Глава 2
Остаток дня прошел без приключений, но непогода расходилась не на шутку. Дождь лил как из ведра, сине-белым пламенем вспыхивали молнии, грохотал гром. Владимир Николаевич затравленно съежился в углу дивана. Похоже, он боялся грозы. В девять вечера я позвонил Юрке.
– Пробил номера? – после краткого приветствия осведомился я.
Юрка на мгновение замялся.
– По двум из них справочная данных не дает. Попробую выяснить через свои связи, но на это уйдет время. Мой приятель из милиции сейчас в командировке. Вернется в среду или в четверг. Остальные четыре принадлежат трем девчонкам и одному парню. Навестим их завтра. А у тебя какие новости?
Я вкратце рассказал о телефонном звонке, испорченных тормозах и попытке похищения Куракина. Юрка некоторое время молчал. Чувствовалось, что он крайне озабочен.
– Н-да! Де-ла-а! – протянул наконец Голиков. – Все гораздо серьезнее, чем мне казалось! Присматривай получше за клиентом! Не дай Бог ночью что-нибудь случится!
Юрка будто в воду глядел. Неприятности не заставили себя долго ждать. Когда коммерсант с грехом пополам уснул, я расположился на кухне, глотая одну чашку кофе за другой. Постепенно на улице и в подъезде стихли все звуки, погасли окна соседних домов, навалилась мертвая тишина, нарушаемая лишь монотонным тиканьем стенных часов. Несмотря на изрядную дозу кофеина, меня неудержимо клонило в сон. Периодически я задремывал, клевал носом. Перед глазами возникало соблазнительное видение: мягкая кровать, белоснежная простыня, большая прохладная подушка. Лечь, расслабиться, погрузиться в сладкие грезы… Внезапно я насторожился, прислушался. Кто-то открывал ключом входную дверь. Сон будто ветром сдуло. Неслышно ступая, я прокрался в прихожую. Как выяснилось, очень своевременно. Дверь тихонько приоткрылась, и в квартиру вошли двое людей в противогазах. Не осознав толком, в чем дело, я тем не менее машинально задержал дыхание и выбросил вперед правую ногу. Один из незваных гостей, хрюкнув, вклеился в стену, другой попытался оказать сопротивление, но было поздно. Жесткий удар ребром ладони по шее мгновенно привел его в бессознательное состояние. Глаза щипало. Включив свет, я понял, что газ шел из разбитой стеклянной ампулы, лежащей недалеко от входа. Я поспешно стянул с них маски. Одну нацепил на себя, другую на Куракина, который, похоже, успел глотнуть отравы. Лицо коммерсанта посинело, дышал он хрипло, с присвистом. В уголках губ пузырилась слюна. Я распахнул все окна, мысленно умоляя Бога, чтобы газ оказался не смертельным. Затем вернулся в прихожую. Оба моих недавних противника валялись в глубоком обмороке. Теперь я смог рассмотреть их как следует: молодые парни восемнадцати-двадцати лет, довольно крепкого телосложения и с почерневшими от удушья физиономиями. Они были живы, но, судя по всему, отключились основательно. Я набрал Юркин номер. Трубку долго никто не снимал.
– Какого черта! – послышался наконец сонный раздраженный голос Голикова. – Не мог до утра подождать?!
– Мудила хренов! – взорвался я. – Приезжай быстрее! У нас гости!
– Что за голос у тебя странный?! – поразился Юрка. – Как из бочки!
– Не из бочки! Я говорю, заткнув нос и не дыша. В квартире ядовитый газ! Быстрее, твою мать!
Натянув обратно маску, я крепко скрутил пленникам руки за спиной их собственными брючными ремнями. Потом принялся терпеливо ждать. Юрка появился примерно через сорок минут. К тому времени воздух в квартире очистился, и я с облегчением стянул противогазы с себя и с Куракина. Голова у меня взмокла от пота, в ушах раздавался непрерывный звон, перед глазами плавали черные круги. Владимир Николаевич еще не очнулся, хотя выглядел значительно лучше. С лица исчезла синева, дыхание выровнялось.
– Сектанты! – безапелляционно заявил Голиков, едва взглянув на бесчувственные тела.
– Откуда ты знаешь?
– Чувствую! Кроме того, если принять за основу эту версию, все становится совершенно ясно! Мадемуазель Куракина затесалась по дурости в их компанию, там ее окрутили, возможно зазомбировали, приказали уйти из дому. Сектанты узнали о завещании и решили прикончить Ириного папочку. Его состояние автоматически переходит к девчонке, вернее, к оседлавшему ее гуру…
– Гуру? – удивился я.
– Ну да! Секта восточной ориентации. Нечто вроде кришнаитов или «Аум Сенрикё»! Погляди на их бритые бошки!
Один из пленников слегка пошевелился и застонал.
– Будем допрашивать здесь? – спросил я.
Юрка задумался.
– Оно не хотелось бы, – спустя минуту неуверенно сказал он. – Кругом люди! Не дай Бог вызовут милицию! Прикинь, как мы будем смотреться!
– Да уж!
– Игорь, что случилось? Зачем вы надели на меня противогаз? – донесся из комнаты слабый голос Куракина. – Голова раскалывается – мочи нет!..
Бизнесмен, пошатываясь, вышел в прихожую.
– Господи! – удивленно воскликнул он, заметив бритоголовых визитеров. – Кто они такие?
– Очередные похитители, – криво усмехнулся Юрка. – Открыли дверь, пустили отравляющий газ. Хорошо, Игорь вовремя спохватился!
Владимир Николаевич застыл как изваяние. Казалось, его вот-вот хватит кондрашка.
– Не могу больше! – обреченно прошептал он. – Это какое-то безумие! Испорченные тормоза, попытки похищения!..
– Ребята действуют наверняка, – усмехнулся Голиков. – Не полагаются на «авось». На случай, если вы по каким-либо причинам не сядете в машину или поедете на другой, – приготовили группу захвата. Когда она облажалась – прислали вторую. Дай Бог, чтобы поблизости не ошивалась третья…
– Кончай базарить! – перебил я. – Надо решать, что делать с этими!
– Придется вывозить на природу!
– Ирины ключи! – не слушая нас, пробормотал Куракин, указывая рукой на связку, оброненную во время драки одним из гостей.
– Бедная девочка!
– Прокатитесь с нами? – спросил его Юрка.
– Что-о?!
– Нужно их допросить! – пояснил Голиков. – Узнать, кто прислал, где находится ваша дочь. Для этого придется применить некоторые специфические методы воздействия. Они вряд ли исповедуются добровольно!
– Нет! Нет! Нет! – замахал руками Куракин. – Я никуда из квартиры не выйду!
Мы пытались его уговорить, привели массу убедительных доводов, но бизнесмен продолжал упорно стоять на своем.
– Проклятье! – выругался наконец Юрка и отозвал меня в сторону.
– Старый дурак наделал в штаны! – тихо сказал он. – Но оставлять его одного мы не имеем права. Кто знает, вдруг еще какие-нибудь придурки заявятся! Ты управишься один?
– Попробую! – неуверенно ответил я. – Только помоги дотащить их до машины…
По правде сказать, ехать мне не хотелось. Я сразу почуял неладное, но действительность превзошла самые худшие ожидания…
Запихнув пленников на заднее сиденье, я махнул на прощание Юрке и завел мотор. Стояла глухая ночь. Безлюдные улицы затаились в настороженном молчании. Гроза кончилась, но тучи рассеиваться не спешили, собираясь с силами для нового ливня. Видимость была скверная. Единственным источником света были уличные фонари, все более и более редевшие по мере приближения к окраинам. Тем не менее до выезда из города я добрался благополучно и свернул на первое попавшееся шоссе. Миновав сонный пост ГАИ, я увеличил скорость. По сторонам мелькали темные стволы деревьев. В попадавшихся по пути частных домиках не светилось ни одно окно. Неожиданно сзади послышался подозрительный шорох. Я машинально нажал тормоз, но было поздно. Один из бритоголовых, непонятным образом освободившись, вцепился мне в горло. Мы как раз проезжали мост через небольшую речушку. От неожиданности я выпустил руль. Машина потеряла управление, сбила хлипкое ограждение и кувыркнулась в воду. Дальнейшие события я помню плохо. Каким-то чудом мне удалось выбраться под водой из машины, хотя, как я потом узнал, это на редкость трудная задача даже для профессионального каскадера, и вынырнуть на поверхность. Бритоголовые, вероятно, утонули. По крайней мере ни одного из них я больше не встречал. Жадно хватая ртом воздух, я из последних сил поплыл к берегу. Голова гудела, руки плохо слушались, тело окоченело от холода. Прошла целая вечность, прежде чем я снова очутился на твердой земле. Одежда промокла до нитки, но доллары, лежавшие в застегнутом на «молнию» кармане кожаной куртки, по счастью, почти не пострадали.