— Ничего ты не понимаешь, — устало вздохнул Саске. И припечатал: — Придурок.
— Так объясни! Объясни мне, Учиха, чего маленький глупый Нар-руто не понимает?.. Давай, снизойди до простого смертного и хоть разок скажи. В награду за упорство, а?
Саске задумчиво посмотрел на этого «ничтожного», окружённого жаждой убийства и уничтожения. Поднял с пола меч. Встал в боевую стойку. И лениво ответил:
— Не твоё дело.
Что-то взорвалось. Лишь через пару секунд и один активированный шаринган Учиха понял, что это не взрыв, это Наруто пришёл в движение. И почему-то Саске ещё жив… а, да, кажется, он лежит на полу, а Узумаки с наслаждением колотит его головой об пол.
— Чтоб! Твоя! Дурья! Башка! Наконец! Очнулась!
Во все стороны летела каменная крошка. Ну вот и соскучился по дереву. Пришёл Узумаки и объяснил, что пол — это тоже неплохо… Интересно, а почему он ещё жив?..
— Что, даже сопротивляться не будешь? — спросил Наруто, на секунду остановившись.
— Нет.
— Значит, мало бил, — сделал логичный вывод Узумаки и продолжил своё чёрное дело.
Саске только спустя пару ударов осознал, что Наруто укрыл его голову чакрой, защищая. Нет, конечно, больно было и весьма ощутимо, но полу явно доставалось больше. Ещё через несколько ударов Учиха решил, что Наруто, конечно, больше знает о прошибании головой чего угодно, но дуб в клановом квартале ему как-то милее, и сшиб руку Узумаки в сторону. Ну, попытался это сделать, да.
Вышло довольно слабо, словно от мухи отмахнуться пытался, но для Наруто этого оказалось достаточно, чтобы приостановить удары. Дыхание из груди джинчурики вырывалось с порыкивающими нотками, глаза всё так же радовали алым цветом и вертикальным зрачком, да и руку от волос Саске он так и не убрал. Напротив, пальцы цепко держали шевелюру Учихи явно в готовности продолжить «терапию». На затылке назревала шишка, плечо, по которому вскользь пришелся удар, солидарно пульсировало болью.
— Наруто, придурок, ну кто так убивает? — устало вздохнул Саске. — Ты бы мне ещё перинку подстелил…
— А ну заткнись! Это не убийство, а воспитательный процесс! Знаешь, как мы все волновались?.. — Наруто оставил бесполезные попытки и только хмуро взирал на друга.
Саске потянулся за кунаем. Наруто даже убить его толком не может, правильная скотина, всё придётся самому… А тот с удивлением смотрел, как Учиха упорно тянется к оружию, касается его кончиками пальцев, зная, что Узумаки в любой момент может его перехватить…
Но оно было обращено не на него.
— Ты что делаешь, идиот?! — возмутился Наруто, выбивая кунай. — Опять сбежать хочешь?! Трус поганый!!! И не прикрывайся мне тут необходимостью силы, местью и прочим бла-бла-бла!!!
— Да. Я трус, — сознался Саске. — Я тебя люблю.
— Ась? — Наруто резко как-то посерел. Аура Девятихвостого спала.
— Тебе повторить, придурок? — насмешливо спросил Саске. — Совсем глухой стал?..
— Издеваешься, засранец? — Наруто пришёл в себя и склонился к нему, меряя подозрительным прищуром.
В этом была его стратегическая ошибка. Учиха поднапрягся и подался вперёд, чтобы вцепиться в такие желанные губы поцелуем. О, это оказалось ещё лучше, чем в фантазиях!.. И куда как лучше, чем в воспоминаниях о том неловком случае. Потому что в этот раз замерший истукан был только один, а второй вовсю пользовался ситуацией.
Наруто отшатнулся, одним прыжком отлетая к противоположной стене.
— Ты свихнулся! — возопил он.
— Что, уже не хочешь меня обратно в Коноху? — поинтересовался Учиха куда-то в потолок.
— Хочу! — незамедлительно топнул ногой Узумаки. — Но…
Саске только усмехнулся. Он чувствовал себя на редкость отвратно. Ну, вот, он сделал это. Предал всё, во что он верил, чем жил последние годы. Дал слабину… нет, не так. Он тупо повёлся на провокацию, на очередное выяснение, кто же круче, и кто сможет сильнее удивить. Даже самоубийство не казалось ему таким предательством самого себя — да, он так не выполнит миссию, но хотя бы… хотя бы не опозорит свой род.
И смотрите-ка! Дно. Привет, родимое, дальше уже катиться некуда.
Наруто посопел, переминаясь с ноги на ногу. Опасливо шагнул вперед, готовый отпрыгнуть не только обратно к стене, но и на потолок.
— Ты что, серьёзно?
— Да.
— И это не гендзюцу? — вышло почти жалобно.
— Нет, — Учиху ситуация начала забавлять.
Узумаки заморгал, часто-часто, будто в глаз что-то попало. Саске уже ждал печати «Кай» или даже попытки поранить себя, чтобы развеять гендзюцу, но Наруто снова удивил. На лице джинчурики отразилась напряженная работа мысли. Он хмурился, корчил рожи, зачем-то вытянул перед собой кулаки с оттопыренными мизинцами*. Посмотрел на Саске. Перевел взгляд на левый мизинец. Снова посмотрел на Учиху. И собрал пальцы в корявенький треугольник, добавив к мизинцам безымянный. Брови при этом поднялись домиком и вообще, Наруто выглядел растерянным.
*Жест в виде выпрямленного мизинца при поджатых остальных пальцах означает девушку или бойфренда. Фактически показать этот жест и назвать чьё-то имя будет означать «мы встречаемся».
— Да, я тоже оценил иронию, — проговорил Учиха. — Любовный треугольник и всё такое.
Наруто любит Сакуру. Сакура любит Саске. Саске любит Наруто. Замкнутый равносторонний треугольник безысходности.
Узумаки сел. Опёрся локтями на колени, спрятал лицо в ладонях.
— Саске, ты как?.. — начал было он спрашивать, как тот умудрился.
Сам Наруто искренне считал, что его не за что любить. И уж тем более он ничем не мог понравиться этому засранцу. Но посчитал, что это будет ковырянием в чужой ране и одновременно — попыткой напроситься на комплимент.
— Ладно, — наконец произнёс Узумаки. — Хорошо, допустим… Но это не повод вести себя как козёл! Мы все в равном положении, знаешь ли!
— В равном? — Учиха оказался рядом в мгновение ока, заглядывая ему в глаза с кипучей злостью. — О нет, это вы двое носитесь со своей любовью, как с писаной торбой, замечая больше её, чем сам объект воздыхания! Господи, какие же вы оба слепые идиоты! Для меня это ночной кошмар — стать такими как вы!
— Почему? — Наруто снова поднял брови домиком.
И нет, он не издевался. Он действительно не понимал.
— Это слабость, Узумаки, — медленно проговорил Учиха, глядя в безмятежные глаза Наруто. Тот, казалось, позабыл обо всём на свете, полностью отдаваясь разговору. — Большая. Слепота — слабость, уязвимость — слабость. Зависимость — слабость.
— Я-а-асно, — будущий Хокаге озадаченно почесал в затылке. — Очередные семейные тараканы Учих. Саске, пошли домой, а? Там и разберёмся.
Тот грустно на него посмотрел. Ещё неделю назад он представлял, что при следующей встрече он Наруто сначала изобьёт. За всё хорошее. А потом вцепится в него всем, причиняя максимальную боль. Теперь же он просто сидел рядом с ним. Жгучее желание никуда не пропало, оно просто отступило… отступило, испугавшись такого знакомого, несмотря на изменения, такого родного…
И если раньше Учихе ещё как-то удавалось себя обманывать, что, мол, это просто похоть, первый поцелуй, совместные миссии и всё такое… То теперь всё. Финита ля комедия. Похоть сидит на попе ровно, боясь стереть эту неловкую улыбку.
— Наруто, — Саске устал. Очень устал. Устал, будто все годы мучений навалились на него разом. — Отпусти меня. Пожалуйста.
— Не могу, — просто ответил тот.
— Почему? Ну почему?! Какую мерзость мне надо ещё сделать, чтобы ты наконец-то отвернулся от меня?!
Узумаки неловко пожал плечами. Что делать, он не знал. Знал только, что отступать было нельзя.
Саске лежал на каменном полу, смотрел в небо ничего не выражающим взглядом — но это была не более чем игра. Восхитительная пустота в голове, ненадолго возникшая после ударов ею об пол, долго не продержалась. Проклятый Узумаки… как бы выкинуть его из мыслей? Задача явно не по силам Учихе Саске — раз уж он за эти годы с нею не справился. Да и Наруто совершенно не собирался облегчать задачу — сопел, ёрзал, сосредоточенно хмурил брови и закусывал губу. А потом вдруг дернул Саске за рубашку, заставляя сесть, и порывисто обнял. Будто бы и не целился Учиха в него Кусанаги, точно бы не боялся ничуть, что Саске использует Чидори Нагаши…