Гвардейский офицер милостиво кивнул, вложил шашку в ножны и огладил усы.
– Моя помощь нужна ещё?
Получив отрицательный ответ, лихо вскочил на коня и ускакал.
По просьбе Андрея солдаты заволокли обоих связанных преступников в пролётку и уложили их на пол. Сам Андрей и купец уселись на сиденье.
– Спасибо за помощь, служивые! – поблагодарил Андрей.
Солдаты отправились восвояси.
– Чего разлёгся? – рявкнул Андрей на всё ещё лежащего возле пролётки кучера. – Живо вези в юстиц-коллегию, на Итальянскую, 25! А не то я тебя в сообщники к этим разбойникам определю!
Кучер поднялся с мостовой, отряхнулся.
– Да если бы я знал! Да ни в жизнь!
Купец стал обыскивать лежащего амбала и вытащил у него из-за пазухи кошель.
– Вот он!
Открыв кошель, он пересчитал деньги и пнул ногой амбала:
– Сволочь! Здесь пяти рублёв не хватает!
– Конечно, они же пили на твои деньги, – сказал Андрей. И уже кучеру: – Чего уснул? Трогай!
Кучер, слегка ошалевший от происшедших событий, тронул вожжи:
– Но, кобылка!
В юстиц-коллегию ввалились всей толпой. Впереди шагал шкет, за ним – купец, потом – амбал. Замыкал шествие Андрей.
Начальник Савва Игнатьев был на месте. Увидев Андрея с купцом и двумя задержанными, он округлил от удивления глаза.
– Это что же – ты и разбойников задержал?
– Как есть задержал, – зачастил довольный купец. – Я их увидел, а он задержал. Взлетел на пролётку, аки ястреб, ногой амбала – бах! А шкета на мостовую выбросил! Прямо орёл!
Не найдясь с ответом, Савва буркнул:
– У нас тут все такие, других не держим.
Савва подошёл к шкету и амбалу, обошёл их кругом, осмотрел каждого с головы до ног.
– Что-то морда мне твоя знакомая, – взгляд его задержался на лице амбала.
– О прошлом годе за драку в трактире в кутузку попадал, – процедил амбал.
Видок у него был ещё тот: одежда в пыли, губа разбита, всклокоченные волосы в крови – след от удара шашкой плашмя.
– Никак Федька! – вспомнил Савва.
– Он самый, – буркнул амбал.
– Всё за ум никак не возьмёшься, грабежом да разбоем промышляешь! Но сколько верёвочке ни виться, а конец будет.
Савва вышел из комнаты и вернулся с надзирателем – при канцелярии была арестантская комната.
– В железа его! И в камеру обоих!
Надзиратель увёл задержанных.
Савва обратился к купцу.
– Пиши, Нифонт, жалобы на задержанных за злоумышления, а в конце не забудь указать, что в этот же день разбойники были задержаны и деньги тебе возвращены.
– Так не все же, пяти рублёв не хватает!
– А не шляйся с такими деньжищами без охраны! Пиши!
Купец пыхтел над бумагой добрые полчаса. Сопел, потел, шевелил губами, поставил две кляксы. Наконец сизифов труд был закончен.
Савва пробежал глазами бумагу, присыпал её песочком, сдул и положил в стол.
– Всё, Нифонт Рыбнев, свободен.
– А как же мои пять рублёв?
Савва развёл руками.
– Не забудь на суд прийти – тебя известят. Федька этот давно на каторгу напрашивался.
Купец откланялся и вышел.
Савва подошёл к Андрею и внимательно, как будто видел впервые, всмотрелся в него.
– Везёт пьяным и дуракам! Ты же не пьёшь и не дурак. Как смог Федьку взять? Его уже пытались арестовывать, так он троих дюжих служителей расшвырял и ушёл.
– Солдаты мимо проходили, да прапорщик верхом проезжал – помогли, – честно сознался Андрей. – Один бы я не совладал.
– Всё равно удивительно! А не перевести ли мне тебя в розыскную экспедицию? – похоже, этот вопрос Савва задал самому себе.
Он вытащил из жилеточного кармана часы-луковицу – большие, голландской работы, с боем, открыл, взглянул на циферблат.
– Уже осьмнадцать часов. С тебя на сегодня хватит. Иди домой, приведи себя в порядок.
Андрей откланялся и вышел из кабинета.
Жил он в Морской слободе, между Исаакиевской площадью и Новой Голландией, где снимал комнату в доходном доме.
Андрей шёл и размышлял. «А ведь был, был у Саввы повод для удивления. Оружия нет у меня, разными хитрыми приёмами борьбы не владею, статью и силой, как у Федьки-амбала, бог не наделил. Выходит – в самом деле повезло. Но ведь удача и везенье – вещи капризные, за хвост их не ухватишь. Значит, менять в жизни что-то надо».
Поразмыслив, Андрей пришёл к выводу, что надо ему обзавестись оружием. Пистолет стоит дорого – половину месячного жалованья, и Андрею такую покупку не осилить. Зато пистолеты в цейхгаузе подземном есть. Надо попросить столоначальника, чтобы выделил.
Саблю или шашку по табелю носить не положено – рангом не вышел. Кортик только морскому офицеру положен, а вот нож купить можно. Только смотреться на поясе он будет нелепо. «Куплю тогда складной, – решил Андрей, – такие немцы возят. Хочешь – большой, хочешь – маленький».
Не откладывая задумку в долгий ящик, он свернул к Харчевому рынку – там была оружейная лавка – и купил себе нож золингеновской стали с деревянной ручкой – складной, как и задумал, и острый, как опасная бритва. Даже сложенный, нож едва влезал в карман форменного камзола.
Дома Андрей поел ситного хлеба, запив его квасом, разделся и улёгся в постель. Думалось ему всегда лучше лёжа.
«Ужель Савва произведёт меня в розыскную экспедицию? Вот повезёт-то! Ещё бы себя в чём-нибудь проявить… Жалко, что не каждый день везёт так, как сегодня».
Отдохнув, Андрей вычистил камзол, начистил туфли. Слава богу, по статусу носить парик ему не нужно было.
Все последующие дни Андрей прислушивался, о чём говорят служители розыскной экспедиции, какое оружие имеют при себе. А носили они пистолеты за поясом, некоторые даже – пару. А как-то Андрей заметил, что у одного из них в кармане камзола кастет лежит. Сунулся было Андрей к Савве с просьбой о пистолете, да получил отказ.
– Твоя служба за столом идёт – зачем тебе оружие? Оно казённое, денег стоит, к пистолету потребны порох, пыжи, пули. Да и обращаться ты с ним не умеешь, подстрелишь кого невзначай – что тогда?
Андрей был вынужден признать его правоту. Пистолета он и в самом деле в руках не держал, и как его заряжать, прицеливаться и стрелять, имел лишь смутные представления. Однако выход нашёл.
Купил бутылку вина и в обеденный перерыв направился в цейхгауз. Служителя цейхгауза, а попросту – склада, он знал, так как тот состоял на службе в одной с Андреем канцелярии.
Служитель Пётр в это время кушал, разложив на столе лук, кровяную колбасу, ржаной хлеб и огурцы.
Поздоровавшись с Андреем, он кивнул на массивный стул.
– Садись. Коли по делу – обождать придётся, обед – дело святое. Да ты угощайся!
С этими словами он пододвинул салфетку с разложенными на ней скромными яствами поближе к Андрею.
Андрей съел кусок колбасы с хлебом. Лук он есть не стал – уж больно запах от него исходил ядрёный.
– Эх, вина бы или, на худой конец, пива, – мечтательно произнёс Пётр.
Андрей молча выставил на стол бутылку вина.
– О! Услышал господь мои молитвы.
Пётр достал две глиняные кружки.
– Я не буду, – накрыл ладонью свою кружку Андрей, – уж больно Савва крут, учует вино – за волосья оттаскает.
– Это он может, – кивнул головой Пётр. – А я хлебну немного – он ко мне не заходит.
Пётр щедро плеснул вина в свою кружку и выпил. Закрыл глаза, ощущая, как вино тёплой волной растекается по желудку. С сожалением убрал кружки.
– После допью. Чего хотел от меня?
– С чего ты решил?
– Тогда зачем вино принёс, а сам не пьёшь? – задал резонный вопрос Пётр.
– Научи меня обращаться с пистолетом! – выпалил Андрей.
– Проще простого. Приходи после службы, как Савва уйдёт.
Андрей едва дождался окончания работы.
Пётр, видимо, уже изрядно приложился к бутылке вина – щеки его раскраснелись, глаза поблёскивали. Он достал с полки пистолет, объяснил Андрею названия частей и для чего они служат. Потом медленно отвесил меркой порцию пороха, загнал в ствол пыж, заколотил туда же свинцовую пулю, ещё один пыж и утрамбовал всё шомполом. Потом подсыпал на заправочную полку пороха и взвёл курок.