– Мы с Витьком под Калугой в стройбате горбатились, – продолжал он. – Дачу генералу одному строили. Он из дальнего гарнизона перевелся с повышением. Ну и сразу начал быт налаживать…
Ларисе на миг показалось, что перед ней – прежний отец: примерный семьянин, любящий супруг, толковый инженер. А черная ряса и колпак, этот монастырский двор, собор с зелеными куполами, мрачный погост – просто бредовый морок.
– Там всё и случилось… – донеслись до нее слова брата Онуфрия.
– Что, па?
– Беда пришла, дочка! Застала нас, желторотиков, врасплох… Мы не думали, не гадали, что такое бывает…
– Какая беда?
– Смерть, дочка… жуткая смерть…
Внутри у Ларисы похолодело. Лицо отца перекосилось, будто он заново переживал тот ужас, который до сих пор держал его в тисках. Он думал, что в святой обители сможет исцелиться и получить покой. Не тут-то было!..
Глава 2
Под стенами монастыря в тени раскидистой липы стоял внедорожник. Ренат вышел размяться и подышать чистым загородным воздухом. В Москве в эту летнюю пору жара, пыль и смог. А тут – красотища; из-под огромного валуна бьет холодный ключ, прозрачный, как слеза. Ренат достал из багажника пластиковую канистру, набрал воды и с наслаждением напился.
В ветвях липы гудели пчелы. Монахи держали пасеку, торговали медом для пополнения бюджета. Солнце стояло над луковицами собора, отражалось в зеркалах «хендая», слепило глаза.
Ренат поправил на носу темные очки и нетерпеливо повернулся в сторону ворот. Массивную кирпичную арку вверху украшала икона Божьей Матери в золотистом окладе, въезд был усыпан гравием. Под аркой показалась женщина в длинном сером платье, и он радостно улыбнулся. Наконец-то!
– Что так долго?
– Ты воды набрал? – отрешенно спросила она. – Меда купил?
В прошлую поездку он приобрел у братьев липовый мед и не пожалел. Сегодня решил пополнить запас.
– И набрал, и купил, и заскучал. Тихо здесь, но неспокойно. Чувствуешь себя, словно на мушке.
– А говоришь, «заскучал», – с этими словами женщина сняла платок и взлохматила примятые каштановые волосы. – Терпеть не могу платков! Только тут по-другому нельзя. Сразу выставят вон.
– Как твой отец? Надеюсь, здоров?
– Дай попить, – попросила Лариса. – В горле пересохло.
Ренат налил ключевой воды в стаканчик и подал ей. Нынешнее свидание с отцом-монахом произвело на Ларису удручающее впечатление. Она явно расстроена.
– Ты в порядке?
– Я? Да…
– Садись в машину, – он оглянулся по сторонам. – Пора ехать.
Ренат чувствовал чей-то взгляд из зарослей орешника на обочине. Там кто-то прятался и наблюдал за ними. Терпеливый соглядатай ничем себя не выдал, и если бы не чутье Рената, остался бы незамеченным.
Лариса, поглощенная своими мыслями, была бледна и озабочена. Стаканчик в ее руке вздрагивал.
– Что-то случилось?
– Потом расскажу…
– Надо было мне с тобой пойти. Ты обещала познакомить с отцом. Странный он у тебя. Это ж надо! В монастырь уйти! В наше время!
Щелк!.. В кустах наблюдатель фотографировал стоящую под липой машину и ворота святой обители. Щелк!.. В кадр попал номер «хендая», который развернулся и выехал на проселок. Щелк!.. Щелк!..
– Куда спешить? – рассеянно отозвалась Лариса. – Успеешь еще, познакомишься.
– Твой отец будет не в восторге от меня, верно? Поэтому ты оттягиваешь нашу встречу?
Она с недоумением покосилась на Рената, вздохнула и покачала головой.
– Зачем тебе мой отец? Любопытство взыграло?
– Посвататься хочу.
Она рассмеялась и расстегнула верхние пуговки платья. Монастырские правила не для нее. Как отец все это выносит? Сплошные ограничения и запреты, молитвы, посты, тесная келья, спартанские условия, тяжкий труд…
– Он у тебя подвижник, – подлил масла в огонь Ренат. – Изнуряет тело ради спасения души. Я всегда мечтал о таком тесте.
– Прекрати!
– Вижу, тебе полегчало, – улыбнулся он. – А то сидишь, как с креста снятая.
– Ты жениться на мне собрался?
– А хоть бы и так. Пойдешь за меня?
– Я уже один раз сходила замуж, больше не намерена наступать на грабли.
– О, о, о! Это я – грабли? Обидно, между прочим…
Они препирались всю дорогу до поворота на шоссейку. «Хендай» резво прыгал по ямам. Ренат шутил, чтобы развеселить свою спутницу, и мельком поглядывал в зеркало дальнего вида: нет ли «хвоста». У Ларисы не шел из головы разговор с отцом.
– Останови! – попросила она, увидев молодую березовую рощу.
– Привал сделаем? Отличная идея. Я взял с собой бутерброды и кофе в термосе, как ты велела.
Лариса совершенно забыла о еде, ей просто стало невмоготу сидеть в машине и слушать треп Рената…
* * *
Брат Онуфрий, шаркая ногами, брел мимо погоста, покачнулся и схватился за сердце. Один из послушников бросил мешок с мусором и подбежал к старику. Онуфрию исполнилось пятьдесят шесть лет, но выглядел он на все семьдесят. Худоба, седина, морщины, сутулая спина. В монастыре для него год шел за пять.
Онуфрий осел на землю, хватая ртом воздух, а послушник бестолково суетился, бормоча молитву. Губы монаха побелели. Послушник обмахивал ему лицо полой рясы и испуганно приговаривал:
– Дыши, брат… дыши… дыши…
Онуфрий отдышался, ему полегчало. Ввалившиеся щеки порозовели, и парень перевел дух.
– Оклемался, брат?
– Хвала Всевышнему, милосердие Его безгранично…
– Я возьму твои сумки, – предложил послушник. – Они у скамейки остались. Птицы до продуктов доберутся, расклюют.
– Возьми… отнеси в трапезную…
Парень помог Онуфрию подняться и довел его до кельи. Потом вернулся за продуктами. Нахальная галка уже проделала клювом дырку в пакете с пряниками и конфетами.
– Кыш!.. Кыш! – прогнал ее послушник.
Товарищ его подошел к скамейке и сглотнул слюну. Очень хотелось есть. На завтрак братьям давали молоко и хлеб, а до обеда еще далеко.
– Совсем плох стал Онуфрий, – сказал он, глядя на сумки, битком набитые всякой снедью. – Ему бы к врачу надо.
– Настоятель предлагал. Онуфрий об этом и слышать не хочет. Просил молиться за него.
Послушники взяли по сумке и бодро зашагали к трапезной.
Тем временем брат Онуфрий лежал на своем жестком ложе и прислушивался к боли в груди. Эта боль напоминала ему прошлое…
Когда-то он был рядовым солдатом, считал дни до дембеля и с нетерпением ждал писем от девушки, которая провожала его в армию. Он мечтал о любви, о возвращении домой, о счастливой жизни. Не так сложилось, как думалось…
– Валер, а Валер! – окликнул его Витька Сазонов. – Курить будешь? Я сигареты раздобыл!
– Где?
– Грузчики забыли, а я подобрал. Они намахались с бревнами, перекурили, а пачку на крыльце оставили. Тут целых пять штук!
Витек с удовольствием затянулся и протянул сигарету товарищу. Тот чиркнул спичкой, неумело прикурил и закашлялся. Едкий дым щекотал горло, но казаться белой вороной парню не хотелось. В их взводе все курили, выпивали и тайком бегали к девчатам в поселок. Служба в стройбате не сахар, но в ней есть свои прелести. С дисциплиной попроще, от начальства подальше. Генерал, которому они строили дачу, не афишировал факт, что привлекает к работе солдат. Сам на стройке появлялся редко, прораба поставил гражданского. Тот три шкуры с ребят не драл, по пустякам не придирался и заботился, чтобы их кормили прилично.
– Что твоя пишет? – пуская изо рта дым, полюбопытствовал Витек. – Любит?
– Она скромная, о любви писать стесняется.
– А от моей последнее письмо было зимой. С тех пор всё, как отрезало. Наверное, другого себе нашла. – Он злобно сплюнул и щелчком отправил окурок в кусты. – Приеду, убью обоих!
– Дурак ты. Девушек вокруг полно, выбирай любую. Хочешь, здесь женись, в поселке. Дом себе построишь, заживешь…