Пятно
Пятно
1
"И чего я попёрся через проспект?" - Молодой мужчина лет тридцати в чуть потёртом от времени бронекомбезе, разгрузке и тяжёлых сапогах, осторожно выглянул из-за обломка полуразвалившегося здания, и чуть прищурился, точно вымеряя расстояние до условно безопасной точки, по серому потрескавшемуся асфальту с островками полусгнивших автомобильных скелетов. Серебристый туман локального пробоя крутился как раз между уткнувшимся в бордюр КАМАЗом, и кучкой стального мха. Сверкающие стальным блеском кристаллы, проросшие из металла на капоте сгнившей Ауди, поблёскивали на солнце, а по их острым словно иглы кончикам временами пробегало искристое облако разрядов. Но "рыбкам" защита стального мха была по барабану. Из облака пробоя то и дело выныривало серое туманное веретено, отхватывало порцию кристаллов, и вновь скрывалось в мареве.
Мху это активно не нравилось, но боевые стрекальные иглы были частью срезаны облаком, а частью уже разрядились, так что рыбкам ничто не мешало обгладывать колонию с одного бока.
Мимо мха ещё можно было проскочить, а вот мимо рыбок уже никак. Юркие и подвижные тела серебристого цвета, с хватательными щупальцами впереди, летали игнорируя гравитацию и жрали всё что попадалось на пути. Металл, бетон и стекло, но особенно предпочитали живую плоть. И чутьё у них было такое, что в радиусе пяти - шести метров лучше не появляться.
А сзади, уже накатывалась "живая волна" гравитационного сдвига и если в голову не придёт какая-нибудь свежая идея, то лежать ему здесь в виде тонкого мясного блина, с вкраплениями такого же раздавленного снаряжения.
Виктор снова чертыхнулся, и наконец решившись, зарядил в подствольник творение местных кулибиных - гранату "Дымка" в состав которой входил и стальной мох.
Трудность заключалась в том, что попасть следовало в точку диаметром в десять сантиметров и с расстояния в полсотни метров. Если промахнуться, то граната улетит или в облако, и окажется где-то в другом измерении, или в мох, и тоже не взорвётся, а будет сожрана колонией. Он поставил детонатор на шесть секунд, тщательно прицелившись, вогнал её прямо между облаком пробоя и колонией мха, и в бодром темпе пополз в переплетение арматуры, надеясь, что там, в гуще обломков, найдётся выход, и его не завалит "волной" и ещё о многом.
Взрыв прозвучал резко и хлёстко, словно хлопок детонатора, и уползший довольно далеко, Виктор решил поискать выход наверх.
Когда он выглянул из мешанины бетонных обломков, на проспекте уже заканчивалась эпическая битва. Огромный кусок мха, сдёрнутый взрывом, влетел в облако локального пробоя, и уже там устроил натуральный геноцид "рыбкам" В облаке что-то вспыхивало, шипело и шкворчало, словно на сковородке жарили целого хряка, а на асфальт вываливались клочья стального мха, и длинные червеобразные тела "рыбок".
Рыбки уже почти закончили переваривать колонию живых кристаллов, когда облако окутал едва заметный зеленоватый дымок, и локальный переход схлопнулся, оставив на асфальте развороченный и отполированный до блеска остов легковушки, и полупрозрачные тушки рыбок.
"Вот так и рождаются легенды" проворчал Виктор, укладывая в огромный сто двадцатилитровый рюкзак трофеи. Три десятка "рыбок" и больше сорока килограммов "стального мха" стоили того, чтобы не только на время прервать поход, и оттащить лут Толстому Михе но и задержаться в городке, чтобы выпить за капризную девушку по имени Удача.
Каток "живой волны" уже убрался назад, и обратная дорога к границе Пятна была простой словно у трансвестита по городскому парку в день десантника.
Посёлок, основанный первыми искателями так и назывался Посёлок. Правда, говорят, что когда-то давно на этом месте находилась деревня Клюковка, но с тех времён всё сильно переменилось. Сгнившие развалины старых деревянных домов сменили высокие стальные корпуса, с куполообразными крышами. Усиленные внутри стальными балками, они бугрились башнями из которых торчали стволы гранатомётов, автоматических пушек и спаренных крупнокалиберных пулемётов, потому что живность Пятна, обычной пулей было не взять, и автомат искатели носили исключительно для встреч с "дикими" которых здесь несмотря на тройной кордон было завались.
Прибывали дикие отовсюду, и сразу же начинали качать свои права, после чего лезли в Пятно за богатым хабаром, видимо наигравшись в популярную игруху "Сталкер".
Процент возврата диких, был примерно полпроцента, то есть один на две сотни, но это не останавливало лихой народ. Цены, что ломили скупщики инопространсвенного биоматериала, способны были свести с ума и престарелого бухгалтера.
Каждый вернувшийся хотя бы с одной баночкой вещества, сразу становился миллионером, и несмотря на жесточайший контроль, и регулярные посадки, желающие не переводились.
Конечно, случались и вменяемые новички, но что делать нормальному человеку в месте, где каждая вторая кочка может быть смертельно опасной?
Именно с таким невменяемым сейчас как раз беседовал Корень - староста посёлка и искатель, истоптавший своими сапогами почти всё Пятно. Корень был спокойным рассудительным мужчиной около пятидесяти лет, уважаемым всеми без исключения, за ровный характер, незлобивый нрав, воспитанную им группу оружейников умелые руки которых создавали, а иначе не скажешь, оружие для искателей, и многое другое.
Виктор подошёл ближе к группе из троих пришлых, обступивших сидящего на лавочке Корня, и прислушался.
... - Я, мать твою в рот, два раза не повторяю. Отведёшь нас к Станции, и пиздуй. Там без тебя разберёмся если ты такое ссыкливое брехло.
- О! да ты крутой! - Виктор шагнул ближе и пожав протянутую руку Корня, насмешливо смерил взглядом главного из троицы кабанов, одетых в дорогущие НАТОвские бронекомбезы. - И чего таких крутых понесло на Станцию? Там знаешь ли, сейчас жарко. Дрова проросли, и гнут всё в труху.
- Ты кто, козёл? - Рука главного нырнула к кобуре, но глаза вдруг закатились и фонтанируя кровью из перерезанного горла он упал на землю.
- Ещё крутые есть? - Виктор скользнул глазами по оставшимся в живых, и заметив, что один из них дёрнулся, вогнал нож в глаз второго. - Значит так. - Искатель не изменившись в лице, всё так же с полуулыбкой, придержал нож, чтобы труп соскользнул на бетонные плиты и перевёл взгляд на последнего. - Сейчас раздеваешь своих подельников до исподнего, раздеваешься сам, и всё имущество складываешь здесь. Трупы, оттаскиваешь за границу посёлка, и хоронишь. Лопату и тачку возьмёшь у Толстого Михи. Это хозяин вот этой точки. Чем ты будешь с ним рассчитываться, меня не касается, но если через полчаса, тела будут здесь, а ты вдруг решишь сдриснуть, живьём брошу в мясорубку. Это ясно?
- Грубый ты Вик. - Осуждающе произнёс Корень, когда трясущийся от страха парень уволок раздетые тела своих подельников на тачке.
- И не женственный. - Виктор кивнул, и размяв пальцами сигарету, ловко забросил её в рот. - Будешь?
- Не, меня от чернухи слабит. - Корень отмахнулся. - Ты мне лучше скажи, чего это ты вернулся? Пайка вроде брал на неделю?
- Да хабара немного добыл. Скоропортящегося. Решил вернуться.
- Хабар - святое. - Корень понимающе кивнул, и повысив голос произнёс. - Миха, выползай, кина не будет. Всё актёры передохли.
Вверху сухо щёлкнул предохранитель, затем хлопнула задвижка амбразуры, через минуту тяжёлая стальная дверь распахнулась и на пороге возник тощий и высокий мужчина в выгоревшем камуфляже и круглых очках, на скуластом лице.
- Привет, Вик. Привет Корень. - Он по очереди пожал руки друзьям, и вопросительно взглянул на Виктора.