Его шайка – потенциальный источник подкрепления для тех, кто хозяйничает в тайном поселке.
Но Кейла необходимо устранить так, чтобы не встревожить злодеев, которые за всем стоят, – тех «зануд», на которых ссылался Кейл, – а также Дюбуа и других наемников на руднике. Вот первое препятствие для Калеба; первая трудная задача у него на пути.
– Подоспей мы раньше, – прошептал Филипп, – пока они все сидели на одном месте и ели… было бы неплохое время для атаки.
Калеб пожал плечами. В прошлом он наверняка поспешил бы воспользоваться такой возможностью и ринулся вперед очертя голову, но на сегодня и в обозримом будущем он решил развивать в себе сдержанность и ответственность. Он почти слышал голоса трех своих старших братьев, которые строго выговаривали ему, требуя не спешить и все продумать, выяснить и закрепить все, какие только можно, преимущества для своих людей в грядущей схватке, которая наверняка обернется кровавой резней.
Он, Филипп и все остальные их спутники прекрасно понимали, что им придется убить всех обитателей усадьбы Кейла. С таким решением было гораздо легче смириться, поскольку они понимали, что Кейл и его приспешники заняты торговлей живыми людьми – мужчинами, женщинами, а также детьми.
Кейл зачерпнул ложкой остатки рагу, прожевал, проглотил и посмотрел на сидящего напротив здоровяка, которого первым заметил Филипп.
– Роджерс! Пусть твои люди пока отдохнут. К вечеру отправляйтесь назад, в колонию. Если от Малдуна по-прежнему не будет вестей, если он не укажет, кого еще можно сцапать, – действуйте на свое усмотрение. Постарайся заманить побольше матросов… Дюбуа нам за них «спасибо» скажет.
Роджерс ухмыльнулся и отдал честь:
– Посмотрим, что мы сумеем найти.
Филипп прошептал на ухо Калебу:
– Нужно напасть на них до того, как Роджерс уйдет.
Калеб осмотрел группу и ответил едва слышно:
– Они только что поели; тушеное мясо – пища тяжелая! – Он покосился на Филиппа. – На такой жаре через час все они будут полусонными.
Филипп прищурил свои синие глаза, оскалился по-волчьи и оглянулся на лагерь.
Через несколько минут, увидев, как Кейл еще с тремя людьми уходит в главный барак, а остальные работорговцы разделились на группы и принялись тихо переговариваться, Калеб похлопал Филиппа по плечу и осторожно пополз назад, туда, где ждали их спутники.
Филипп последовал за ним. По сигналу Калеба группа отодвинулась чуть дальше от лагеря, скрывшись в густых зарослях.
Им удалось наткнуться на достаточно большую поляну, на которой поместился весь отряд. Почти все тащили на плечах вьюки с палатками и припасами; Калеб подождал, пока они их расставят, затем, по его жесту, все уселись на корточки вокруг него. Он огляделся, отметив выжидательное выражение на лицах и уверенность в нем и его руководстве: всем уже не раз доводилось сражаться в его команде.
– Вот как мы к ним подойдем…
Не очертя голову, а ответственно – с должной заботой о безопасности его людей и надеждой на успех.
Он ясно и кратко изложил подробности своего плана – в сущности, основанного на принципе «разделяй и властвуй». Он предложил ворваться в лагерь со всех сторон. Филипп и еще несколько человек внесли ценные предложения, которыми Калеб с готовностью дополнил свой замысел. Менее чем через полчаса они согласовали план действий, который все с воодушевлением поддержали.
– Что ж, в таком случае… – Он оглядел собравшихся, посмотрел каждому в глаза и решительно кивнул; – Приступаем. Занимайте позиции и ждите моего сигнала.
Его спутники разделились по двое и по трое; одни пошли на запад, другие на восток, чтобы в конечном счете окружить лагерь.
Когда все остальные ушли, Филипп улыбнулся и кивнул;
– Молодец, хорошо придумал.
– Хочу, чтобы мы все уцелели. В ближнем бою пистолеты окажутся бесполезными – велика опасность подстрелить не только врага, но и друга. Придется драться клинками.
Калеб и Филипп проверили, хорошо ли мечи выходят из ножен, надежно ли закреплены кинжалы и ножи, и заняли самую опасную позицию, намереваясь первыми ворваться в лагерь. Еще двое заняли места слева и справа от них. Остальные выбегут на поляну из-за главного барака и хижин поменьше.
Особую задачу поручили боцманам – Картеру с корабля Калеба и Рейно с корабля Филиппа. Оба они были крепышами, но не слишком хорошо бегали, поэтому в открытом бою от них мало толку. Однако благодаря своей силе – оба могли бы выступать на ринге – они не дадут Кейлу и трем его спутникам, ушедшим в барак, сразу вступить в бой.
– Как кстати Кейл захватил с собой еще троих, – вполголоса заметил Филипп, когда они устроились за широколистными пальмами.